Ведьмак: Сезон гроз. Дорога без возврата - Анджей Сапковский

ведьмачий эликсир, предусмотрительно всегда носимый с собой, в серебряной трубочке, во вшитом в пояс тайничке. Эликсир под названием Иволга считался панацеей, особенно эффективной против любого рода отравлений, инфекций и последствий действия всяческих ядов и токсинов. Геральт спасался Иволгой больше раз, чем мог вспомнить, но никогда употребление эликсира не вызывало таких результатов, как сейчас. Целый час после приема эликсира он боролся со спазмами и небывало сильным рвотным рефлексом, зная, что рвоты допустить нельзя. В результате, хоть он и выиграл эту схватку, но измучился и провалился в глубокий сон. Который, впрочем, мог быть вызван совокупным действием яда скорпионов, эликсира и телепортации.

Что касается телепортации, то он не вполне представлял, что же произошло, как и почему созданный Дегерлундом портал выбросил его именно сюда, на эту болотистую пустошь. Едва ли это было целью чародея, более вероятен был какой-то сбой телепорта, именно то, чего он опасался уже неделю. То, о чем он много раз слышал и чему несколько раз лично был свидетелем – как портал вместо того, чтобы переслать пассажира туда, куда должен, выбрасывал его абсолютно в другое место, совершенно случайное.

Когда он пришел в себя, в правой руке его оказался меч, а в левой был зажат обрывок ткани, утром опознанный как манжет рубашки. Ткань была обрезана гладко, как ножом. Однако не носила следов крови, следовательно, телепорт обрезал не руку, а только рубашку чародея. Геральт пожалел, что это была лишь рубашка.

Самую худшую аварию портала, такую, что навсегда заставила его невзлюбить телепортацию, Геральту довелось увидеть в самом начале своей ведьмачьей карьеры. Среди нуворишей, богатеев и золотой молодежи в те времена бытовала мода пересылать себя с места на место, а некоторые чародеи за сказочные суммы делали возможным такое развлечение. И в один прекрасный день – а ведьмак как раз присутствовал при этом – пересылаемый любитель телепортации появился в портале идеально разрезанным вдоль вертикальной плоскости. Выглядел словно открытый футляр для контрабаса. Потом все из него выпало и вылилось. Увлечение телепортами после этого случая заметно пошло на спад.

«В сравнении с чем-то подобным, – подумал Геральт, – приземлиться в болото – это просто роскошь».

Он еще полностью не пришел в себя, ощущал головокружение, его мутило. Однако отдыхать времени не было. Он знал, что порталы оставляют следы, а у чародеев были способы, чтобы их отследить. Впрочем, если это был, как он подозревал, дефект портала, то отследить его было практически невозможно. Но все равно слишком долго оставаться в месте высадки было неразумно.

Он двинулся бодрым маршем, чтобы согреться и встряхнуться. «Началось все с мечей, – подумал он, – шлепая по лужам. Как это назвал Лютик? Череда неудачных совпадений и злополучных инцидентов? Сперва я потерял мечи. Три недели всего прошло, а я уже потерял и коня. Оставленную в Сосновке Плотву, если ее кто-то не найдет и не присвоит себе, наверняка съедят волки. Мечи, конь. Что дальше? Страшно и подумать».

Через час ходьбы по заболоченной местности он выбрался на почву посуше, а еще через час вышел на утоптанный тракт. А через полчаса хода по тракту добрался до перекрестка.

* * *

На перекрестке стоял дорожный указатель, столб с прибитыми к нему досками, указывающими четыре стороны света. Все были засраны пролетающими птицами и густо усеяны дырами от болтов. Можно было подумать, что каждый проезжающий считал своим долгом выстрелить в указатель из арбалета. В итоге, чтобы прочитать надписи, требовалось подойти совсем близко.

Ведьмак подошел. И расшифровал направления. Доска, указывающая на восток – ориентируясь на положение солнца – несла надпись «Чиппира», противоположная вела в Тегмонд. Третья доска указывала дорогу на Финдетанн, четвертая же неведомо куда, ибо надпись кто-то замазал смолой. И все же Геральт уже примерно представлял себе, где находится.

Телепорт выбросил его в междуречье, которое образовывали два рукава реки Понтар. Южный рукав, принимая во внимание его размеры, носил у картографов даже собственное название – фигурировал на многих картах как Эмбла. Страна же, лежащая между рукавами – а скорее странишка – называлась Эмблонией. То есть называлась когда-то, достаточно уже давно. И достаточно давно так называться перестала. Королевство Эмблония перестало существовать где-то с полвека назад. И к этому были причины.

В большинстве королевств, княжеств и других форм организации власти и общества на землях, известных Геральту, дела – в принципе можно было так считать – складывались и шли достаточно неплохо. Система, правда, иногда хромала, но функционировала. В подавляющей части общественных укладов правящий класс действительно правил, вместо того чтобы исключительно красть и предаваться азарту попеременно с развратом. Общественная элита лишь в небольшом проценте состояла из личностей, полагающих гигиену – именем проститутки, а гонорею – птичкой семейства жаворонковых. Народ, как рабочий, так и сельский, лишь в малой части состоял из кретинов, живущих исключительно сегодняшним днем и сегодняшней водкой, неспособных своим зачаточным разумом постичь нечто столь непостижимое, как завтрашний день и завтрашняя водка. Священники в большинстве своем не выманивали у людей деньги и не растлевали малолетних, а проводили время в храмах, без остатка посвящая себя попыткам решить неразрешимую загадку веры. Психопаты, чудаки, ненормальные и идиоты не лезли в политику и на важные должности в правительстве и администрации, а занимались деструкцией собственной семейной жизни. Деревенские дурачки сидели по деревням за амбарами и не пытались строить из себя народных трибунов. Так было в большинстве государств.

Но королевство Эмблония к большинству не принадлежало. Было меньшинством по каждому из вышеперечисленных аспектов. И еще по многим иным.

Поэтому пришло в упадок. И, наконец, исчезло. Постарались тут могучие соседи, Темерия и Редания. Эмблония, она же несостоявшееся государство, все же располагала определенным богатством. Как-никак, она лежала в аллювиальной долине реки Понтар, которая веками приносила сюда поднятый разливами ил. А из него возникли поймы – необычайно плодородные и ценные для сельского хозяйства почвы. Под управлением властителей Эмблонии поймы быстро начали превращаться в заросшие сорняками пустоши, на которых мало что удавалось посадить и еще меньше собрать. Темерия и Редания меж тем фиксировали значительный прирост населения, и сельхозпродукция начинала приобретать для них жизненно важное значение. Поймы Эмблонии манили. В итоге два разделенных рекой Понтар королевства без лишних слов поделили Эмблонию между собой, а название стерли с карты. Часть, аннексированная Темерией, получила название Понтария, часть же, доставшаяся Редании, стала Приречьем. На намытые поля завезли орды переселенцев. Под присмотром толковых управителей, в результате разумного севооборота и мелиорации, регион, хоть и небольшой, быстро стал настоящим аграрным рогом