Двойка чаш. Приворот из гримуара - Мара Санкта

Эстер кивнула. Деревня, в которой они остановились, была небольшой. На ее окраине располагалась гостиница, где путники могли переночевать.

Солнце медленно ползло в небе, бросая теплые золотистые отблески на землю. Неверное, лукавое и кокетливое — до настоящего тепла еще было далеко. Хозяйка постоялого двора встретила их с благодушием провинциальной бабушки, которая так никогда и не научилась читать — деньги за ночлег она приняла исключительно для декорума, и тут же утащила бедного Даниэля в обеденную комнату сплетничать. Расскажи, молодчик, все, что творилось в столице в последние пару десятилетий, порадуй душеньку.

Эстер шагает по запутанным дорожкам деревни. Солнце еще не успели вытеснить тени, и улицы казались укутанными в покров неживой тишины. Она машинально держалась пальцами за поля шляпы, оберегала ее от опасного ветра, который чувствовал в ней служительницу природы и игрался. Шутливо угрожал, но, сжалившись, стал шептать ей на ухо тайны ветхих домов: направо повернешь — голову потеряешь…

Местные жители приветствовали ведьму с улыбками, но их глаза скрывали некую недоверчивость и тайную осторожность. Будто бы она охотница, которую медленно окружает стая перепуганных, но все еще диких зверей. На приручение нет времени, нужно просто не быть растерзанной или не заразиться бешенством — казалось бы, задание простое. Все здесь обманчиво, тонко и призрачно; невольно она задумалась, не предупреждение ли это. Оказавшись в месте, подозрительно похожем на лимб, дальше можно попасть только в одну из крайностей. Или рай, или ад. Готова ли ты, целительница из Флистана, поклясться в уверенности каждого своего шага?

Уже неважно.

В одном из домов горит свеча. Как только Эстер сворачивает на эту улочку, душа ее съеживается в груди, покрываясь тонкими иголочками инея — страшно. Столько бравады, столько надежды, а при встрече с аурой непривычных заклятий становится не по себе.

В этих стенах тоже живет ведунья. Судя по настроению местных, не самого благородного толка — будь это город, к ней давно постучалась бы инквизиция. Только вот здесь ее помощь ценнее условного, далекого и часто нелепого закона.

Осторожно, опасаясь наткнуться случайно на защитное заклятие, Эстер подходит к дому и трижды стучится в тяжелую деревянную дверь.

У женщины по другую сторону длинные седые волосы, заплетенные в сложную косу. Абсолютно ровная, неожиданно молодая кожа без единой складки или родинки; большой, кривой рот, у которого один уголок навечно застыл опущенным. Тяжелые золотые серьги в ушах.

Всего один ярко-зеленый глаз.

***

Она называет гостью «родной», «красавицей», «голубкой». Проводит ее в комнаты, усаживает на какой-то сундук, приносит чашку с чем-то дымящимся, к чему никто в своем уме никогда не прикоснется. Раскладывает на полу карты раньше, чем Эстер успевает задать хоть какой-то вопрос, и красноречиво прижимает к губам тонкий указательный палец. Одной фаланги не хватает.

Эти символы девушка никогда не училась читать, как и руны — относилась к таким магическим ремеслам не без доли презрения. Если можно просто что-то спросить у падающей звезды или непуганной нимфы, зачем ограничивать себя набором из картинок и сюжетов? Подвох был в том, что духи могли слукавить, просто чтобы поиграться с человеком, и понаблюдать за хаосом. Поэтому гадалки своим искусством гордились не меньше одаренных ведуний, и сейчас Эстер воочию наблюдала, как на полотне из несвязных, казалось бы, эпизодов невиданная женщина расставляет вехи ее жизненного пути.

— Смерть, — хрипит женщина, вытаскивает из колоды карту и разворачивает ее к зрительнице. — Не бойся Смерти, дитя. Это не конец, а лишь способ сменить путь. Видишь, встает солнце? — обтянутой кожей костью она тычет в изображение, где мертвый рыцарь на коне заходит в город, и под копытами лежат тела. Рассвет — не то, на что проще обратить внимание. — Начало нового дня. Смерть несет перерождение.

Она переворачивает одну из карт, разложенных на полу, рубашкой вниз, и хищно улыбается.

— Влюбленные! — двое, прикрытые лишь листьями, стоят в райском саду под наблюдением ангела. — Они готовы сделать шаг за врата, совершить первородный грех. Это карта выбора между доводами сердца и разума, между благим неведением и запретным плодом. И все мы знаем, что выбрала Ева!.. так что берегись, зов чувств может вести в бездну.

Новую карту можно было бы и не объяснять — Эстер задерживает дыхание, смотрит, как острые лезвия пронзают алое гигантское сердце на фоне грозового неба. Ничего более — только…

— Три меча, — довольная, ведьма потирает ладони; она знала, открывая дверь хрупкой страннице, что наткнулась на что-то многообещающее. — Потеря, скорбь, душа, растерзанная противоречиями и тщетными попытками исцелиться. Но это, — она вдруг хмурится, — уже в тебе давно…

И для уточнения она вытягивает еще один аркан — и сама себе утвердительно кивает прежде, чем раскрыть теорию гостье.

— Шестерка кубков. Застряла в прошлом, живешь воспоминаниями, и Смерть тебя из этого сладостного тумана и будет выдергивать, — изображение радостной и светлой сцены, где мальчик дарит девочке кубок, полный белых цветов, контрастно смотрится на фоне мрачного неба трех мечей. — Это время прошло, букеты уже завяли, в кубки налили кровь, и она вместе с вином ушла в землю — пора двигаться дальше.

Последнюю карту она поднимает на уровень своего лица — специально, чтобы Эстер не смогла подсмотреть. Итог ситуации. Оценивающе щурится, достает уточняющую, пару секунд ждет и, подумав, молча убирает оба послания обратно в колоду.

— Десятка пентаклей, — сухо сообщает, собирая остальные карты и тасуя их легким, привычным движением. — С семью жезлами в паре. Будешь бороться за место под солнцем, мечтать о стабильности и простоте. Не возгордись — с пьедестала свалишься.

Интересная реакция. Смерть и Влюбленные ей точно показались увлекательнее…

— Я не успела еще на него и взобраться, — пытается отшутиться Эстер, сглатывая ком в горле.

Предсказательница ухмыляется, будто ничего смешнее и нелепее в жизни не слыхала.

— Зачем ты сюда пришла?

— Я в дороге. Утром мы уедем…

— Нет. В этот дом.

Эстер неопределенно ведет плечами. Как-то конкретно сформулировать этот позыв она просто не успела — безымянная-безумная ведунья затянула ее на свой ритуал раньше, чем они смогли друг другу представиться. С легким оттенком разочарования на лице она начинает снова тасовать колоду.

— Ладно. Выбери: совет или предупреждение?

— Совет, — на секунду помедлив, решает Эстер.

Мелькают карты, смешиваются узором рубашек в движении; последнее слово остается за хозяйкой странного дома в глуши, и она донельзя этим фактом довольна.

— Дьявол, — она разве что не мурлычет. — Тебе придется встретиться с Тьмой лицом к лицу… и тебе понравится.

Эстер быстро отводит невольно зацепившийся за бесстыдную иллюстрацию взгляд. Вот тебе и наставление. Карта