Поток - Сергей Терёхин

кто из нас более достоин занимать это кресло. – Калаган как раз провел его в свои покои и указал на большое резное кресло, стоящее у письменного стола. – Но все равно бесконечно доверяю ему. Если он вдруг предаст меня, я точно буду знать, что на то есть только одна причина – я это заслужил.

Джозеф обессиленно опустился в кресло, ничего в этот миг так не желая, как оказаться у себя в солярии, у камина, с бокалом вина. И чтобы последних нескольких месяцев никогда не было.

– У тебя есть что-нибудь выпить? Умираю от жажды. – Калаган указал на маленький шкафчик за спиной Джозефа, и тот тут же открыл его. – Будешь?

– Не хочется что-то. Лучше скажи мне, что дальше? Ты и твоя армия, как ты ее называешь, внутри, но какой следующий шаг?

– Сколько мечей тебе удалось собрать? – Джозеф нетерпеливо налил вина и сделал большой глоток. – И насколько ты в них уверен?

– Человек триста. Почти вся моя гвардия и…

– Почти?! – Джозеф удивленно перебил хозяина кресла, в котором он так хорошо устроился.

– Да… Я говорил тебе, что дело плохо. Даже в гвардии есть проблемы, но Франц сделает так, чтобы подозрительных людей не было сегодня в городе.

– А что насчет стражи? Она на нашей стороне? Ты сказал: «Триста».

– Нет, стража нас поддержит вряд ли. Очень многие из них члены Культа или хотя бы сочувствующие. – Калаган вдруг взял бокал, который Джозеф поставил на стол, и залпом выпил остатки вина. – Но капитан стражи – хороший и надежный человек. Он не допустит, чтобы его парней использовали в политических баталиях, да и беспорядок сдержит, если народ выйдет на улицы. Я лично отобрал еще сотню из солдат-дозорных, как бывших, так и нынешних, и просто мужчин, которым могу верить, и приказал вооружить их.

– Значит, три сотни. Я привел с собой чуть больше ста, хотя это не просто бойцы и даже не гвардейцы. – Калаган удивленно поднял бровь, но Джозеф лишь махнул рукой. – Чуть позже сам все увидишь. Насколько сильны наши враги?

Калаган ответил не сразу. Он прошелся быстрым шагом по комнате, задержался у камина и произнес, глядя куда-то в пустоту:

– Очень сильны. На нашу сторону встанут только трое из моих советников, включая Франца. Остальные или из числа культистов, или поддерживают их. Культ в моем анклаве создал что-то вроде собственной армии. Они называют это Ополчением Создателя, и я не знаю, сколько точно у них людей – но многие стражники и еще какие-то проходимцы вроде наемников. Думаю, наберется пять сотен мечей, если они бросят клич. Откуда они все взялись, Джозеф?

– Мы сами в этом виноваты, Кэл. Мы были ослеплены мечтой о прекращении этой войны. Слишком заняты нашими заботами о том, как защитить людей от Потока и не допустить повторения трагедии во Франции. Мы слишком мало уделяли внимания тому, что творится у нас дома. А теперь получается, что и дома-то у нас нет. Тогда что же мы защищаем?

– Прости меня, Джозеф. Я не смог сохранить то, что мне доверили. Эти фанатики…

– Не кори себя, ты сделал все именно так, как и положено настоящему лорду. И ты сделал намного больше, чем смог я. У нас есть время? Через сколько соберется Совет?

– Через два часа. Франц к этому времени должен созвать людей к моей резиденции. Ты по-прежнему намерен действовать?

– У нас нет другого выхода. Пусть твои люди найдут мастера Грега – это старый и ужасно ворчливый оружейник – и скажут ему отобрать двадцать лучших стрелков. Они нужны мне здесь, в зале заседаний. А я пока расскажу тебе, что случилось в Витне и в чем заключается мой план.

Через несколько часов, когда зал заседаний лорда Венцеборга заполнили люди, Джозеф, переодевшись обратно в свой наряд и накинув сверху крестьянский балахон с капюшоном, стоял слева от кресла Калагана и ловил на себе недоуменные взгляды собравшихся. В толпе явно выделялась группа людей, которые держались особняком, в окружении крепко сложенных мужчин, подпоясанных мечами. При виде такой картины Джозеф нахмурился. Из рассказов Калагана он, конечно, понимал, что все плохо, но то, что кто-то из советников осмелился притащить с собой охрану, было просто немыслимо. Советники от Культа, а это могли быть только они, были ему незнакомы. Все они выглядели по-разному. Кто-то походил на мастерового с мозолистыми руками и резкими, сухими чертами лица. Кто-то на торговца с хитрыми, но опасными глазами, зорко высматривающими, где можно поживиться. Были и бывшие солдаты, широкие в плечах и скованно чувствовавшие себя в хорошей и дорогой одежде советников. Джозеф обежал взглядом весь зал. Вдоль стен стояла стража пополам с гвардией лорда, по правую руку от Калагана замер Франц с совершенно непроницаемым лицом. Ничего подозрительного заметить не удалось, и опальный лорд облегченно выдохнул, приготовившись сделать то, что должен.

– Объявляю заседание Совета Анклавов открытым. – Объявление, как и положено, делал главный советник лорда, используя один из своих многочисленных голосов – на сей раз напыщенно-торжественный. – Есть ли у советников какие-то важные дела, требующие рассмотрения?

Вперед вышел тот самый советник-торгаш, которого Джозеф заприметил чуть раньше.

– Лорд Калаган, перед тем как мы приступим к обсуждению многочисленных вопросов, главным из которых будут беженцы, что наводнили улицы Венцеборга, мы бы хотели знать, кто тот человек, что стоит рядом с вами, и что он делает на Совете?

– Ох, простите, Оуэн, я не представил вам нашего гостя. Это мой старый друг и глава пограничного анклава Витне, лорд Джозеф.

Джозеф скинул балахон и шагнул вперед, вежливо склоняя голову перед собравшимися. Глаза советника Оуэна чуть не вылезли из орбит. В зале послышались сдавленные стоны.

– Что?! Этот мерзкий еретик здесь?! – Советника затрясло от какой-то жуткой смеси ужаса и гнева. – Стража! Немедленно арестуйте его!

– На каком основании? – Лед в тоне Калагана ощущался особенно остро на фоне почти истеричных выкриков советника. – И по какому праву вы отдаете приказы городской страже?

Фанатик гневно сощурился, глядя на своего лорда.

– Ты забываешься, Калаган. – Его голос стих, превратившись в презрительное шипение. Он обернулся к своим людям. – Эй вы, взять его!

Двое из вооруженной свиты обнажили мечи и направились в сторону Джозефа. Тот стоял, спокойно сложив руки на груди. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда грянул выстрел и ближайший наемник, потянувшийся было к нему свободной рукой, схватился за грудь и со стоном упал. Второй от неожиданности выронил меч и, оступившись, растянулся на полу. Гвардейцы как по команде перекрыли главный и боковой выходы из зала. Позади Джозефа из проходов вышли стрелки во главе с мастером Грегом, который сжимал что-то вроде короткого ружья. От ствола все еще поднималась тоненькая струйка