Стирая границы - Симона Элкелес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это важно, Далила. – Прошлая ночь привела мои эмоции в беспорядок и рассеяла мою сосредоточенность. Если бы она не сказала мне, что бабушка умирает, я бы посоветовал ей найти другого телохранителя.
– Я солгала, потому что думала, если попрошу отвезти меня просто ее навестить, ты откажешься, несмотря на сделку.
Я ощущаю себя таким чертовым дураком. Камачо пытался предупредить меня, но я думал не тем мозгом. Я так хотел верить ее сладким лживым речам, что стал тем глупцом, которым поклялся не быть.
Если она готова врать насчет больной бабушки, то, скорее всего, может соврать о чем угодно.
– Скажи, на кого ты работаешь, – говорю я. – В этот раз никаких увиливаний.
Она отступает на шаг назад и хмурится в смятении.
– О чем ты говоришь?
– На кого ты работаешь? Просто скажи мне.
Ее бабушка появляется в дверном проеме. Бедная женщина, скорее всего, не подозревает, какой мастер манипуляций ее внучка.
– Ahorits vamos[75], abuelita, – говорит ей Далила, а потом хватает меня за рукав кофты. – Я ни на кого не работаю, Райан. Я солгала, потому что… – Она колеблется. – Что-то происходит с моим отцом. Думаю, он может быть вовлечен в дела картеля и Сантьяго Вега, но они с мамой ничего мне не говорят. Кажется, бабушка знает правду, а ты – единственный человек, не связанный с моим отцом, который мог меня отвезти.
Я качаю головой. На этот раз она меня не обманет, так что я обдумываю каждое ее слово.
– Я тебе не верю.
– Ну, тебе придется поверить мне, потому что это правда.
– Ты могла бы просто позвонить ей по телефону.
– У нее нет телефона, Райан. Не у всех на планете есть телефоны, особенно когда ты живешь в такой глуши. – Далила показывает на окружающий нас пейзаж. Я пытаюсь не обращать внимания на то, как моя футболка облегает ее тело, и стараюсь поскорее сосредоточиться на своем гневе. – Оглянись вокруг. Здесь нет телефонных столбов. Если ты думаешь, что на расстоянии многих миль вокруг можно поймать сигнал, то удачи.
– Я больше не знаю, чему верить, – бормочу я. У меня была одна цель в жизни.
Одна чертова цель.
Внезапно появляется Далила Сандоваль, и меня втягивают в этот бред с картелями.
– Поверь в это. – Она уверенно подходит ко мне и смотрит прямо в глаза. – Мне жаль, что я солгала о том, что моя abuela больна. Правда. Но мне нужно защитить свою семью или держаться подальше, если они связаны с картелем. Прошлая ночь – не обман. Были лишь мы с тобой, и это было по-настоящему. Теперь, когда я рассказала тебе правду, смирись с тем, что я манипулировала тобой. Думаю, настало чертово время начать доверять мне. У меня нет скрытых мотивов.
Она резко разворачивается, и я смотрю ей в спину, пока она гордо идет к маленькому бетонному домику.
Так что теперь я не просто дурак, а дурак, стоящий под палящим солнцем при тридцати семи градусах жары.
Очень здоровая бабушка Кармела все еще стоит в дверях и ждет, пока я зайду.
– Hace mucho calor, entra a tomar un refresco[76].
Я одариваю абуэлу Кармелу легкой улыбкой и захожу в дом. Я ступаю внутрь и замечаю, что у этой женщины совсем немного вещей. Это почти взрывает мой мозг, ведь Далила и ее семья живут в особняке, наслаждаясь всеми прелестями жизни, а ее бабушка живет в этом крошечном домике. У нее нет телевизора, но есть куча книг на полках. Должно быть, эта женщина любит читать.
Я просматриваю фотографии на стене. Некоторые из них – черно-белые портреты семьи и каких-то парочек. Другие – фото Далилы и ее семьи. Я показываю на старый снимок мужчины, держащего ребенка на беговом треке.
– Бьюсь об заклад, за этой фотографией стоит интересная история, – говорю я.
Бабушка Кармела осторожно проводит по фотографии маленькими тонкими пальцами. Я наблюдаю за ее выражением лица, пока она рассказывает историю фотографии Далиле.
– Она говорит, что этот мужчина – ее отец. Он был бегуном на Олимпийских играх, и тут он с моей бабушкой после выигранного забега, – переводит Далила слова бабушки. – Я раньше никогда не слышала эту историю. Думаю, я даже не обращала внимания на эти фотографии.
Далила похлопывает меня по спине.
– Может, однажды ты будешь в сборной Олимпийских игр. По боксу.
Это было бы замечательно, но впереди еще длинная дорога. Черт, я, скорее всего, слишком стар, чтобы начинать тренироваться для Олимпийских игр.
– Мечты не всегда сбываются, как бы сильно ты ни старался.
– Чудеса случаются, или этого слова не существовало бы. Никогда не теряй веру, Райан. – Одарив меня широкой воодушевляющей улыбкой, Далила плюхается на один из стульев на кухне. – Вот, – говорит она, протягивая мне кружку. – Попробуй это.
Я заглядываю внутрь и вижу нечто похожее на чай. В нос бьет пар, когда я принюхиваюсь.
Ее бабушка смеется, потом говорит ей что-то на испанском.
– Это мятный чай, – поясняет Далила. – Заваренный из листьев мяты из ее сада.
Ничего себе. Я вдыхаю свежий запах, прежде чем выпить стакан одним глотком. Я поднимаю чашку и произношу по-испански, точно описывая чай:
– Bueno.
– Gracias[77], – говорит бабушка Далилы с легкой улыбкой, напоминая мне внучку. Пожилая дама берет наши с Далилой руки и соединяет их.
– Она думает, что мы пара, – говорит Далила, а потом смотрит на меня этими яркими шоколадными глазами, и в них светится то, что я не согласен признавать.
Я смотрю на наши руки, и меня наполняет грусть.
Черт. Игнорируй любые чувства и эмоции.
Я забираю свою руку и приступаю к делу.
– Скажи ей, почему ты приехала сюда, чтобы мы успели вернуться до ужина.
Как только я это говорю, абуэла Кармела достает еду из холодильника и морозилки. Она
