Между нами. На преодоление - De Ojos Verdes

Если жизнь это гипотетическая зебра, то у моей — сегодня закончились белые полосы.

Вторая встреча с бывшим мужем за последнее десятилетие окатывает ледяной водой. Ни Альберт, ни Арсен никогда не были в «Оазисе». И оба сразу в один день?..

— Привет, — здоровается первым, тепло улыбаясь.

— Привет, — прохожусь по нему быстрым нервным взглядом. — Извини, спешу. Дела…

Он пропускает меня на улицу, придерживая дверь.

А я раздражаюсь, вскользь отмечая, что не мешало бы быть хоть на долю таким же учтивым и раньше. Например, когда нам было по двадцать с хвостиком. Тогда бы я оценила.

Мужчина в рабочем комбинезоне и с внушительным раскладным чемоданом с инструментами ждет практически на пороге. Обходим с ним здание и попадаем в самое пекло. Около часа я стою рядом и слежу за его действиями, гадая, что там происходит в зале. Мысли путаются, я злюсь, потому что упускаю суть. Не понимаю, что происходит. Зачем эти двое здесь?..

Когда визит специалиста оканчивается, возвращаюсь к бару и подзываю официантов:

— Остаток вечера принимаем заказы только на холодные блюда и закуски, горячего не будет до завтра. В принципе, время близится к одиннадцати, мало кто захочет что-то грандиозное.

Ребята кидаются в рассыпную, и я тут же слышу рядом ненавистное:

— Ада, как ты?

И охреневаю в прямом смысле этого слова, когда Арсен по-хозяйски берет мою ладонь и сжимает её, будто это для нас привычное явление.

— Громко здесь, — дергает бровью в направлении сцены. — Может, поговорим в более тихом месте? У тебя есть кабинет?

От неожиданности киваю.

Черт!.. Надо было сказать, что нет! А теперь глупо отрицать.

В плотном раздрае веду его по коридору к себе. Спиной ощущаю тяжелый взгляд. Уверена, Мирон всё видел.

Увы, это неизменно: закон подлости в моей жизни занимает заслуженное почетное место.

— Я тебя слушаю, — бросаю сухо, когда оказываемся в помещении.

Стоим у стола, Арсен не спешит садиться на диван, с интересом разглядывает мою обитель. Я сама делаю несколько шагов подальше. Вибрирую напряжением.

— Прикольно тут у тебя. Значит, помощница владельца? — мне чудится подтекст. — Есть четкий термин: администратор. — Никогда не думал, что ты уйдешь в такую сферу. Всегда казалось, что тебе подходит что-нибудь поспокойнее… — С чего вдруг столько внимания моей скромной персоне? — не выдерживаю. — Ты чего? — искренне изумляется и улыбается сконфуженно. — Да ничего криминального, я просто встретил Альберта в городе, слово за слово, вспомнили прошлое, решил и тебя за одно повидать.

Да, я уже догадалась, что мой любимый брат специально привел сюда моего бывшего. И бинго — застал и нынешнего!

— Ты теперь часто здесь бываешь? — вопрошаю с подозрительностью в голосе. — Отцовскую квартиру продаю. В тот раз тоже поэтому приезжал, но покупка в последний момент сорвалась. Вот и мотаюсь. — Ясно. — Ад, может, встретимся завтра-послезавтра? Поболтаем немного. А то всё на бегу. — Зачем? — недоумеваю искренне и хмурюсь, упуская миг, когда Арсен приближается вплотную и снова прикасается к моей ладони.

Холодная кожа, чуть липкая. Неприятно. Мозг дает сигнал отторжения.

— Мне просто до сих пор кажется, что мы как-то не по-человечески с тобой тогда разошлись, будто обрубили. Давай по-дружески посидим где-нибудь?..

Во все глаза таращусь на него, окончательно теряя дар речи.

Господи, больше десяти лет мы даже не виделись. А тут такое рвение «поболтать»? Ну, допустим. Арсен действительно неплохой парень, добродушный, непритязательный. Точнее, был таким. В настоящем — очень привлекательный успешный мужчина. Да мы с разных планет, считай. У нас и тогда не находилось общих тем, что уж сейчас?..

Видимо, мою заминку он воспринимает как согласие, потому что с каким-то особым трепетом сжимает плененную ладонь сильнее.

Открываю рот и не успеваю произнести ни звука. В дверь стучат. Громко. Настойчиво. А следом открывают её.

Выдергиваю свою несчастную конечность и слегка разворачиваюсь к вошедшему.

— Не помешал?

У Мира режущий взор. Мы с Арсеном очень близко. Непозволительно.

Мамочки, ну что за сюр разворачивается, а?.. Зачем и он в самый эпицентр?..

— Извини, — обращаюсь к бывшему мужу. — Ко мне поставщик приехал.

Вот как сказала — так сразу и пожалела.

Арсен понимающе кивает, из чего я делаю вывод, что Альберт ему ничего не сказал о моем любимом соседе. Шейх местного розлива с надеждой на продолжение вглядывается мне в глаза и покидает кабинет.

Щелкает замок. Несколько долгих секунд тишина разрывает слух ощутимым густым накалом.

— Поставщик, значит? — хмыкает Ольховский.

А я в бессилии прикрываю веки…

34. Когда новый страх сильнее всех старых страхов

Мы тут счастьем заняты.

— Просветишь, кто это был? — звучит следом, а я озадачиваюсь, как можно сочетать насмешку, агрессию и радушную терпеливость?..

Осторожно распахиваю глаза и смотрю на него.

— Бывший муж.

— Понял, — хмыкает.

Молчание дробит мою нервную систему на куски. Я столько всего хочу сказать, но слова застревают в горле под разочарованно-снисходительным взглядом. И он такой говорящий, этот взгляд. Вина, которую и так чувствую с момента, как представила его поставщиком, усиливается стократ.

— У нашего мясокомбината сегодня акция, — расплывается в механической бледной улыбке, — поставщик оказывает бесплатные услуги таксиста, — Мир делает шаг к двери. — В зале почти не осталось народу, я хотел сказать, что подожду тебя, вместе поедем домой.

Несмотря на то что внутри всё сжимается, я выдавливаю сухими губами:

— Ты же мог скинуть мне сообщение. Просто написать. Но зачем-то пошел сюда, зная, что я не одна. У меня стойкое впечатление, что мы ищем повод поругаться.

— А он есть? Повод? — Ольховский хватается за ручку, поворачиваясь боком. — Ты себя слышишь, Адель? Высосанная из пальца претензия в том, что я захотел прийти и лично сказать, что отвезу домой?

Он хмурится и качает головой, как если бы разговаривал с несуразным ребенком. Раскрывает рот, даже шевелит губами, собираясь что-то добавить, но потом вдруг резко поджимает их и уходит.

Боже, ну почему это всё происходит на ровном месте?! Что за дурацкая нелепость! И как я могла назвать его поставщиком?!

Кровь ударяет в виски, морщусь от внезапной боли. На секунду воображаю,