Долгая зима - Владимир Иванович Петров

свален стройматериал. Между мазанкой и избой красовались въездные двухстворчатые ворота и такой же высоты отдельная входная дверь-калитка.

Оглядывая всё это, Мила заметила на заборе большую бело-серую кошку.

– Киса, киса, – позвала она её. – Иди ко мне, мохнатенькая.

Та приняла приглашение и, тотчас пружинисто спрыгнув, подбежала к девчонке, стала тереться о ноги, замурлыкала.

– Бабуля, – крикнула Мила. – Смотри, какая красивая кошка!

– А, Васёк пожаловал, – выглянула из веранды Вера Петровна.

Услышав своё имя, кот оставил Милу и быстро припустил к хозяйке, замурлыкал обрадованно.

– Ну, здравствуй, Васёк! Сейчас Мила тебя городским хлебушком угостит.

Кот понюхал вынесенный Милой кусочек, но есть не стал, вновь повернулся к хозяйке, требовательно замяукал.

– Не голодный, гляжу… Молочка желаешь? Не забыл, знать, мою прошлогоднюю щедрость. Ладно уж, получишь молоко, как только Рая нам вечером бидончик нальёт.

– Откуда он взялся? Расскажи, бабуля, – попросила Мила, стала поглаживать не обращающего на неё внимания кота.

– Это сынок нашей Василиски. Ты же помнишь, у нас в городе кошка жила. Крупная такая, с большим беличьим хвостом. Дедушка в позапрошлое лето её сюда привёз, мол, нечего кошке в городской квартире бездельничать, пусть лучше в деревенской избе обнаглевших мышей гоняет. На зиму здесь же у соседей оставил после того, как окотилась она. Котят, уродившихся в её красивую бело-серую масть, быстро по соседским домам разобрали, кроме одного, слабенького. За зиму котёнок этот, Васьком названный, окреп… Видишь, каким здоровячком стал? – Вера Петровна потрепала кота за уши, продолжила: – Только без матери он остался. Пропала Василиска. По всей видимости, собаки её загрызли. Не поддавалась она им, смело в драку лезла, сынка защищая… В очередной приезд мы забрали Васька у соседей. Но по привычке он больше у них и крутился. Но, проголодавшись, заявлялся к нам, еду требовал.

Васёк, словно понимая, о ком и о чём говорит хозяйка, ещё настырнее стал мяукать, пока всё же не раздобрил её. Вера Петровна нашла в углу веранды алюминиевую миску, положила в неё несколько ложечек открытой за обедом сгущёнки, разбавила водичкой:

– На, лакай из своей посуды. А нам на огород пора…

Они прошли в «огурешник», расположенный сразу же за штакетником. В бытность родителей Веры Петровны следом за сбором последних овощей его полностью вскапывали лопатами и вилами под новые грядки и лунки. Теперь же даже там, где надобно, не был вскопан. Остальную площадь занимали клубника, крыжовниковые и смородинные кусты, заросли сливы и дичающей черешни…

– Маловато здесь земли для всего запланированного мной, – прикинула Вера Петровна. – К следующему посевному сезону придётся вырубить лишнюю поросль или же, напротив, дать ей в полный рост подняться, до сплошного сада «огурешник» довести.

Пока же, до совета с мужем, решила она не в «огурешнике», а на огороде, от кур соседских подальше всё посадить.

Огород начинался сразу же за «огурешником». Когда-то он, с оградой из дубовых столбов и длинных жердин, до самой Ильмень-речки доходил, занимал полгектара чернозёма. Сейчас же была вспахана лишь часть его, порядка двадцати соток.

К нему прошли через вторую калитку в штакетнике, впритык к сараю, по тропинке мимо высоких вишен, разросшихся за боковой оградкой «огурешника» до рощицы.

Половина огорода была засажена картофелем, давшим уже первые всходы.

– Прямые ряды, ровные квадратики, – заметила Мила.

