Старт. История успеха SpaceX. Илон Маск и команда - Эрик Бергер

процесс обратного отсчета не прошел гладко. Базза и его команда столкнулись с проблемами еще до того, как окно запуска открылось в 11 часов утра по местному времени. Процесс загрузки гелия в ракету шел медленнее, чем предполагалось. Это, в свою очередь, привело к тому, что находящийся на борту керосин слишком остыл, как и во время второго полета. Топливный бак пришлось опорожнить и заново повторить весь процесс.

Окно запуска закрывалось в 15:30. Таким образом, у команды SpaceX в случае необходимости было время на то, чтобы слить компоненты топлива и обеспечить защиту ракеты до наступления темноты. В рамках соглашения об использовании полигона, который был заключен с вооруженными силами, SpaceX также должна была провести анализ и доказать, что в случае пуска в отведенное время ее ракета не врежется в каким-нибудь известный объект, который находится на орбите. Вне этого временного диапазона существовала небольшая вероятность столкновения Falcon 1 с каким-нибудь космическим аппаратом.

В самом конце отведенного периода, когда все было готово к запуску, в дело вмешалась природа. В 15:20, во время заключительной фазы обратного отсчета, прямо над Омелеком прошла гроза. Безопасно пустить ракету во время шторма невозможно, однако синоптик предсказал, что долго он не продлится. Зная, что все остальное готово, Базза сумел договориться с командующим полигона, чтобы продлить окно запуска на десять минут. Вскоре буря действительно стихла. В 15:34 Базза дал добро на пуск, и Falcon 1 оторвалась от земли. Белая ракета-носитель взмыла в проясняющееся небо, уверенно несясь навстречу тому, что казалось ее счастливой судьбой.

В этот момент Данн испытал нечто вроде внетелесного переживания. Сидя за пультом и наблюдая за взлетом Falcon 1, он потерял счет времени. За те две минуты и сорок секунд, когда первая ступень поднималась в космос, двигатель Merlin проявил себя отлично. Данну показалось, что на все это ушло меньше минуты. В конце концов двигательная установка первой ступени, за которую он отвечал, сделала свою работу, передав эстафету второй ступени.

И тут на зачарованного Данна обрушилась суровая реальность.

«Когда возникла аномалия, моя голова была опущена, – вспоминает он. – Я смотрел на данные и вдруг услышал этот вздох. Тогда я посмотрел вверх и понял: что-то пошло не так. Чтобы осознать проблему, мне потребовалось некоторое время. Было невероятно обидно. Стоявшие вокруг меня коллеги были просто подавлены». Некоторые из сотрудников даже заплакали.

Тяжелый вздох донесся и от тех, кто смотрел на видеомонитор в центре управления полетом. Камера, прикрепленная ко второй ступени и направленная вниз, поведала им печальную историю о том, что произошло.

К тому моменту, как двигатель Merlin завершил работу, ракета успела подняться высоко над облаками, плывущими над Тихим океаном. После его отключения отработанная первая ступень отделилась и начала падать вниз. Она опустилась лишь на пару метров, а затем резко рванула вверх и, к всеобщему ужасу, ударила в нижнюю часть второй ступени, из-за чего та вышла из-под контроля. Все происходило словно в кошмарном сне, заставляющем ученого-ракетчика просыпаться среди ночи в холодном поту.

Когда камера отключилась, стало ясно, что миссия провалена. Первая и вторая ступени ракеты Falcon 1 падали. Монтгомери Скотту из сериала «Звездный путь» удалось пересечь последний рубеж только после смерти и лишь на мгновение. После этой неудачи казалось, что и SpaceX путь к звездам заказан.

В штаб-квартире компании в Калифорнии праздничное настроение быстро сошло на нет. Во время запуска Мюллер, как обычно, сидел рядом с Маском в мобильном командном фургоне, следя за трансляцией с Кваджа. Он был доволен работой двигателя Merlin. Однако в отличие от предыдущего полета у двигателя второй ступени Kestrel на этот раз не было возможности вывести полезную нагрузку на орбиту. Поражение выглядело сокрушительным. Ракета преодолела самый сложный первый этап только для того, чтобы снова сбиться с курса. Следящему за трансляцией Мюллеру показалось, что причиной столкновения стала вышедшая из строя система разделения ступеней. В запале он резко высказал свое мнение Томпсону.

Инженер-конструктор, отвечавший за эту часть ракеты, отреагировал оборонительно, посчитав выводы Мюллера преждевременными. «Это чушь собачья, – ответил Томпсон. – Нужно ознакомиться с данными, прежде чем выдвигать подобные обвинения».

Стив Дэвис, просидев за анализом всю ночь, понял, что произошло. Просмотрев кадр за кадром видеозапись, он подтвердил полное разделение первой и второй ступеней. Однако при анализе данных, полученных от бортового компьютера, заметил одну любопытную деталь – ненулевое ускорение первой ступени после ее отделения. Это говорило о том, что Томпсон не виноват. Судя по всему, проблема заключалась в новом двигателе Мюллера с регенеративным охлаждением.

В отличие от старой абляционной версии в двигателе Merlin 1C холодный керосин циркулировал по каналам в стенках камеры и сопла. Команда, отвечавшая за двигательную установку первой ступени, должным образом не учла наличие этого горючего. Программное обеспечение бортового компьютера дает сигнал разделить ступени спустя очень короткий промежуток времени после отключения главного двигателя. Однако запущенный двигатель работает до тех пор, пока не сожжет все доступное топливо. И остатков горючего в охлаждающих каналах в сочетании с небольшим количеством кислорода в камере оказалось достаточно, чтобы развить небольшую, но катастрофическую тягу.

«Это было почти так же больно, как во время первого пуска, потому что аварию можно было легко предотвратить», – вспоминает Мюллер.

Должны ли были Мюллер и его команда предвидеть проблему? Возможно, однако остаточное топливо создавало совсем небольшую тягу, и длилось его сжигание не больше секунды. Давление внутри камеры работающего на полной мощности двигателя Merlin достигает 98 кг/см2. Для сравнения: тяга, возникшая сразу после отключения двигателя во время третьего полета, на короткое время создала в камере давление в 0,7 кг/см2. Это меньше, чем давление воздуха на уровне моря, поэтому во время многочисленных испытаний двигателя в Техасе команда SpaceX упускала ее из виду.

«Вы даже не можете заметить такую тягу на стенде, потому что давление окружающего воздуха составляет 1 кг/см2, а давление в камере – примерно 0,7 кг/см2, – объяснил Маск. – Позднее, когда мы присмотрелись к данным очень внимательно, то заметили крошечный след, вызванный увеличением тяги. Однако в случае с ракетным двигателем, который производит давление в 0,7 кг/см2 при внешнем давлении в 1 кг/см2, это практически невозможно заметить. Вы просто не увидите этого в данных».

В космическом вакууме, когда ступени ракеты находятся близко друг от друга, даже минимальная тяга может вызвать их столкновение. Для решения этой проблемы нужно было всего лишь изменить одну переменную в программе, чтобы на четыре секунды увеличить промежуток времени между отключением главного двигателя и разделением ступеней. И это предполагало, что четвертый полет все-таки состоится.

Сразу после аварии никто из присутствовавших на Квадже этого не ждал. Бюлент