Долгая зима - Владимир Иванович Петров

осенью, при сборе желудей для колхозного свинарника шофёр Никола завозит нас ошибочно к Маховке, деревянно белеющей новыми щитовыми домами. Сразу припоминается мне рассказ Коли Мужика и становится понятным – почему людей выселяли из Маховки. Разметало, выходит, её взрывом всю, словно и не было… До того сильна бомба оказалась!

Никола разворачивается на косогоре, с которого хорошо просматривается дальний колок с редкими деревьями. Почернелые, с разветвлённой без листьев кроной, схожи они с тем огромным атомным грибом-деревом, виденным мной в окошко. И рассуждения Вовки Иванова припоминаются. Прав он оказался – не понарошку бросили, по-настоящему. Жаль, нет уже Вовки – на пруду спасал братишку своего, а сам не выплыл… Не смогли откачать.

Жёлуди сваливаем во двор свинарника.

– С пронькинских и дракинских лесов! – кричит Никола старшему свинарю дяде Вите, батиному другу. – Атомные жёлуди!

– Ничего страшного, – отвечает дядя Витя. – Съедят без приправы, бзыкать лишь шустрее будут.

– А мы от их мяса не отравимся? – беспокоится Никола.

– Живы будем – не помрём! – смеётся старший свинарь, прошедший войну. Красная Звезда красуется на его спецовке. Не расстаётся он с боевым орденом: переодеваясь, перекручивает его – выходная ли одежда, рабочая ли.

Притаскиваю домой полный мешочек желудей. Мамка, узнав, откуда они, вываливает их подальше к огороду:

– Заразимся ещё!

– Не помрём – так живы будем! – говорю я по-дядевитиному, перевираю, потому мамка улыбается, хочет поправить меня, но задумывается вдруг и соглашается со мной:

– Верно, однако: не помрём – так живы будем…

Красный петух наш внимательно слушает мамку и уводит своих послушных кур от высыпанных красивых желудей.

Милины каникулы

Глава первая. Первые впечатления

В свои восемь с половиной лет Миле не приходилось ещё бывать в селе Старояшкино, где родились, провели детские и школьные годы её бабушка Вера и дед Володя. Там и друг к дружке они потянулись, чтобы потом, в городе уже, выучившись, свадьбу сыграть, сыночка Диму, Милиного папу, родить.

Став горожанами, Вера Петровна и Владимир Иванович не забывали свою малую родину. При первой возможности приезжали к старикам-родителям по хозяйству помочь. Конечно же и в Осинках – сельской рощице – побывать, родниковой водой там в жару охладиться; прогуляться по простроченным среди зарослей тропинкам ещё одного зелёного островка – Вётлам, прославленным на всю округу грачиным гвалтом…

Когда не стало родителей Веры Петровны, избу не продали. Заботиться стали о ней. Огороду не дали амброзией и бурьяном зарасти…

Из областного города, где Мила с рождения жила, дорога до родной деревни бабушки Веры и дедушки Володи была неблизкая. К тому же, при отсутствии своего транспорта, и довольно затруднительная. Приходилось поездом две с половиной сотни километров до станции Бузулук ехать и дальше ещё с четверть того – автобусом. До самого их села если. Чаще он только до райцентра Грачёвки ходил, откуда на остатние пятнадцать километров попутку ловили. Поэтому бабушка с дедушкой внучку с собой не брали. «Маленькая ещё, – говорили. – Успеется!»

Миле не хотелось ждать. В предмайские сборы деда Володи в село настойчиво попросилась:

– Возьми меня, дедуля. Не маленькая уже, первый класс заканчиваю. Хочу на коров посмотреть, парного молочка попить.

– Отчего бы не взять, – не сразу отказал ей дедушка. – Только несподручно в этот раз. Некогда будет тобой заниматься. И домашней работы накопилось, и рыбалка с ночёвкой намечена… Да и у тебя сейчас забот невпроворот. Учёбу надо достойно завершить. С тройками в село негоже заявляться. Скажут, такая девочка миленькая, а оценки совсем некрасивые!

Он обнял разом погрустневшую, зашмыгавшую было курносеньким носиком внучку:

– Не переживай! С бабушкой скоро поедешь. Не на три-четыре дня, как со мной, а на пару месяцев самое малое. С началом твоих каникул и соберётесь. Устраивает?

– Ладно, подожду, – согласилась Мила с доводами деда.

В оставшееся до конца учёбы время, помня дедушкины слова, в школе старалась, чуть было в отличницы не выбилась. Но с первых же дней каникул стала торопить бабушку с поездкой в деревню, дедушку в помощь подключила:

– Обещал ведь!

– Я только за, – поддержал тот.

Не устояла Вера Петровна перед ними:

– Уговорили. Завтра и поедем.

– Ура! – запрыгала, захлопала в ладошки Мила. – Наконец-то!

Прокатиться поездом пожелала.

– На нём долго ехать, – не согласилась Вера Петровна. – Целых шесть часов!

– Зато не укачает, как в автобусе. И от бензина не затошнит.

– К тому же, – продолжала отговаривать её бабушка, – в Бузулуке на автобус нам нужно успеть. Поезд же отправляется рано утром. А тебя ведь, соню-засоню, не поднимешь.

– Я встану. В поезде досплю.

Вера Петровна подивилась настырности внучки. Частенько потакавшая её капризам, и на этот раз чуть было не уступила. Но вовремя вспомнила, что ей в Пенсионном фонде непременно надо быть завтра с утра.

– Не получается на завтрашний поезд, – сказала она. – Откладывать на послезавтра – не резон: время теряем. Так что едем в обед на «газели». Её как раз на днях до Грачёвки напрямую пустили. Часа за четыре туда докатим. А там до села рукой подать.

Увидев наплывшую на Милино личико тучку неудовольствия, добавила:

– Если не согласна со мной на «газели» трястись, жди дедушку. Ему ехать на поезде сподручнее. Он, как железнодорожник, льготный проезд имеет. И тебе, школьнице, на каникулы хорошая билетная скидка на поезд предусмотрена, чего нет на «газели». Как, дед, на это смотришь?

– Я не против. Только вряд ли скоро вырвусь. Хотя буду стараться скорее со своими делами справиться, – ответил Владимир Иванович. – Придётся тебе, внученька, малость потерпеть с поездкой на поезде. Подождёшь?

– Нет уж! С бабулей поеду. Выдержу тряску.

– Тогда собирай сумку, – распорядилась бабушка. – Тёплую одёжку положи. Не на день едем. Всякое с погодой приключиться может…

Желающих ехать на «газели» до Грачёвки оказалось с избытком. Обилечивал сам водитель. Хорошо, Владимир Иванович пораньше на вокзал приехал, лучшие места для них занял.

…Мила сидела у окошка на втором ряду, живо интересовалась увиденным.

– Какой длиннющий! – удивлялась мосту через реку Сакмару на выезде из города.

– Ого, сколько высоких огоньков! – показывала на трубы-факела, когда проезжали мимо газзавода. – Кто их зажигает?

– Гора на горе… Тяжело, наверно, машинам на крутизну взбираться? – беспокоилась на холмистом Сыртовском перевале.

Вера Петровна старалась доходчиво, в силу своих знаний отвечать на вопросы внучки и на другие достопримечательности её внимание обращала.

Налюбовавшись проплывающими за стёклами микроавтобуса быстро сменяющимися картинами, Мила незаметно задремала. Несмотря на неприятную тряску на некоторых ремонтируемых участках асфальтовой трассы Оренбург – Самара, вскоре она, приткнувшись головой в колени бабушки, уснула.

После районных