Исповедь - Юра Мариненков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У тебя что?
– Тоже глухо.
– Леха, бежим дальше. Время уже истекло, черт. Где этот идиот? – слышался визжащий голос Артура, шаги которого приближались к нему всё ближе.
Резко забежав внутрь подъезда, тот сразу же очень громко, крикнул что-то непонятное в темноту и оттолкнув в сторону, посвятил своим фонариком на замок.
– Командир, сюда!
На этот раз начался звон в ушах, сопровождавшийся какой-то суетой, происходящей рядом с дверью. Оба подбежали довольно быстро и какое-то время лишь просто стояли, уставившись на странно отсвечивающий замок.
– Ты уверен, – спрашивал Серега.
– Да вы поглядите, какой новый. Отполированный. Елки палки, да надо его пробивать, командир. Точно не лоханемся, – волнительно, перешагивая с ноги на ногу, произносил говорун.
Тот ничего не отвечая высунул из кобуры свой пистолет и отойдя на пару шагов назад выстрелил прямо в то самое место. Снова небольшой звон в ушах, плавно угасающий и переходящий в какую-то легкую, но постоянную стадию. Леша внезапно распахнул дверь и все они трое резко забежали внутрь, начиная бегло светить по всем сторонам подвала. Зайдя следом, Рома увидел лишь мрачное помещение, лишь моментами немного освещаемое, давая понять границы этого пространства. Самое странное, что было сейчас здесь – небольшое тепло. Оно пугало его, давая вспомнить о том, где он ощущал это в последний раз?
После издавшегося, далеко знакомого щелчка где-то сбоку, помещение вдруг стало освещаться желтым фонарем, висевшим прямо над его головой.
– Опа, – улыбчиво сказал Артур, держа руку на том выключателе, что издал тот самый, старый звук. – А вот и свет.
Эта теплая, бетонная коробка оказалась самой настоящей жилой комнатой. Все они, удивленно и молчаливо осматривались по сторонам, лишь больше теряя какие-либо подходящие мысли или же слова. В одном из углов этого места стоял большой шкаф, забитый книгами и различными мелочами. Сразу за ним, вдоль стены, шел комод, на котором аккуратно стояли фотографии в рамках, а дальше была небольшая кровать с тумбой и своим светильником, ловко прибитым к стене. Под кроватью же лежал небольшой коврик, видимо, для большего комфорта. Развернувшись в сторону выхода, Рома увидел потрепанные и полуразбитые картины, заполняющие почти всю стену. А самое важно, что так сильно пугало его, ещё не забытое ощущение – печь. Она почему-то стояла в самом темном углу комнаты и её труба вела куда-то наверх, на этажи. Да, это было самое настоящее жилое помещение. Вот только, к кому они смогли пробраться, сейчас было никак не ясно.
– Эй, поп, смотри, кореш тут твой, походу, живёт, – резко крикнул Артур, оставляя в комнате эхо и тот, повернув голову, увидел стоящие в уголке иконы.
Что-то очень сильное сейчас пыталось выйти из него и он, застыв на одном месте, лишь только больше наполнялся каким-то странным чувством вины и немощи. Хотелось прямо здесь упасть и начать молиться, прося у Господа прощения за всё, но в тот самый момент, когда это вот вот должно было случиться, большая и теплая рука похлопала его сзади, мгновенно приведя в чувство. Стало ясно, что сейчас не самое подходящее время для этого.
В один миг все трое резко подбежали к двери и стали как можно лучше подпирать её. Пока Серега с Лешей держали этот кусок металла, Артур искал что-нибудь в комнате, чем, по всей видимости, можно было бы его закрыть. Под ноги ему попался какой-то небольшой виток проволоки и с небольшим усилием, он закрутил её вокруг дверных ушей. Аккуратно опустив дверь, они отошли немного назад и стали зачем то наблюдать. Звуки, появляющиеся снаружи, сильно удивляли Рому. Резкие порывы ветра сопровождались каким-то глухим грохотом, который издавался, как ощущалось, сразу со всех сторон. Нет, он не мог поверить, что гром может быть зимой, а точнее в такую погоду. Хоть сейчас и была весна, но очевидный минус на воздухе присутствовал всегда. Серега повернулся к нему и будто бы зная его удивление, лишь легкой улыбкой, посмотрел на него. Значит, скорее всего это и было тем, от чего они так усердно бежали, пытаясь найти подходящий подвал. Значит, это что-то, снаружи, на самом деле опасно. Даже через десять и двадцать минут оно не собиралось заканчиваться и ребята уже лишь просто занимались своими делами, пробуя растопить печку и спокойно готовясь ко сну.
Рома сел около тех икон и закрыв глаза, начал молиться. Иногда он резко засыпал, просыпаясь от небольшого холода, который всё же поглощал то небольшое тепло тлеющих поленьев. В один из таких моментов, когда он немного открывал глаза, на вид бросился сидящий рядом командир, который даже немного сумел его испугать. Он почти беззвучно дышал, держа перед собой какой-то старый, потрепанный лист бумаги. Неаккуратно порванные края этого этой вещицы и какие-то точки на ней, говорили, что скорее всего это была карта, а точнее, её часть.
Вдруг тот повернул свою голову и увидел его, смотрящего с немалым, сонным интересом.
– Это карта, – тихо прошептал командир. – Хочешь? – такой вопрос ещё быстрее заставил пробудиться его и он, сев поудобнее, протянул свою худую руку.
Действительно, это была часть карты. Примерно та, что показывает северо-западный, центральный и приволжский федеральные округа. Это он понял по еле заметным надписям. Из-за того, что она была нарисована от руки, ему казалось, что невозможно было найти такие города, как Москва, Санкт-Петербург, ведь по сути, они должны быть здесь. Ничего подобного не имелось. Были какие-то буквы, перемешанные с цифрами, находившиеся над большими, жирными точками, почти пробитыми насквозь и границы с дорогами. Грубые и плотные границы определенных участков этого потрепанного куска бумаги, нарисованных, по-видимому, с особым усердием.
– Это же наша, русская? – спросил он Серегу.
– Да. Но как… русская? Наша.
– А где Москва, Астрахань?
Тот отвернулся, смотря куда-то вдаль, даже немного меняясь в своем лице. Видимо, он снова не хотел говорить об этом, хоть и сначала казалось совсем другое.
– Ладно, – вздохнув, сказал Рома и опустил этот лист на холодный пол.
– Таких городов больше нет, – неожиданно, тихо и морозно прошел этот спокойный ответ. – Забудь эти названия. А лучше, вообще не бери себе всё это в голову.
– А что теперь вместо них?
– Ты, правда, хочешь знать? – спрашивал он, смотря прямо Роме в глаза.
– Да.
Снова было лишь молчание на несколько секунд, с небольшой натяжкой выпускающее пар из носа.
– Там теперь пустыри. Где-то большие котлованы. Есть даже места, где ещё стоят такие вот дома, но это теперь редкость.
– А
