Холод и яд - Виктория Грач

свой любимый сериал. Но она безвольно опустила руки и умилительно невинно взглянула на Фила из-под ресниц:

– Поцелуй меня.

Фил выдохнул, нащупывая в воздухе Варины ладони. Пальцы переплелись, бережно и крепко. Фил медленно склонился к её лицу, касаясь носом носа и глядя в глаза. Поцелуй сперва вышел каким-то слишком осторожным и неуверенным, но потом Варя ответила ему. И крышу совсем снесло.

Они целовались нежно и тепло, крепче переплетая пальцы.

А потом Фил ещё целый час смотрел с Варей сериал, под её контролем бинтовал слабо нывшие костяшки, перебрасывался с ней размышлениями о жизни и бережно обнимал.

Глава 9

Варя захлопнула за Филом дверь и зябко поёжилась: то ли из подъезда потянуло сквозняком, то ли в объятиях Фила она не заметила, как морозно в квартире. Натянув рукава тёплой толстовки, некогда принадлежавшей Артёму, по самые пальцы, Варя направилась к окну: мамина привычка провожать папу взглядом незаметно стала и её привычкой. Как правило, когда кто-то уходил из дома, Варя липла к окну, следя, как он покидает двор. Мимоходом она поставила подогреваться чайник. Вокруг всё сильнее сгущался холод, проникая под самую кожу и сводя зубы до раздражающего постукивания. Варя сдавленно зашипела и приподнялась на носочки, чтобы разглядеть из-за роскошного денежного дерева занесённый снегом двор.

Сердце ухнуло вниз, вызывая болезненный жар на щеках. Варя шлёпнулась на пятки. Ком, вставший поперёк горла, помешал ей сглотнуть или выдохнуть. Отсюда было отчётливо видно, как к подъезду, который ещё не покинул Фил, решительной походкой приближался папа. Жёсткие шаги, небрежно распахнутое пальто, кожаный дипломат в руках— Варе казалось, что отец очень сердит. А если увидит Фила – разозлится вконец. «Ну они же не могут встретиться, правда же! А Фила он только на фотках класса и видел, если их смотрел», – тоненько запищавший чайник на мгновение отвлёк Варю от окна.

Когда она вновь прильнула к стеклу, приподнимаясь на цыпочки и выворачивая голову под немыслимым углом, папы уже не было. Зато заметна была синяя куртка Фила, с заячьей прытью полубегом направлявшегося в сторону Артёмова дома.

Варя громко прокашлялась и натужно выдохнула: надо было всё-таки маме рассказать про Фила, сейчас бы не думала, как оправдываться перед отцом за парня. Мама бы с натурально ведьминской способностью увещевать успокоила бы папу. «Но нет! – сердито нахмурилась Варя, заливая кофе кипятком. – Фил же дал мне полчаса поболтать, даже покурить вышел. Могла бы рассказать. В конце концов, это рано или поздно случилось бы. Она же сама говорила, что в шестнадцать иметь парня нормально, а в почти восемнадцать – и подавно. Блин-блин-блин!»

Папу Варя встретила буквально через полторы минуты с кофе в руках, натянутой улыбкой и трясущимися коленками.

– Привет! Т-ты рано что-то, – Варя с силой сцепила постукивающие зубы и хлебнула горячий кофе; не помогало: кажется, липкий холодный страх пропитал её насквозь теперь, без Фила.

– Надо кое с чем разобраться, – многозначительно вздохнул папа и оглядел Варю. Быстро, цепко, внимательно. – Ты плакала, что ли?

– Нет, – торопливо соврала Варя, краем глаза косясь в зеркало, – голову мыла. Шампунь в глаза попал.

Для правдоподобия Варя встряхнула ещё влажными и тяжёлыми волосами и нервно улыбнулась. Папа озадаченно кивнул. Он был смурнее обычного, и Варя боялась, что это всё-таки связано с Филом. Не то чтобы папа был таким уж рьяным противником парней… Просто такой, как Фил, да ещё и с фамилией «Шаховской» явно не соответствовал отцовским представлениям об идеальном мужчине для дочери. В принципе, конечно, это могло быть и связано с работой, рассуждала Варя, напряжённо наблюдая за раздевающимся отцом. Он, словно балласт, сбросил дипломат в угол и с наслаждением повёл плечами. Стянул замшевые ботинки, припорошённые снегом, и даже не удосужился его стряхнуть. Громко зазвенели часы, телефон, ключи и кошелёк, поочерёдно опускаясь на комод в прихожей. Вжикнул смартфон, оповещая об СМС. Папа болезненно скривился и с шуршанием крутанул флакон своих духов.

– Там чайник горячий, – неловко решилась встрять Варя, – кофе будешь?

– Я б чего покрепче сейчас, – шумно выдохнул папа, а потом махнул рукой. – Сам сварю.

Голос его вибрировал угрожающим напряжением, и Варя, решив, что папу сегодня лучше вообще не трогать, мышкой юркнула в свою комнату и прикрыла дверь. Вовремя. Буквально через мгновение на всю квартиру разнёсся звонок папиного мобильного. И, судя по тому, как громко, эмоционально и до предела сдержанно заговорил отец, это была работа. До Вари за ноутбуком долетали лишь обрывки слов, а внутри всё разрывало любопытством. Решив, что ни уроки, ни сериал, ни кофе никуда не убегут, она подтянула к груди большого плюшевого пса по кличке Пёс (Фил ещё сегодня успел посмеяться по этому поводу сперва над её не-креативностью, а потом над её фанатизмом) и подкралась к двери, затаив дыхание.

– Я же сказал, что ничего не буду говорить! Нет, я не дам «добро» на стройку, пока не будут проверены сметы моими людьми. Да, мне не нравятся эти сметы. Послушайте, я работал с тех.заданиями на строительство зданий, я знаю, когда что не так. Перед губернатором я объяснюсь как-нибудь сам!

Варя разочарованно выдохнула и тихонько закрыла дверь. Она-то надеялась на что-то новое, о чём можно будет поспрашивать с любопытством и горящими глазами, а тут всего лишь стройка школы регионального значения, длившаяся уже третий год. Строительная компания за строительной компанией брались за этот проект и с грохотом проваливались. То фундамент не тот, то стена начнёт разваливаться, то грибок по всему помещению.

Мысль признаться во всех проблемах папе, закравшаяся в сознание во время просмотра серии, где отец практически рубил всех налево и направо, чтобы найти подонков, напоивших клофелином и обокравших его дочь, вдруг потускнела. У Олега Николаевича Ветрова, мэра, влиятельного человека, ответственного за целый город с трёмястами тысячами жителей, хватает своих проблем, которые надо решать. И они явно помасштабнее тех, с которыми столкнулась Варя.

Варя забралась на диван с ногами, утыкаясь носом в мягкую голову игрушки. На противоположной стене в деревянных рамках вразнобой кружили редкие моменты семейного счастья.

Варя только родилась, и папа делает на старый фотоаппарат мамины фото из роддома. Мама утомлённая, устало улыбающаяся, но сверкающая глазами и какой-то магией нулевых.

Варе полгода, и она с широкой улыбкой сидит напротив папы, сжимая большой мячик. А он смеётся, и вокруг глаз его пролегают морщинки радости, которые сейчас превратились в возрастные.

Варе три года, и она, держась одной рукой за маму, другой – за папу, гуляет по