Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

надо-ле мне да золота казна,

А лучше дай же мне пить вина безденёжно».

Говорил тут Владимер да таково слово:

«Уш пей-ко, Василей, да сколько надобно, —

234. Да не запёрт-ле тибе будёт цареф кабак!..»

Потрухова Домна

Домна По́трухова — крестьянка дер. Дорогой Горы, 27 лет. Она замужем и имеет двух малых дочерей; живет рядом с Анной В. Потруховой. Она пропела мне две старины: 1) «Дюк Степанович» (здесь соединение сюжетов двух старин: старины о Дюке и старины о Ставре) и 2) «Бой Добрыни со Змеем и неудавшаяся женитьба Алеши Поповича». Ее старины отличаются своею краткостью сравнительно со старинами других. Кроме того, она еще знала старины: 1) «Дунай», 2) «Васька-пьяница» и 3) «Братья-разбойники и их сестра»; так как они не представляли ничего нового, то я не записывал их. Старинам она научилась у своего отца-старика из Дорогой же Горы. Теперь ее отец живет за рекой в нескольких верстах от Дорогой Горы (немного пониже по течению) в отдельном доме на пустом месте. Сюда он удалился лет 20 тому назад со своей иконой, говоря, что ему было видение (икона, кажется, не хотела находиться среди соблазна). Теперь кое-кто приходит к этой иконе на поклонение. Старины он знает в более длинном виде, чем его дочь, которая подзабыла их теперь.

338. Дюк Степанович (Дюк + Ставёр)

Как у ласкова князя да ю Владимёра

Заводилось пированьицо, стол, почесьён пир.

Поежжаёт же Дюк да на почесьён пир;

Поежжаёт, молода жона ёму наказыват:

5. Вдвоё, втроё она Дюку да наговарыват:

«Уш ты ой еси, Дюк да свет Стёпановиць!

Ты поедёш же, Дюк, да на почесьён пир,

Ты поедёш — молодой жоной не захвастывайсе!»

Как поехал же Дюк дак на почесьён пир,

10. Как садили же Дюка да по задьней стол

Как на ту же скамейку на саму задьнею.

Говорил тут Владимер, княсь стольнекиевской:

«Уш ты ой еси, удалой да доброй молодечь!

Мы не имени не знам, не вотцины,

15. Не отечесьва не знам, не молодецесьва;

Ишше що же, доброй молодець, сидиш — не пьёш, не еш,

Ты не пьёш, не еш, молодечь, не кушаёш,

Уш ты белой-то лебёдушки не рушаёш,

Ты нецем, сидиш, молодечь, не хвастаёш?..» —

20. «Ишше нецим же у мня да будёт хвастати.

Да помёлышка у вас да фсё сосновыя,

Да лебёдушка-та у вас пахнёт на сосонку,

А у миня-то помёлышка серебрянны,

Я помёлышка-ти мо́чю да в мёдовой воды;

25. А у миня-то-ле дом даг<к> на семи вёрстах

На семи вёрстах дом стоит с половиною,

Да круг дому-ту оградоцька хрустальняя,

Подворотёнка у Дюка да чистого серебра,

Да воротичька у Дюка да красного золота!»

30. Да говорыл-то Владимёр, княсь стольнекиевьской:

«Не пустым ле, доброй молодечь, сидиш, хвастаёш?

Не можно ле добра молоцца ф тюрьму посадить?..

Поежжайте вы, слуги же, осмотрите!..» —

«Поежжайте, берите бумаг вы три воза:

35. Вы описывать будете ровно (т)ри года —

Вы опишете ёдну збрую лошадинную!» —

Тут и брали же Дюка да за белы руки,

Засадили же Дюка да ф тёмны погребы.

Поежжали описывать збрую лошадинную,

40. Они брали бумаг-то веть фсё три воза.

Как описывали они дак ровно три года —

Описали одну збруюшку лошадинную,

Да и сами тогды в домой отправлелисе.

Да молодая жона ёго догадаласе:

45. «Видно захвасталса Дюк да сын Стёпановичь!»

Нарежаласе она в платьи в муськом же фсё;

Отправля(ла)се она ко князю ко Владимёру:

«Уш ты ой еси, Владимер, княсь стольнеки(е)фьской!

У вас нет ле такого да доброго молоцьця?

50. Не даите́ ле вы мне-ка ёго подрусьником?»

Пошли-то же слуги да ф тёмны погрёбы,

Ишше брали ёго да за белы руки

Да оддавали ёму да фсё подрусьником.

54. Увёзла она Дюка во своё местишшо.

339. Бой Добрыни со Змеем и неудавшаяся женитьба Алеши Поповича

Поежжаёт Добрынюшка во чисто полё,

Поежжаёт, молодой веть жоны наказыват,

Вдвоё, втрой-ле он маменьки наговарыват:

«Уш ты ой еси, Омельфа да Тимофеёвна!

5. Как пройдёт-ле тому времецьку перва шесть лет,

Да пройдёт-ле тому времени фтора шестъ лет,

Да минуицсэ времецьку двенаццэть лет,

Как тринаццатоё да летицько те(ё)плоё, —

После эфтого бываньиця хош вдовой сиди,

10. Хош вдовой ты сиди, хош взамуш поди!

Хош за князя поди, хош за боярина,

За детинушку поди да ту<о>роватина*, —

Не ходи-ко за Олёшеньку Поповиця:

Мне Олёшенька Поповиць же крестовой брат!»

15. Как поехал Добрынюшка во чисто полё

Он веть бить-то змею да злу пешшорскую.

Назлетела змея ёго на синём мори,

Ишше хочот Добрыню побить же на синём мори.

Говорыл тут Добрынюшка таковы реци:

20. «Уш ты ой еси, змея да зла пешшорская!

Уш ты хош же побить меня на синём мори;

И ты побьёш же меня дак на синём мори —

Да не будёт твоя цесть-хвала молодецькая;

Ты побьёш же миня дак на плотной земли —

25. Ишше будёт твоя цесть-хвала молодецькая!»

Назлетела змея ёго во фторой након;

Назлетела змея ёго во третьей након.

Как сидит-то Добрынюшка на плотной земли,

На плотной же земли да на крутом бережку,

30. На крутом берешку, на сером камешку;

Ише хватил-то Добрынюш(к)а сер горюць камень,

Да бросал он ею да в буйны головы.

Да злетело у змеи да ровно восемь голоф,

И зделалосе з голов дрогоченно каменьё.

35. Ишше стала змея покорна и посло́вная[49]:

«Ты пойдём-ко-се, Добрынюшка, ко теплу гнезду».

Да пошли-то Добрынюшкой ко тёплу гнезду;

У тёпла-та гнезда шивело́м шивелицьсе.

Как вымал-то Добрынюшка сабельку-ту вострую,

40. Да отсек-то Добрынюшка веть те две главы

Да зажог у змеи дак тёпло гнездышко,

Он россеял попёлоцек да по чисту полю...

Как во