Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда) - Леонид Словин

Рындин взглянул удивленно.

— Вы что же не допускаете, что погром учинил кто-нибудь из ваших конкурентов?

— Допускаю — не допускаю: что это меняет?!

— А многое, — оживился подполковник. — Если это конкуре нты, значит их можно вычислить…

— Вы и вычисляйте, — огрызнулся Рындин.

— С вашей помощью, — не обратил внимания на такую вопиющую бестактность подполковник.

Он затянулся сигаретой, посмотрел себе вниз под ноги, потом — на Рындина и спросил:

— Кто бы из ваших коллег мог на такое сподвинуться?

— Знал бы я… — процедил сквозь зубы Рындин.

— Давайте думать, — предложил терпеливо подполковник.

— Хотите честно?

— Чтож, — усмехнулся подполковник, — я готов…

— Вы мне не поможете… Даже если очень захотите…

— Это от чего ж?… — поинтересовался подполковник, оглядываясь на коллегу. Впечатление было такое, словно он заранее знал ответ, которым удостоит его Рындин.

— От того… — оскалился тот, — что наша преступность — у нас все «самое — самое» — самая организованная в мире. И я не хочу, чтобы вы напрасно утруждали себя…

Он, наконец, созрел для правильного решения.

Подполковник вздохнул с преувеличенным огорчением и развел руками. Розыскник безразлично водил фонариком — рассматривал стены и потолки.

Дело было сделано.

— Вот уж разуверять вас я не собираюсь, господин Рындин, Подполковник поднялся, достал расческу. — И вмешиваться в ваши дела, коль вы этого не хотите, против вашего желания мы не собираемся… Но если вы все-таки решите прибег нуть к нашей помощи, смею заметить, все силы, какие есть в нашем распоряжении мы приложим…

Он поправил волосы, спрятал расческу в карман и взглянул в окно:

— Там, внизу, по-моему вас ждет машина… «Амбуланс» — Они уже уходили. — Мы скажем водителю, чтобы он вам помог. Всего доброго…

— До свиданья, — буркнул Рындин.

Через несколько минут появилась команда «амбуланса» — во дитель и бандитского вида санитар. На этот раз на нем не было привычного халата армейская камуфляжная куртка.

— Гсподи! Как они с вами… — вырвалось у водителя.

Поддерживаемый сзади прибежавшим им на помощь секьюрити, он спустился в машину и коротко приказал старавшемуся не смотреть на его вспухшее лицо охраннику:

— Оставь мне сотовый телефон. Себе возьмешь дежурного. Я еду в Оздоровительный комплекс, к Марьясину. Сейчас вызывайте электриков, стекольщиков, компьютерщиков… Поставьте в известность Павленко. Пусть едет за мной в баню. Всем за работу… Через полтора часа заедешь ко мне домой, возьмешь одежду. Привезешь. Жене я сам позвоню…

Пока добирались, Рындин сделал несколько необходимых звонков. Первым он поднял на ноги главу Оздоровительного комплекса — давнего приятеля и партнера. Коротко объяснил ему положение.

Тот сразу все понял. Ему уже приходилось выручать своих друзей в подобных передрягах.

— Значит так. Слушай, Олег… Опытный врач-массажит с медсестрой появятся по моему звонку. Врач-косметолог — тоже… Ну, про стол я не говорю. Все будет по высшему разряду…

Из амбуланса же Рындин связался по телефону с одним из своих высокопоставленных друзей. Он оказался дома.

— Это я, Андрей. Да нет, ничего… Мне срочно нужно с тобой встретиться… Ты можешь ко мне сейчас подскочить в Оздоровительный комплекс? Мы как-то в нем были. На Варшавке…

Горячий пар подействовал на Рындина, как настоящий бальзам. Потом взялся за дело врач — массажист, дока в своем деле. Ловкими и сильными пальцами осторожно коснулся межреберного пространства.

— О, блин…

Медсестра уже доставала одноразовый шприц…

Вскоре в предбаннике появились врач-косметолог — женщина — и Аркан с рукою на перевязи, в гипсе. Под обоими глазами его светились синяки.

— Асфальтовая болезнь? — подковырнул Рындин.

Павленко обрадовался: он боялся, что шеф встретит его руганью.

Больше Рындин не сказал ни слова.

Женщина-косметолог, закончив свой почти часовой труд, посоветовала:

— Вам сегодня надо хорошо отдохнуть…

— Не выйдет, — угрюмо хмыкнул Рындин. — Нам еще надо в 1 Градскую. Навестить одного бедолагу. А кроме того, у меня еще встреча тут, в парилке. Ты меня подождешь в трена жерном зале, Аркан…

К приезду его сиятельного друга из аппарата администрации президента Рындин был относительно в порядке.

