История Невского края - Константин Сергеевич Жуков

Петербурга петровского времени. Само по себе строительство города, возведение зданий, находилось под жесточайшим контролем. «Ни один дом, ни одно строение не могло возводиться в Петербурге по воле хозяина, так, как ему нравилось. На все существовали четкие инструкции и регламенты, над всем царил дух регулярности», — пишет Е. В. Анисимов. Недавние переселенцы из других краев принуждались вкладывать собственные средства в строительство домов, но даже в том случае, когда это строительство выполнялось в полном соответствии с утвержденными планами и регламентами, хозяин дома не был защищен от того, что ему будет приказано сломать постройку и возвести ее на новом месте. Жизнь в Петербурге была не выгодна и обременительна для большей части его жителей. Важно подчеркнуть: причина, по которой первые жители Петербурга стремились любой ценой покинуть его, заключалась вовсе не в «невыносимости климата» или изначальной «необжитости» этих мест, как мы знаем, люди с успехом обживали эту землю на протяжении веков. Это происходило потому, что переселенцы вопреки своей воле отрывались от родных мест, им силой навязывались чуждые для них занятия и чуждый для них образ жизни; чужим для них оставался и сам город.Особенности петербургской культуры петровского времени

Основой петербургской культуры в период царствования Петра I стала идеология, которую позднее назвали идеологией Просвещения. Обычно она связывается с деятельностью французских энциклопедистов и их последователей, в том числе и российских. Однако многое из того, что потом отличало взгляды французских просветителей, было сформулировано еще мыслителями XVII века, такими как Р. Декарт, Б. Спиноза, Т. Гоббс, Д. Локк, Г. Лейбниц. Некоторые их идеи были восприняты русским царем еще во время его пребывания в Европе в составе Великого посольства и стали мировоззренческой основой всей его реформаторской деятельности, просветительский характер которой был очевиден для многих современников (см. документ № 7).

Выше уже говорилось, что Петербург был создан в качестве орудия для культурного преобразования всей страны, как своего рода учебное пособие. Поэтому практически все, что здесь происходило при жизни царя-реформатора, имело просветительный характер. Предполагалось, что по этому образцу должна быть впоследствии организована жизнь в остальной России. Более того, как считает психолог и политолог А. И. Юрьев, «Петр Великий сделал целью жизни санкт-петербуржцев формирование Картины мира, адекватной времени и ситуации. <…> Для этого нужны были инструменты (учреждения образования, науки, производства, управления) и люди, способные понимать смысл происходящего».

Одним из таких «инструментов» для вырабатывания цельного мировоззрения была Кунсткамера — уникальное создание раннего Петербурга, объединявшее в одно целое музей, библиотеку, хранилище научных и художественных коллекций, анатомический театр, планетарий (Готторпский глобус), обсерваторию, кабинеты и лаборатории для научной работы.

Собирать всяческие диковины Петр начал еще в юности; из своего первого заграничного путешествия он привез в Москву микроскоп, различные инструменты, чучела животных и птиц и т. п. В 1714 году эти предметы были перевезены в Петербург и помещены в библиотеке Летнего дворца, а затем в палатах казненного А. В. Кикина (современный адрес: Ставропольская ул., дом 9). Собрание редкостей получило название Кунсткамера (или Куншткамера) и стало первым в России общедоступным музеем. По распоряжению Петра сюда стали «всякого желающего пускать и водить, показывая и изъясняя вещи», а для привлечения посетителей с них не только не брали платы, но и в качестве поощрения предлагали рюмку водки и цукерброд (на это из казны специально выделялись деньги). Вскоре музейное собрание очень выросло благодаря царскому указу 1718 года «О приносе родившихся уродов, также найденных необыкновенных вещей» и покупке в Данциге коллекции минералов и раковин доктора Готвальда, а в Голландии зоологической коллекции Альберта Себы и анатомической коллекции Фредерика Рюйша.

В том же году для Кунсткамеры было заложено специальное здание на набережной Васильевского острова (по преданию, именно на этом месте Петр нашел сосну, у которой изогнувшаяся дугой ветка вросла обратно в ствол; отпиленная часть такого дерева хранится среди экспонатов музея до сих пор). Строительством и отделкой помещений, затянувшимися более чем на десять лет, занимались архитекторы Г. И. Маттарнови, Н. Ф. Гербель, Г. Киавери, И. Я. Шумахер, М. Г. Земцов. Сильно пострадавшая при пожаре 1747 года, Кунсткамера была частично перестроена выдающимся архитектором С. И. Чевакинским и затем многократно ремонтировалась. В итоге в 1947–1948 годах восстановили трехъярусную башню с куполом, увенчанным моделью земного шара. Утраченными считаются фигурные фронтоны, завершавшие боковые ризалиты[157], крыша «с переломом», двухмаршевое крыльцо, балкон над ним и главный вход с Невы, длинное узкое окно посередине фасада, замененное двумя укороченными, и наконец, скульптурный и лепной декор. Однако, благодаря выполненным и изданным еще до пожара подробным чертежам здания, можно иметь точное представление о его первоначальном виде. Впрочем, существует гипотеза о том, что в таком виде, полностью соответствующем изначальному проекту, здание Кунсткамеры никогда не существовало.

Здание Кунсткамеры. Современный вид

Безусловно, главным элементом всей композиции Кунсткамеры является сравнительно узкий центральный объем, увенчанный башней. Базовыми формами, которые составили основу всей геометрии этой части постройки, явились сфера и ее проекция на плоскость — окружность. Эти фигуры издавна являлись символами вселенной, сопряжения небесного и земного, вечности и совершенства.

Нижняя часть башни, ее «постамент», соединяющий боковые корпуса музея и библиотеки, представляет собой в плане квадрат со срезанными углами. Все стороны этого восьмиугольника вогнуты внутрь, образуя, таким образом, как бы окружность, вывернутую наизнанку. В этом объеме на уровне первого и второго этажей находится сферический зал, в котором амфитеатром располагались скамьи для зрителей. Зал предназначался для анатомического театра.

Фасад Императорской библиотеки и Кунсткамеры, обращенный на восток. Гравюра Г. А. Качалова. 1741 г.

В то время анатомические театры были распространены в Европе. Петр, находясь в составе Великого посольства, посетил анатомическое представление в голландском городе Лейдене; по приезде им было устроено аналогичное зрелище в Москве (препарировал медик Бенедикт Цоппот). В Петербурге, кроме анатомического театра в здании Кунсткамеры, был еще один — в Морском и Сухопутном госпитале на Выборгской стороне. Наименование «театр» публичному разрезанию трупов было дано отнюдь не случайно: представления эти имели не только научно-просветительский, но и эстетико-философский смысл — они должны давать пищу размышлениям о бренности телесного существования, о суетности жизни, об отношениях духа и плоти, живого и мертвого, о сложности и разнообразии мироустройства. Сеансы анатомирования сопровождались музыкой, чтением научных или нравоучительных текстов, анатомы одевались в парадные костюмы, применялись благовония, искусно изготовленные хирургические инструменты и т. д. Зал анатомического театра в здании Кунсткамеры был