Лови момент - Тара Девитт

ко мне в душ и водил пальцем везде, где у меня веснушки.

– О господи, Сейдж, – зачарованно произнес он. – Надо их сосчитать.

Я смущенно фыркнула, выключила воду, поспешно прикрылась полотенцем.

– На это уйдет целый день.

– Вот именно, – подтвердил он. – Вставай на колени.

Я изумленно вытаращилась на него. По телу прошла волна возбуждения. Фишер не сводил с меня пристального, пронзительного взгляда – мокрый, могучий, до невозможности красивый.

– С чего бы это? Потому что я не уверена в своих навыках орального секса? Хочешь убедиться, не страдаю ли я ложной скромностью? – Я поведала ему то, чем ни с кем не делилась, – в частности, насколько убогими были мои сексуальные отношения с Иэном. Мне постоянно казалось, будто со мной что-то не так, если у меня не получалось достаточно быстро достичь оргазма, я не решалась сообщить, чего хочу, и мучительно стеснялась, когда набиралась смелости сказать. Все, кроме секса, считалось второстепенным, ненужным. А для Фишера каждый аспект наших отношений – отдельное блюдо.

– Нет, – он приподнял мое лицо за подбородок. – Я уже знаю, что твоя скромность… мягко говоря, неуместна. Просто я хочу сказать тебе много приятных вещей, и мне хотелось бы, чтобы в этот момент твой рот был занят. – Увидев выражение моего лица, он широко улыбнулся. – Тогда ты точно выслушаешь и не станешь перебивать.

С некоторым усилием возвращаюсь к реальности.

– Пожалуйста, не натвори глупостей, – говорю Сайласу на прощанье.

Он машет мне, высунувшись из окна автомобиля. Запоздало понимаю: мой брат, по своему обыкновению, так и не пообещал не делать глупостей.

Поздно вечером замечаю звезду – первую за много недель. Пишу сообщение Фишеру, проверяя, не спит ли он, и в шутку прошу принести полуночный перекус. Он является ко мне ровно в ноль часов одну минуту.

Когда Фишер входит на веранду, я уже ожидаю его на матрасе. Он кладет сэндвич на край стола и хватается за грудь, будто от удара.

– Что с тобой?

– Я считаю… – начинает он и откашливается. – Пожалуй, нам стоит откатить наши отношения назад.

Теперь моя очередь хвататься за грудь. Сердце выделывает невообразимые кульбиты.

– Не понимаю. Почему?

Фишер смотрит на меня с неприкрытым страданием.

– Думаю, ты сама знаешь.

Ах вот в чем дело. Разумеется, он увидел, что я влюбилась, и старается избавить от мучений. Запрокидываю голову, пытаясь сдержать слезы.

Фишер подходит ближе, опускается передо мной на колени.

– Я зашел слишком далеко, Сейдж, – хрипло произносит он. – Я… я не знаю, что делать. Я пытаюсь поступить правильно. Я обещал Инди вернуться, ведь у нее, кроме меня, никого нет. Я уже бросил племянницу однажды. Ей нужен человек, для которого она будет на первом месте, и… прости меня. Она думает, в большом городе лучше, а я должен помочь Инди научиться жить. Кроме того, я собираюсь вернуть свою звезду. Во-первых, не хочу опять подвести Карли, во‑вторых, я должен убедиться, что способен ее вернуть, понимаешь? Мне ужасно жаль, Сейдж. Знаю, мы договаривались принять непостоянство наших отношений и наслаждаться моментом. Но я потерял контроль и теперь тону в тебе… – Он едва не плачет.

– Фишер… – Неверными пальцами глажу его по лицу. По моей щеке скатилась слезинка, за ней другая, третья. – Поздно: я тоже зашла слишком далеко. Просто люби меня, пока осталось время. Пожалуйста.

Он приникает ко мне, невыразимо нежный, до боли безупречный. И я погружаюсь еще глубже.

Глава 29

Фишер

Не понимаю, как я зашел так далеко. Меня отчаянно тянуло к Сейдж, это очевидно. Мы начали встречаться. Через некоторое время мне в голову пришла идея: нужно остаться друзьями, чтобы поддерживать отношения после моего отъезда. Но потом я заявился к ней ночью на веранду. Сейдж сидела, залитая звездным светом, и улыбалась так, будто я принес ей не банальный сэндвич на бумажной тарелке, а лекарство от неизлечимой болезни. И в тот момент клин в моем сердце встал на место. Я понял: одышка, выброс адреналина, нелепая мысль, что мы останемся друзьями и я не умру от тоски, – признаки глубокой страсти.

Любовь – это дыхание. Сладкое, ноющее облегчение.

Кажется, я окончательно запутался.

По настоянию Сейдж, каждую свободную минуту мы посвящаем тренировкам. Порванные мышцы нещадно болят, но вместе с мастерством растет и наша целеустремленность.

Мы не говорим об этом вслух, однако оба надеемся, что магия, действующая на победителей фестиваля, подействует и на нас.

Я поделился переживаниями с психотерапевтом. Думал, она скажет то, что я хочу услышать: кардинальные изменения после сильных потрясений – нормально, даже полезно, нет ничего страшного в том, чтобы забыть о кулинарной карьере, отказаться от мысли вернуть звезду, оставить Инди с собой против ее воли.

Доктор Деб ничего подобного не сказала. Впрочем, она и не сказала, что мои желания ненормальны (если хотите знать мое мнение, недомолвки – самый неприятный момент в психотерапии). Но когда я проговариваю свое состояние, то сам понимаю: я веду себя как типичный влюбленный – убежден в исключительности собственных чувств, уверен, что у меня все будет иначе и я справлюсь с разлукой и жизненными препятствиями.

Ведь это ради нее. Ради Сейдж.

Я взял привычку приходить к ней около полуночи и оставаться до трех или четырех утра. Это выматывает, зато у нас есть несколько сладостных часов. Кто бы мог подумать: я украдкой пытаюсь продлить лето.

Ночью перед первым пробным заплывом просыпаюсь в одиночестве. Спускаюсь вниз и бреду на веранду. Сейдж сидит в кресле и читает.

– Вот ты где.

Она удивленно оборачивается и улыбается.

– Ты меня напугал.

Сажусь на пуфик, кладу ее ноги себе на колени.

– Что читаешь?

Она прячет тетрадь.

– Так, дневник.

– Не можешь уснуть?

Сейдж качает головой.

– Тебе скоро возвращаться.

– Ладно. – Недосказанность повисает в воздухе. Никто из нас не решается заговорить на эту тему, но я пытаюсь донести до Сейдж всеми возможными способами – я дам ей столько любви, сколько она позволит. – Скоро увидимся. – Целую ее на прощание.

Утром встречаемся у пикапа, молча грузим каноэ в кузов и едем на другой конец города. Гоночная трасса проложена по реке вдоль восточной границы Спунса; миновав мост, участники выходят в залив и финишируют у мыса Основателей. Из плюсов – сильное попутное течение, из минусов – неспокойная вода и, возможно, высокие волны.

Добравшись до старта, мы обнаруживаем,