Лови момент - Тара Девитт

старт, – приторный старческий голос дрожит сквозь динамик, – внимание. МАРШ!

Мы отчаливаем, но старт получается крайне неуверенным. Я поскальзываюсь и едва не переворачиваю каноэ, Сейдж сцепляется веслами с мальчишкой-кассиром из овощной лавки. Кое-как выбираемся из общей толчеи и ухитряемся занять третье место в гонке.

Однако через полчаса запал иссякает. Мышцы налились свинцом, в голове туман. Паршивая еда, сон на складных больничных креслах и на незнакомой отельной кровати дают о себе знать. Сейдж испытывает то же самое – это слышно по утомленным стонам, прорывающимся сквозь ее дыхание.

Но мы не сдаемся. Вонзаю весло в соленую воду, замахиваюсь, толкаю изо всех сил. Наконец мы оказываемся позади команды, идущей вторым номером, и на приливе энергии неуклюже их обгоняем.

Близится поворот, за ним – финишная прямая; Иэн и Кэссиди идут на два корпуса впереди. Они тоже гребут изо всех сил, их тела поднимаются и опускаются в такт мощным движениям. Мне вспоминается один из полуночных разговоров с Сейдж; мы лежали на веранде под звездами и вели философскую беседу о том, как бессмысленно жить, постоянно сравнивая себя с другими.

– Надо управлять собственной лодкой, – сказала Сейдж.

Так мы и делаем. Соблюдаем ритм, придерживаемся выверенной техники.

Управляем собственной лодкой, не обращая внимания на остальных.

Когда мы обходим Иэна и Кэссиди на повороте, они отвлекаются, сбиваются с ритма, теряют темп. А мы с Сейдж продолжаем мерно грести. Впереди виднеются яркие буи, обозначающие финишную прямую.

На пляже чествуют настоящих победителей, выигравших денежный приз, но это – наша гонка.

Мы приходим первыми, опередив Иэна и Кэссиди всего на пару презренных футов. Мыс Основателей взрывается аплодисментами. Все местные, кого я знаю, собрались на пляже – кто-то с самого начала, кто-то приехал с места старта. Ученики Сейдж тоже здесь – толпы подростков с плакатами «Мисс Берд – вперед!» и «Порвите их, мисс Берд!». Уолтер срывает рубашку и машет ею над головой. Рен и Пэтти обнимаются и плачут от радости. Венера и Афина Сирилло забегают в воду и весело плещутся. Парикмахерша Беа держит в воздухе планшет с включенным «фейстаймом» и демонстрирует происходящее Сайласу. Мы вытаскиваем каноэ на берег. К нам подбегает Марта О’Дойл и заключает обоих в объятия. Пришли даже строители из «Звездолета» – они хлопают в ладоши и свистят.

Инди и Сэм пробираются к нам сквозь толпу. Инди крепко меня обнимает.

Зрители не из местных обмениваются недоуменными взглядами. Ну да, они же не в курсе.

Это самое смехотворное, нелепое, провинциальное зрелище в моей жизни.

Для меня огромная честь принимать в нем участие.

Глава 34

Сейдж

Стараюсь запечатлеть все, что происходит вокруг, насладиться каждой секундой триумфа. Даже если бы мы не пришли первыми (основная гонка не в счет), и так ясно: я победила.

Остальные добираются до финиша. Праздник продолжается. К нам подходят Иэн и Кэссиди. Фишер притягивает меня к себе.

– Поздравляем, – говорит Кэссиди, хотя сама чуть не плачет. Крепко ее обнимаю.

Иэн жмет Фишеру руку, мне тоже.

– Молодец, Берд. Заслуженная победа.

– Точняк, Иэн. – Похлопываю его по плечу. – Спасибо.

Остаток дня провожу в грязной, вонючей, просоленной одежде, поглощая корн-доги и торт «Муравейник» с моим возлюбленным, обладателем звезды «Мишлен». Я наслаждаюсь обществом Фишера и другими радостями, которыми всегда мечтала побаловать себя, но не решалась. Впервые в жизни фотографируюсь в фотобудке с любимым мужчиной, танцую босиком под гирляндами из фонариков во дворе нового ресторана.

Добравшись домой, мы обходим участок, чтобы поприветствовать и приласкать животных, по которым соскучились за неделю. Захожу в загончик для коз и вижу Фишера – он уснул с Бертом и Эрни на коленях. Накопившиеся эмоции прорываются наружу; я безмолвно плачу, прикрыв рот рукой. Если бы только мы смогли соединить наши судьбы! Но увы, этот виток подходит к концу, остается лишь порадоваться чудесному лабиринту, который в результате получился.

Шесть дней после окончания фестиваля мы наслаждаемся жизнью. Никаких тревог и разговоров о будущем, только здесь и сейчас. Фишер приносит перекусить в сад – сейчас. Инди лежит в траве, а Гэри охраняет ее покой – сейчас. Фишер гоняется за сбежавшим козленком и тащит его обратно под мышкой, словно непослушного ребенка. Хромоног за завтраком трется о подбородок Фишера. Фишер открывает дверь на веранду через минуту после полуночи, чтобы вознести меня на небеса, а потом лежать рядом и смотреть на луну.

На седьмой день все начинает рушиться.

– Может, попробуем удаленные отношения? – говорит Фишер.

– С какой целью? Когда они перестанут быть… удаленными?

Он чешет в затылке.

– Не знаю. – У меня в голове всплывают тысячи вариантов развития событий. Если Инди после окончания школы захочет уехать, вернется ли Фишер сюда, ко мне? Смогу ли я ждать три года, да и он тоже?

Испускаю горестный вздох. Сайлас до сих пор в больнице – яркое напоминание, что жизнь непредсказуема и скоротечна. Представляю, как буду ждать телефонных звонков, сеансов видеосвязи по «фейстайму», непродолжительных свиданий. Не жить настоящим, а коротать время от одной встречи до другой. Я не могу требовать от Фишера, чтобы он ради меня отказался от карьеры. Он заслужил собственную победу.

Вспоминаю интервью, где Фишер рассуждал о желании нажать на паузу, попытаться оттянуть неизбежное. Наверное, сейчас именно такой случай. Как только он уедет, все встанет на свои места.

Пожалуй, лучший способ его удержать – предоставить личное пространство. Не стоит брать трубку, отвечать на сообщения. Зачем тратить время на ссоры или негатив? Пусть решит, что я равнодушна. А может, получится ровно наоборот. Не знаю.

Если пытаться оттянуть неизбежное, будет только хуже. Находиться в разлуке, раз за разом ощущать горечь потери – невыносимо. Лучше насладиться настоящим ради прекрасного прошлого.

– Не могу, – еле слышно произношу я. Оглядываюсь на родительский дом, несчастных брошенных животных и на мгновение жалею, что связана по рукам и ногам.

Фишер закрывает глаза, но с пониманием кивает.

А если он попросит поехать с ним? Почему бы и нет? Можно ведь работать в Нью-Йорке, а жить в другом штате. Например, заведу ферму где-нибудь неподалеку. От одной мысли об этом внутри что-то ломается. Я люблю свой дом и не хочу его покидать.

Наверное, если бы Фишер попросил, я не смогла бы ему отказать. Думаю, он знает об этом, потому не просит.

Сегодня ночью он не приходит ко мне на веранду.