Человек, которого он ждал, приехал быстро.

Молодой, как теперь это в моде, стройный, не успевший еще обрасти жиром и обрюзгнуть, он одинаково хорошо смотрелся и в жизни, и на телеэкране.

— Спасибо, Андрей… — Рындин попытался подняться. Острая боль пронзила насквозь. — О, блин…

— Что случилось?

Рындин изложил более или менее правдоподобную версию происшед шего. Тот слушал внимательно.

— У тебя есть какие-нибудь подозрения?

— Как сказать…

Скажи он, что не догадывается, кто это сделал — и на их доверительных отношениях можно было поставить точку. Больше того: вместо друга и покровителя, Рындин тут же приобрел бы могущественного врага. Умолчание было бы расценено, как подлость, попытка использовать «в темную», подставить….

Рындин ответил осторожно:

— Кто-то убил китайского студента — медика, Ли. Через него транзитом в Европу шли трансплантанты…

Приятель сразу все понял. Подробности его не интерсовали: меньше знаешь, дольше живешь…

Он был из ментов. В девяносто первом, во время августовского путча вместе с приятелем ушел со службы к Белому Дому, прихватив с собой табельное оружие и рискнул — стал на защиту законного порядка.

Президентская власть висела на волоске. Верных, а главное вооруженных людей, готовых стоять насмерть, были единицы. И тех, кто переходил на ее сторону не просто с радостью принимали — всячески выказывали свою признательность и, конечно же, запоминали.

После трехдневного противостояния оба они вернулись к себе в отдел, чтобы сдать оружие и удостоверения. А через неделю уже приступили к новой работе. В верхнем эшелоне.

— Ты уверен?

— Не знаю. Кажется других причин нет.

Пришлось признаться, что пока еще никто, даже его компаньоны, не знали, что с Ли покончили по его прямому заказу. Погром в центре мог быть возмездием за ликвидацию китайца. Только вот, что настигнет оно его так скоро и кончится без пролития крови он не ждал. По-видимому это был только намек, а сам урок еще предстоял. Когда? Где? Как? Этот туман страшил его больше всего. В конце — концов, и у него есть семья. Увезти жену и детей из Москвы за границу, пока все не прояснится?

— А не могли быть другие конкуренты, кто тоже работает вместе в этой отрасли?

Рындин усмехнулся:

— Ну и словечко же ты употребил «отрасли»…

Собеседник ответил смешком:

— А что? Не подходит?…

Он помог Рынлину подняться и стать под холодный душ. Потом они сели к столу. Глотнули коньяка. Рындин почувствовал себя свободнее, легче.

— Знаешь, — он заколебался, — а, может, ты и прав… Ты ведь мент, все — таки… Недавно я обедал с одним израильским профессором — урологом. Он в Эстонии проводит операции по пересадке орга нов где-то в частной клинике… А возле него увивался уж больно скользкий тип, откуда — то из Баку, тоже врач.

— Чего он тебе вспомнился?

Рындин раздумывал:

— Инстинкт, — он угрюмо усмехнулся. — Доктор этот за несколько дней до этого прислал мне клиентов. Сестра и брат, наши, русские, и с ними еще израильтянин какой — то. Должен был внести деньги за девицу. Мне все это показалось подозрительным. Короче, — сразу не понравилось…

— Что до меня, — откликнулся собеседник, — я всегда придерживаюсь сталинского принципа: доверяй, но проверяй…

Они еще выпили.

— Андрей, — чтобы успокоить ноющую боль, Рындин слегка коснулся угла разбитой губы рукой, — у тебя среди ментов большие связи. По оперативным каналам наверняка проскочит информация. Кто из бандитов на меня наехал? Чей заказ? Я за ценой не постою. Тут явно крутые парни поработали…

Приятель по капле смаковал коньяк.

— Постараюсь… — Он был немногословен. Но на его слово можно было положиться.

— Ладно.

И стал собираться.

— Может, и ти менты, что на место явились — подполковник там был какой-то из МУРа и еще из нашего отделения что — то будут знать, — высказал предположение Рындин. — Мне они, вряд ли, скажут…

Приятель был уже одет. На улице его ждала машина.

— Поправляйся и ни о чем не думай. Я позвоню.

На его взгляд, говорить больше было не о чем. Все остальное Рындину предстояло решить самому.

Он протянул руку Рындину.

— А черт! — локоть отозвался болью.

— Держись, — потрепал его по плечу пориятель. — Я знаю, кому я поручу твое дело. Есть у меня один майор. Этот из под земли достанет, если ему запла тят…