Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В столбе-то колечюшко серебрянно,
И у шатра лежит бочька да з зеленым вином,
А на бочки лежит чарочька позолочона;
А на чары веть потписи потписаны,
15. На серебрянной подрези подрезаны:
«Хто не возьмёт этой чары единой рукой,
И хто не выпьёт этой чары к едину духу, —
А тому веть молоццу да жывому не быть,
От того же шатра прочь не отъехати!»
20. А не малая та веть чарочька — ф полтора ведра.
А соскакивал тут Добрынюшка со добра коня,
Привязал он добра коня к золоту кольцу.
И брал он веть чарочьку позолочону,
Наливал он эту чарочьку дополна,
25. Принимал он эту чару единой рукой,
Выпивал он эту чарочьку к едину духу.
И наливал-то Добрынюшка и фтору чару,
Принимал веть Добрынюшка единой рукой,
Выпивал он эту чару да к едину духу.
30. Наливал Добрынюшка третью чару,
Принимал он Добрынюшка единой рукой,
Выпивал он эту чарочьку к едину духу.
Уш он перву выпил чару — для здравьица,
А фторую чару выпил веть — для похмельица,
35. Ишше третью чару выпил — для безумьица.
Очи ясны у Добрынюшки смутилисе,
Могучи веть его плеча да росходилисе;
И за беду пало Добрынюшку за великую:
«Бутто нам уш молоццам и ф поли выезду нет?!.» —
40. Ростоптал взял он бочьку з зеленым вином;
И ростоптал он веть чярочьку позолочону;
И весь прирвал Добрынюшка черной шатёр,
Он черной-то шатёр да рытнобархатной;
Фсё розвеял-розмётал он по чисту полю.
45. А где бил он, буянил, тут и улёкса спать...
А как из далеча, далеча ис чиста поля
Ехал веть Дунаюшко сын Ивановичь.
Подъежжал как Дунаюшко ко черну шатру,
И видит он чюдышко не малоё:
50. И стоял только у столба веть тут доброй конь —
И лежит тут веть тулово не малоё;
А нету у ево веть черна шатра,
И нету веть бочьки з зеленым вином,
И нету тут веть чярочьки позолочоной:
55. А фсё прибито и по полю розмётано.
У Добрынюшки конь был очунь ласковой;
И бил он копытом лошадиныем,
И будил он своего добра хозяина.
Спит-то Добрыня — не пробужаицсэ.
60. Как подъехал Дунаюшко сын Ивановичь,
А розмышлял тут Дунаюшко своим умом:
«И сонново мне убить — фсё равно как мёртвово:
Веть не честь-хвала мне будёт молодецкая,
И не выслуга веть будёт богатырская»
65. Закрычял тут Дунайко да громким голосом:
«Ты ставай-ко-се, ставай веть, невежа мой!»
Как скочил-то Добрынюш(к)а на резвы ноги,
И заскакивал Добрынюш(к)а на добра коня.
Тут розъехались рибятушка по чисту полю,
70. Они съехались копьями веть долгомерныма:
По насадочкам копья да извернулисе —
Некоторой некоторово не ранили,
К ретиву-ту серцу раны не придали.
И съежжались они саблеми вострыма:
75. Ишше востры-ти сабли ишшорбалисе —
Некоторой некоторого не ранили,
К ретиву-ту серцу раны не придали.
Соежжалисе веть палками буявыма:
А палки-ти буёвы да изломалисе —
80. Некоторой некоторово не ранили,
К ретиву-ту серцу раны не прыдали.
И тянулись церес грывы да лошадиные —
И некоторой некоторого не вытянул.
Соскочили как рибятушка со добрых коней;
85. Ухватилисе рибятушка плотным боём
А плотным-то боём, веть рукопашкою.
И возилисе ребятушка цельныя суточьки,
И возились ребятушка и други сутки.
Как на третьи-то было на суточьки
90. Как ехал во далечом чистом поли
И ехал старый казак да Илья Муромець,
И ехал Илья веть со товарышшами.
И заслышыл он ф полюшки веть сильней потоп*;
И соскакивал Илеюшка со добра коня,
95. Припадал веть Илеюшка ко сырой земли,
И говорил веть Илейка таковы слова:
«Уш ой еси, ребятушки товарышши!
А есь веть в чистом поли велик веть топот;
Лебы две силушки вмести веть сходицсэ,
100. Лебо два там богатыря съежжаюцсэ;
Ишше кто у нас поедёт во чисто полё?
Нам послать как двух братьей долгополыех, —
Тут ф полах-то веть братья заплетуцца они
И потеряют занапрасно веть буйныя головы.
105. А послать как веть Олёшеньку Поповича, —
Тот веть силой не силён, очунь напуском смел, —
Потеряет занапрасно да буйную голову.
Мы поедем-те, ребятушка, уш фсема лучше!»
Как поехали ребятушка во чисто полё.
110. И завидял тут Дунаюшко сын Иванович,
Говорыл-то Дунайко да таковы слова:
«Воно едёт веть мой тут названой брат,
Как по имени стар казак да Илья Муромец, —
Он пособит мне убить веть неприятеля!»
115. И увидел тут Добрынюшка Микитиц млад;
Говорыл-то Добрынюшка таковы слова:
«Во́но едёт веть мой тот крестовой брат,
А по имени стар казак да Илья Муромец, —
И пособит он убитъ мне тотарина!»
120. Подъежжает стар казак да Илья Муромец:
«Уш вам Бох помошшь, ребятушка; оп чём бьите́сь,
Вы оп чём же бьитесь да оп чём ратитесь?..»
Ишше тут-то Дунаюшко росплакалсэ,
И стару он казаку да розжалилса:
125. «Уш ты ой есь, веть мой ты названой брат,
Ты названой брат, стар казак да Илья Муромец!
Я служил у короля веть ляховинского,
Я служил у короля равно двенаццэть лет:
Ишше три года служил веть я ф предверниках,
130. Ишше три года служил я ф предворотниках,
Ишше три года служил я ф портомойниках,
Ишше три года служил я ф приключьниках;
И подарил мне король веть черной шатёр,
И подарил мне король бочьку з зелёным вином,
135. И подарил мне король чярочьку позолочону,
Подарил он мне ишше дубовой столб
И ф столбу колечушко позолочоно.
Как приехал вот Добрынюшка Микитиць млад —
Ростоптал у мня бочьку с зеленым вином,
140. Ростоптал у мня чярочьку позолочёну,
И прирвал он у мня
