Леди с дурной репутацией - Тереза Ромейн

процесса. Что ты думаешь насчет… — он сделал театральную паузу, — насчет гелиоихнографии? Я воспользовался греческими словами вместо «солнечное копирование».

— Слишком длинно.

— А как насчет… технокартирования?

— Полагаю, что это тоже подразумевает нечто необычное?

— Искусство создания чертежей.

— Хм, — она заглянула в стеклянный сосуд, в котором ясно обозначилось образование суспензии, потом на его скомканные рабочие перчатки. — А если использовать английские слова?

— Нонсенс! Никто не поймет, что я сделал важное открытие, если назвать его рядовыми английскими словами. Для этой цели нужно пользоваться либо греческим языком, либо латынью.

— В этом есть смысл, — Кассандра произнесла фразу так, словно на самом деле это имело для нее огромный смысл. — Как на греческом будет «серебро»? В том случае, если ты используешь соли серебра…

— Аргирос? — он покатал слово во рту, пытаясь его произнести. — Нет, не знаю.

— Может, рисование? Рисование солнечным светом?

— Солнце — это «гелиос», как я уже сказал. Или просто свет от неопределенного источника. Тогда это «фотос», — он задумался. — Рисование светом… фотографика. Может, «фотография», чтобы легче произносить?

Касс поморщилась:

— Так не лучше. Извини. Может, просто взять и подобрать слово, которое понравится тебе, и пусть оно будет названием реакции?

— Которого пока не существует и никогда не будет существовать, если я не разберусь, как использовать соли серебра, чтобы остановить потемнение от солнца. Или даже от света свечей. Какой прок от картины, если ты не сможешь посмотреть на нее, не испортив?

— Бедный озадаченный юноша. Тревога гнет к земле главу, короной увенчанную, — вздохнула она. — Или что вы там, маркизы, нахлобучиваете себе на голову?

— Мы носим очень модные шляпы, — сообщил Джордж. — От тебя никакой помощи.

— Ты ожидал, что будет?

— Пока всегда было так.

Она искоса взглянула на него:

— Значит, ты хочешь, чтобы я помогла тебе? Возможно, тебе нужно предложить мне какую-нибудь… мотивацию.

Ее медоточивый голос не мог остаться без его внимания.

— О, так тебе нужна мотивация, да? Какая именно мотивация?

— Ничего необычного. — Ресницы у нее затрепетали.

Ах, какая кокетка!

— Как тебе удается выглядеть такой невинной, а говорить, словно падший ангел?

— Я выгляжу невинной? — удивилась Кассандра. — Не ожидала. Падший ангел предпочтительнее.

Усевшись на рабочий стол, она на мгновение задумалась, покачивая ногами, потом вдруг сказала:

— Знаешь, что мне пришло в голову? Я буду предлагать. Если оно тебе понравится, ты снимешь с себя часть одежды, а если нет — с меня.

Джордж откашлялся. Покачивание ноги, затянутой в чулок, и грозившая слететь со стопы атласная туфелька завораживали.

— Кто из нас должен быть мотивирован по данной договоренности?

— А почему только кто-то один? — Нога покачивалась туда-сюда, туда-сюда. Когда Касс улыбалась, то в уголках ее теплых глаз появлялись мелкие морщинки. — Итак, мое первое предложение, — она откинула голову, — это «Ассамблея красоты».

Джордж расхохотался в полный голос:

— Ты думаешь, что название дамского журнала подходит для химической реакции?

Кассандра пожала плечами:

— Если тебе не понравилась идея, ты знаешь, что делать.

Опершись руками о край стола, она наклонилась вперед и подставила ему спину:

— Пуговицы на моем платье в вашем распоряжении.

Ну ладно, пусть будет так. Леди хочет, чтобы ее раздели, — да ради бога! Медленная улыбка появилась на лице Джорджа. Внутри начал накапливаться жар. Это состязание может превратиться в игру, причем очень приятную.

— Почему сразу пуговицы? Ты сказала, что я могу снять с тебя какую-то часть одежды, но не сказала, что будешь выбирать сама какую.

Кассандра резко выпрямилась, из-под заколки выпала прядь и повисла у нее перед лицом. Заложив ее за ухо, она удивилась:

— Ты не хочешь расстегнуть на мне лиф?

— Не спеши: дойдет и до него.

Джордж опустился перед ней на колено — слава богу, жесткий пол был устлан ковром, — взял в руки ее ступню и снял с нее туфлю.

Она тут же напряженно застыла, затаив дыхание:

— Что, по-твоему, ты делаешь?

— Всего лишь снял с тебя часть одежды. Не заметила?

Он осмотрел узкую стопу с короткими аккуратными ногтями, затянутую в тонкий, как паутинка, чулок. Он никогда не задумывался о ногах, но теперь решил немного развлечься. Придерживая ногу, он нажал большими пальцами на свод стопы, и нога дернулась. Он повторил это движение, потом помассировал стопу и услышал стон.

— Тебе это нравится, да?

Это было и так очевидно, но Кассандра ответила:

— Мне еще так не делали. О, щекотно, но так приятно! А можно еще?

Когда он опять нажал на свод стопы с натянутым чулком, другая нога девушки дернулась. Кассандра застонала от удовольствия и, вытянув ногу без туфли, легла спиной на стол, открыв его взору куда больше. Юбки задрались до колен, и она потянула их еще выше.

— Ну, уж нет! — усмехнулся Джордж. — Пока ты не предложишь название, которое мне не понравится, ни одной вещи не сниму.

— Гог и Магог.

Он дал упасть на пол другой туфельке, и ее щеки порозовели.

— Реакция Кассандры.

— Вот это мне нравится.

Джордж остановился, не дотянувшись до ее чулка, и медленно избавился от галстука.

— Это должна была сделать я! — возмутилась Кассандра.

— Ты? Тогда тебе пришлось бы спрыгнуть со стола.

— Ладно, неважно. Тогда я… Я больше не могу ни о чем думать.

— Ура! Я довел прелестную, роскошную Кассандру Бентон до умопомрачения.

— Но если мне ничего не приходит в голову, — еле слышно произнесла она, — значит…

Ее глаза блестели возбуждением и надеждой.

— Моя дорогая, мне это и не нужно.

Джордж быстро стянул с нее юбки, панталоны, нижнюю сорочку, чулки и жадно оглядел ее чуть покрытое веснушками тело. Она не напоминала те картинки, которые обожают рассматривать прыщавые подростки. Это была исключительно приличная, изысканная нагота, и только для него. Кончиком пальца он провел линию от ее пушистого холмика вниз. Она вздрогнула и, шире раздвинув ноги, попросила:

— Еще.

Джордж подчинился, проник пальцем внутрь, потом еще одним… Кассандра задрожала, вцепилась ему в плечи и, согнув ноги, открылась ему полностью. То, что он делал с ней руками и языком, не поддается описанию, а когда она насытилась и потребовала большего, Джордж поднялся.

— Ты даже не представляешь, как прекрасна! Я думаю, что вот эту картину нужно назвать «Реакция Кассандры».

— Мне нравится, — согласилась девушка и сняла один чулок. — Что дальше?

— Именно то, о чем ты думаешь, — ответил Джордж и, когда она протянула к нему руки, вошел в нее на всю глубину.

* * *

У них остался всего один день.

Еще один день, заявил Ардмор и напомнил Джорджу, что пора прекращать расследование.

Все такой же бледный, в бинтах, герцог даже не пытался скрыть желание,