– Дедушка постарался. Он ещё лук двух видов посадил. Видишь, как солдатики в строю стоят. И чеснок хорошо поднялся, – радовалась Вера Петровна огородным всходам. – Давай и мы свой овощной вклад внесём, для начала помидорам и перцам жизнь дадим.

Они высадили всю привезённую из города рассаду, водичкой напоили.

– На сегодня достаточно, на ужин, считай, заработали! – дала отбой огородным делам Вера Петровна. – Завтра продолжим. Всяких семян понемногу повтыкаем, от моркови до арбузов…

Усталые, но довольные с огорода вернулись. Только-только руки помыли, как первые гости объявились. Родственница Веры Петровны Маша с внуком пришла.

– Вот, Мила, и первый товарищ твой, – сказала Вера Петровна. – Лёшей его зовут. Поговорите друг с дружкой, познакомьтесь. А мы с бабой Машей о своём потолкуем.

– Сколько тебе лет? – спросила Мила. – Мне восемь с половиной.

– Восемь скоро будет. А ты умеешь на велосипеде ездить? Вон он у ворот стоит.

– Могу. – Мила привычно оседлала двухколёску, по двору лихо проехалась. – Хороший велик.

– Новый…

– Лёша, идём, – вмешалась баба Маша. – Коров уже скоро пригонят, а нам ещё к тёте Зое надо зайти… Велосипед можешь Миле на денёчек оставить. Вы же с мамой завтра с утра в Бузулук к дяде Валере на день рождения едете.

– Ладно, – с явной неохотой согласился Лёша. – Бери, Мила. Только аккуратнее гоняй. У нас ведь не асфальт…

Пообещав беречь велосипед, Мила хотела немедля на нём промчаться, но Вера Петровна не разрешила:

– Успеется. Закати его в веранду. К тёте Рае пора. Вот гостинцы приготовлю и пойдём.

Вовремя они на улицу вышли. Как раз коровы по ней запылили.

– Ого, какие рогатые! – прижалась к бабушке Мила. – Не забодают?

– Нет. Смирные они. Им лишь бы еды побольше. Видишь, как жадно траву щиплют! Словно за день на пастьбе не наелись.

– А что у них под животами? На мешочки пожие, с торчалками…

– Молодчина, наблюдательная, – похвалила внучку Вера Петровна. – Выменем эти мешочки называются. В них-то как раз и копится молоко, а потом выдаивается через соски, которые ты торчалками назвала, действительно ведь торчат…

К ним подошли девочки.

– Баба Вера, это ваша внучка? – спросила одна из них.

– Внучка. Милой её зовут. А тебя – Даша, если не ошибаюсь?

– Да. Можно поиграет она с нами?

– Сегодня не получится. Мы уходим сейчас. Завтра приходите…

Пастух припозднился с пригоном коров. Загнав их по дворам, хозяева, как водится в селе, и сами в них попрятались: и подоить, и поужинать… Потому по пути к Рае никто Вере Петровне с внучкой не встретился. Только у Раиного дома крупная овчарка их поджидала, громко гавкнула при их приближении.

Мила испугалась, за бабушку спряталась.

– Не бойся! – успокоила её Вера Петровна. – Это же Валет! Он узнал меня и поприветствовал по-своему. Ну, здравствуй, дорогой! На-ка, послужи!

Поймав на лету брошенный кусочек хлеба, пёс раньше гостей протиснулся в приоткрытую калитку ворот.

– Какие люди и без охраны! – встретил их уже подходивший к калитке дядя Фарит, по-хозяйски предложил: – Проходите, проходите. А мы, признаться, и не ждали.

– Приехали вот. – Вера Петровна подала узелок с гостинцами. – Рая где?

– Доит. А вы проходите в избу. Сейчас чайку поставлю. Пока она с молоком будет возиться, душу погреем.

– Успеем ещё почаёвничать. Ты лучше внучке моей живность свою покажи. Для неё это всё впервые, интересно.

– Сделаем