Мифы и мины для подрыва Российской государственности - Сергей Григорьевич Горленко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Противники Власова, и мы, авторы этой книги, в их числе, считаем, что коль скоро Власов и примкнувшие к нему последователи воевали против Советского Союза на стороне его злейшего врага, то они были изменниками и коллаборационистами. Власов и бойцы так называемого «Русского освободительного движения» перешли на сторону вермахта не по политическим мотивам, а для спасения собственной шкуры. Их искусно использовали нацисты в целях пропаганды, и Власов был не более чем орудием в их руках. Этих ненавистных предателей нельзя оправдать ничем!
Российский историк М.И. Фролов отмечает большую опасность попыток героизации Власова. По мнению историка, «представлять предателя Власова и других коллаборационистов в роли борцов за Россию, за русский народ – не что иное, как недостойная с нравственной точки зрения потуга, сознательное, преднамеренное извращение фундаментальных ценностей российского общества – патриотизма, любви к Родине, беззаветного служения интересам ее народа».
В 2009 году при поддержке Русской Православной Церкви вышла книга «Правда о генерале Власове: сборник статей», главная цель которой, по словам ее авторов, состоит в том, чтобы «показать, что точка зрения профессора Санкт-Петербургской духовной академии протоиерея Георгия Митрофанова на генерала-предателя А.А. Власова, на Великую Отечественную войну является маргинальной для Русской Православной Церкви». Авторы подчеркивают, что предательство Власова и «власовцев» – «это наша боль и наш стыд, это позорная страница истории русского народа». Вот это точка зрения настоящих православных людей, а не тех, кто позиционирует себя таковыми, но в действительности ими не является.
«Едва предательство свершила… душа, Вселяется тотчас ей в тело бес, И в нем он остается, Доколе срок для плоти не угас».Эти слова были написаны на рубеже XIII и XIV веков итальянским поэтом и мыслителем эпохи Возрождения Данте Алигьери. Великий итальянец, автор бессмертной «Божественной комедии» поместил предателей в самый страшный, девятый (последний), круг ада. Именно там, в круге последнем, и сегодня воистину единственное подходящее место для генерала-предателя Власова и иных подобных ему подонков.
Пророк из династии Цын
Прекрасное советское кино предлагает нам массу метких словечек и удачных выражений на все случаи жизни. Сейчас почему-то пришел на ум персонаж из комедии Эльдара Рязанова «Берегись автомобиля!» – режиссер народного театра в блестящем исполнении Евгения Евстигнеева произносит гениальную фразу: «Не пора ли, друзья мои, нам замахнуться на Вильяма, понимаете, нашего Шекспира?» Перефразируя этого героя, хочется сказать: «А не пора ли нам, друзья, замахнуться на Александра, нашего, понимаете ли, Исаевича Солженицына?» И в самом деле, а почему бы не замахнуться?
Уже не одному клеветнику и лжецу мы отвесили причитающуюся меру соли и критического перца, а такой гигант мысли, особа, приближенная к самому первому российскому президенту, идол, да что там идол, идолище (помните, в русских былинах – идолище поганое)! Но мы, конечно, имеем в виду не его поганство, а превосходную степень от слова «идол», и относим его к идолищу российского либерализма, который до сих пор остается без нашего пристального внимания. Непорядок! Ну ничего, исправим!
Для начала, как учат философы, приведем в порядок понятийный аппарат. Пророку нашему досталась от родителей фамилия Солженицын, довольно длинная и неудобопроизносимая, к тому же имеющая в центре элемент «лже», намекающий на лжепророческие качества нашего фигуранта. Пусть этот элемент остается имманентным (опять любимое словечко философов, т. е. «внутренне присущим») натуре Александра Исаевича, но, право, не стоит затягивать повествование постоянным повтором этих длиннот, проще сократить его до короткого никнейма – «Цын».
Это сразу относит нас в феодальный Китай, где с 1644-го по 1912 год правила последняя императорская династия Цын. Спросите, что общего у А.И. с феодальным Китаем? Ответ простой – его многотомная писанина (куда там Конфуцию до него!) есть по своей занудности и запутанности не что иное, как «китайская грамота». А почему «династия», если он ее единственный представитель? А вот и нет, есть у него близкий родственник – выдающийся военный дирижер, любитель превращать самолетные шасси в отхожее место, небезызвестный любитель ложиться на рельсы по кличке Похмельцын, которого тоже, из экономии места, мы укоротили до Цына. По размерам ущерба, который нанесли стране, эти два представителя династии Цын далеко опережают слабосильных конкурентов – последнего царя-батюшку, Лейбу Троцкого и даже Никитку Хрущева. Немного до Гитлера не дотягивают. В общем, как говорят в народе: «они – братья-близнецы, только разные отцы».
И снова приходится цитировать классику: «Как причудливо тасуется колода», – сказал Воланд в бессмертном романе Михаила Булгакова. Ведь вот как бывает в жизни – и литературный дар, мягко говоря, никакой – примитивное бытописательство, изложенное на плохом псевдорусском языке, и историк он опять же никакой – нагромождение вранья на каждой странице превышает все мыслимые границы, и человек он, если откровенно, весьма скверный – непорядочный, лживый и завистливый. Чего стоит одна только история с его обвинениями в адрес великого Шолохова в плагиате – сидел, сидел у него в цынском нутре здоровенный червячище зависти и не давал покоя смятенному писарю, в глубине черной душонки понимавшему, что «Тихого Дона» ему никогда не написать.
Но странным образом все эти пороки, равно как и мнимые достоинства Цына, вознесли его на вершину нобелевской пирамиды, которая, надо признать, уже давно далека от объективности и справедливости, но нобелевский титул котируется еще довольно высоко. Впрочем, что тут странного – своего «Нобеля» получили ведь и такие ничтожества, как Михаил Горбачев, а также «выдающиеся деятели американской демократии» Джимми Картер, Альберт Гор, Барак Обама, а по литературе – такие персонажи, как перепуганный Пастернак, отказавшийся от получения премии, косноязычный стихослагатель Бродский и откровенная русскоязычная русофобка Алексиевич. Не стоит подозревать нас в зависти к нобелевским лаврам Цына, ибо его протухшая слава соблазнит разве что только бездумных почитателей его графоманского наследия, а завидовать его регалиям человек в
