Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3 - Александр Дмитриевич Григорьев

275. А я перву чяру выпил — для здравьица,

А фторую чяру выпил я — для похмельица,

Ишше третью чяру выпил — я для безумьица;

Очи ясныя у меня тогда смутилиса,

Могучи мои плечя росходилиса:

280. Ростоптал я взял бочьку з зеленым вином,

Ростоптал веть я чярочьку позолочену,

И прирвал я взял весь черной шатёр,

Черной веть шатёр да рытобархатной, —

Фсё розвеял-розмётал я по чисту полю;

285. И где бил я, буянил, тут и улёкса спать!»

Говорил-то княсь Владимер таково слово:

«Виноват ты, Дунаюшко; голову срублю!»

Закричял-то Владимер громким голосом:

«Уш вы ой еси, ключьники-замочьники!

290. Вы берите-тко, ключьники, золоты ключи;

Вы ведите-тко Дунаюшка во чисто полё;

Посадите вы Дунаюшка в глубок погрёп,

Веть которой у нас погрёп сорока локот!»

И тут брали веть ключьники веть золоты ключи —

295. Повели они Дунаюшка во чисто полё,

Посадили Дунаюшка ф тот глубок погрёп,

297. Которой веть погрёп сорока локот.

Рюмин Федор Петрович

Федор Петрович Рюмин — крестьянин дер. Тимшелья, низенький и худенький старик около 60 лет. Он побывал кое-где по свету, весьма разговорчив и большой остряк, знает много прибауток и поговорок (иногда неприличных) и любит щегольнуть ими в разговоре. Он женат; старуха-жена жива; он имеет от нее взрослого сына около 20 лет. Он занимается сапожничеством, живет бедно и выпивает. Он пропел мне две старины: 1) «Купанье и бой Добрыни со Змеем и неудавшаяся женитьба Алеши Поповича» и 2) «Данило Игнатьевич и его сын Михайло». Последнюю старину он выучил на «ярмонке» от зырянина Кривого (конечно, обрусевшего) с р. Вашки, верстах в 100 от ее устья. По его словам, вверху по р. Мезени (за Устъ-Вашкой) поют старины, но по р. Вашке их знают мало. Пел он свои старины хорошо и твердо, но нужно думать, что он и сам оказал заметное влияние на них. Он знает еще старину «Дунай», но согласно пропетой мне Степаном Рычковым, так как пел вместе с отцом его. Я записал у него напевы обеих его старин.

342. Купанье и бой Добрыни со Змеем и неудавшаяся женитьба Алеши Поповича

(См. напев № 25)

А ишше прежде Резань да слободой слыла,

А да и ноньче Резань да словет городом.

А да во той во Резане да было славном городе

А да был-жыл Микитушка — состарылса,

5. Да состарилса Микитушка — представилса.

А-й оставалась у Микиты да любима семья

А-й любимая семья его, молода жена,

А да на имё Омельфа да Тимофеевна.

А да ишше-ле оставалось да чадо милоё

10. А-й да и милоё чадышко любимое,

А да на имя Добрынюшка Микитич млад.

А да ходил-де Добрынюшка на красно крыльцо,

И да смотрел-де Добрынюшка во чисто полё,

А да <в>здумал он ехать да во чисто полё.

15. А да пошол-де Добрынюшка во светлу грыдьню

А ко своей он маменьки родимоей:

«А уш ты ой еси, маменька родимая!

А уш дай ты мне бласловленьицо великоё

А со буйной головы да до резвыех ног;

20. А да и здумал я ехать во чисто полё

А посмотреть мне людей да ноньче добрыех

А показать мне Добрынюшки самому сибя!» —

«А уш ты ой еси, Добрынюшка Микитиц млад!

А поежжай-ко, Добрынюшка, куда хочицсэ,

25. А куда хочыцсэ Добрынюшки, куда надобно.

А да приедеш, Добрынюшка, к синю морю,

А да и здумаш, Добрынюшка, купатисе, —

Э там одна струя тиха, заманьцивая,

А да фторая струя быстра и относливая —

30. А отнесёт тебя Добрынюшку на синё морё».

А пошол-де Добрынюшка на конюшын двор,

Э выводил коня да себе доброго,

А-й седлал-де, уздал да скоро-наскоро

А-й скоро-наскоро уздал да крепко-накрепко

35. А-й двенаццати потпрыжычок[54] он шолковыех,

А-й да тринаццату потпругу — черес хребе́тную ко́сть;

А-й да седлал-де, уздал да приговаривал:

«А-й да не ради он басы, дак ради крепости

Да и ради окрепы да богатырское —

40. А не оставил бы меня конь да на чистом поле

А-й на чистом-де поле да на сырой земле

Да серым-де волкам да на ростарзанье,

Роспроклятыем вороньям да на поруганье!..»

А-й да садилса тут Добрынюшка на добра коня.

45. А-й молода жена ноги ф стремена кладет,

А-й да кладет она — да слезно плачицсэ.

А-й говорыл-де Добрынюшка таково слово:

«А уш ты ой еси, моя да молода жена,

А да по имени Апраксея-королевисьня!

50. А уш ты жди меня домой дак ровно восем лет,

А ише жди меня домой дак ровно в десеть лет,

А ише жди меня домой ровно в двенаццать лет;

А как выступит на лето как на тринаццато, —

А ты домой меня не жди, ты тогда живым не чити́,

55. А хош замуш ты поди, а хош вдовой сиди;

Хош за князя ты поди да за боярына,

А хош за купца ты поди да за богатово,

А хош за кресьянина поди да за прожыточново,

Хош за сильнево могучево богатыря, —

60. А не ходи ты за Олёшеньку Поповича:

А не люблю я веть роду фсё попофского,

А да Олёшенька Поповиц да мне — крестовой брат!»

Ишше видели поеску да богатырскою —

Да увидели: во поле да курева стоит,

65. Курева-де стоит, да дым столбом валит.

Да уехал-де Добрынюш(к)а во чисто полё;

А доехал-де Добрынюшка до синя моря,

А да и здумал-де Добрынюшка купатисе.

А да соскочил-де Добрынюшка со добра коня,

70. А да роздел-де Добрынюшка платьё цветноё,

А привязал-де Добрынюшка к стремянам коню,

А говорыл-де Добрынюшка такуво слово:

«А уш ты ой еси, конь мой, лошадь добрая!

А да бежи-тко