Мне приснилась война - Роберта Каган

вели никаких серьезных разговоров, но между ними образовалась близость. А поскольку Мириам играла большую роль в жизни Шошаны и сидела с ней, пока она росла, Шошана из трех племянниц стала ее любимицей.

После Хануки прошла неделя. Неделя с момента, как Наоми увидела Эли в приюте, куда он принес хлеб от равви. С тех пор она постоянно думала о нем. Так всегда бывало, когда они случайно пересекались. За последние пять лет они не перебросились и парой слов. Но часто видели друг друга в деревне. И всякий раз их роман заново пролетал у Наоми в голове, и ей требовалось несколько дней, чтобы утихла боль от открывшейся раны.

Был вечер пятницы. Мириам и Арам должны были прийти на ужин, отпраздновать Шаббат с Айзенбергами. Весь день Наоми занималась готовкой и уборкой в доме.

Они пришли пораньше, и Мириам помогла сестре накрыть на стол и подготовиться к Шаббату. Как всегда, ужин на Шаббат был особенным. Горящие свечи, молитвы, красота Шаббата. И… конечно, обильная еда. Когда все закончили есть, Хершель и Арам прошли в гостиную выпить после ужина, а Наоми с Мириам взялись убирать со стола.

– Мне чем-нибудь помочь? – спросила Шошана.

– Нет, сегодня не надо. Ты и так помогаешь маме каждый вечер. Сегодня я ей помогу. А ты пойди поиграй с сестренками.

– Ты уверена, тетя Мириам?

– Абсолютно.

Пока Мириам с Наоми складывали в стопку тарелки, Мириам сказала:

– Я должна кое о чем с тобой поговорить.

– Ну конечно, – ответила Наоми, оторвавшись от уборки. Она посмотрела на сестру: – Ну же. Что такое?

– Я знаю, тебе будет нелегко это услышать. Знаю, потому что мне это тоже нелегко.

Мириам закусила губу.

Наоми отложила тряпку и с тревогой воскликнула:

– Говори уже! Что случилось?

– Я беременна, – сказала Мириам. – Наконец-то беременна. Я так счастлива! И Арам тоже.

– Ой! Вот это благословение! Я тоже очень рада! – Наоми схватила сестру в объятия.

– Да, это благословение, – сказала Мириам. – Но с ним идет и проклятие.

– О чем ты? Ты больна?

– Нет, со мной все хорошо. Но Арам получил письмо от двоюродного брата Гими из Литвы. Гими – счетовод. Кажется, я тебе рассказывала.

– Да, рассказывала, когда-то давно. Пожалуйста, не томи: в чем дело? Что не так?

– Гими болен.

– Что ж, мне очень жаль. Я сочувствую Араму, но мы даже не знаем этого человека. Давай лучше радоваться будущему ребенку, хорошо?

– Я радуюсь. Но это еще не все. Гими хочет, чтобы мы с Арамом переехали в Литву. Хочет передать Араму свое дело. Он говорит, что у него хорошая клиентура и он обучит Арама счетоводству с условием, что Арам пообещает позаботиться о его жене, Эстер, после его смерти. Гими уже старый, его дети выросли и разъехались. Да и вообще, у него были только девочки. Поэтому они вышли замуж и покинули родительский дом. У его зятьев дела идут отлично, и бизнес старика им не нужен. Гими говорит, его больше некому передать. Арам будет зарабатывать хорошие деньги, и ему больше не придется каждый день подвергаться опасности.

– И что? Вы переезжаете? – спросила Наоми. Ее рука сама взлетела к сердцу. Она присела на стул.

– Да. Боюсь, мне придется уехать. Я пыталась убедить Арама, что нам лучше остаться здесь. Умоляла его. Говорила, что умру, если уеду отсюда. Сказала, что не смогу жить без тебя. Но он не слушает. Говорит, это для нас великолепная возможность, и настаивает на переезде. Особенно теперь, когда я беременна. Арам хочет дать нашему ребенку хорошую жизнь. Я тоже хочу, но не такой ценой. Но что бы я ему ни говорила, он отказывается слушать. Если честно, я еще никогда не видела, чтобы он так упирался. Говорит, мы едем в Литву, и дело с концом. Хватит, мол, с него опасной физической работы. Хочет сидеть в удобной конторе и зарабатывать хорошие деньги, а не трудиться каждый день под открытым небом. Я знаю, что он прав. Но у меня сердце разрывается при мысли о разлуке с тобой. Хершель ведь точно отсюда не уедет. У него процветающая адвокатская контора в Варшаве.

– Ты права. Хершель не стронется с места. – Наоми почувствовала, как у нее на глаза наворачиваются слезы. – Но если ты переедешь, когда я тебя увижу?

– Будем планировать визиты друг к другу.

– Ты не можешь уехать! – воскликнула Наоми, разразившись рыданиями.

– Но и остаться не могу. Я должна подчиняться мужу.

Сестры крепко обнялись.

– Когда вы уезжаете? – спросила Наоми.

– В конце следующего месяца.

Глава 36

Перл проснулась утром и села в постели. Повернулась к Блюме, которая тоже просыпалась.

– Мне приснился новый сон, – сказала она.

Глаза Блюмы широко распахнулись.

– Ты нормально себя чувствуешь?

– Да, не волнуйся. Со мной все в порядке.

– Хорошо. И про что был сон? – зевнула Блюма.

– Про Шошану и мальчика.

– Альберта? – с любопытством поинтересовалась Блюма.

– Нет, глупышка.

– Но я подслушала, как Шошана с Нетой говорили, что Шошану выдадут за Альберта, – сказала Блюма.

– Это был не Альберт. Другой мальчик, которого я раньше никогда не видела. Не из нашей деревни.

– Как он выглядел? Он был красивый?

– Нет, не особенно. Выглядел как один из них. Но в то же время вроде бы был хороший, – ответила Перл.

– Один из кого? Гоев? Светских евреев?

– Нет, не из них. Не знаю, как объяснить.

– Это странно. Шошана была с ним помолвлена? – Блюма села и прислонилась спиной к стене.

– Я не знаю. Но другой доктор, злой, тоже был в моем сне.

– Так злой доктор – друг жениха Шошаны?

– Я не говорила, что он ее жених. Просто сказала, что они встретились.

– Я не понимаю. Что произошло, когда они встретились?

– Злой доктор держал нас в плену. Он спас одну из нас от смерти. Но я не знаю, тебя или меня, – сказала Перл.

– Одна из нас заболела?

– Нет… не заболела.

– Перл, ты городишь чушь.

– Знаю. Но я плохо помню, что было во сне. Могу вспомнить только большой каменный дом с флагом сверху. Красно-черным. Еще там был дым. Много дыма. И ужасно пахло.

– Сначала я подумала, это хороший сон, но теперь не уверена. Так сон был хороший или плохой?

– Я не знаю. Не могу понять. С одной стороны хороший, но и плохой тоже. И мне было страшно. Так что я не уверена.

Глава 37

Каждую свободную секунду Наоми старалась проводить с сестрой. Она знала, что приближается момент,