Егерь: Назад в СССР 3 - Алекс Рудин

пулевых патрона. Растерзанная прямо во дворе, на цепи, собака — это не шутки. Зверь, который напал на неё, либо находился на грани отчаяния, либо вконец осмелел от безнаказанности.

Я прошёл берегом замёрзшей реки — так было короче — и вошёл во двор через калитку в задней части двора. Курятник был заперт — это я проверил первым делом. Внутри, в тёмном тепле сонно квохтали куры, хлопая крыльями.

Держа ружьё наизготовку, я осторожно обогнул дом и вышел в передний двор. Истоптанный жёлтый снег был густо забрызган кровью. Истерзанный труп Найды валялся около будки. Шея перегрызена, мохнатая голова была почти отделена от тела. Карие глаза остекленели и удивлённо смотрели прямо на меня. Длинный язык вывалился между жёлтых зубов.

С первого взгляда мне стало ясно, что на собаку напал волк. Я обошёл вокруг двора, осматривая снег там, куда не доставала собачья цепь.

Почти сразу я увидел волчьи следы. Вышел через калитку на улицу, и через пять минут мне всё стало ясно.

Волк пришёл с той стороны, где я видел следы на дороге. Да они и совпадали со следами, встреченными мной в лесу. Скорее всего, зверь был тот же самый.

Он прошёл по дну замёрзшей канавы вдоль улицы. Очевидно, запах псины, или звяканье цепи привлекли внимание волка. Некоторое время он стоял в канаве, переминаясь с лапы на лапу, а потом решился. Двумя мощными прыжками перебежал улицу, перемахнул через забор и вцепился ошалевшей Найде прямо в глотку. Собака ничего не могла сделать — цепной пёс беспомощен против лесного хищника. Она не смогла даже укусить волка.

Убив собаку, волк не стал её есть, а сразу же ушёл через забор и обратно по дну канавы в сторону выхода из деревни. Крови вдоль его следа я не нашёл, и это было очень досадно. Даже небольшая ранка могла бы ослабить зверя и облегчить охоту на него.

Я совершенно не понимал, зачем волк пришёл в деревню. От голода? Но в лесу хватало кабанов. Да и собаку волк есть не стал, просто убил и ушёл. Судя по шагам, он не выглядел старым или больным.

Если это тот самый волк, которого я видел на облаве, то... Может быть, это месть за убитую нами волчицу? Я читал о таких случаях, но не слишком в них верил. И всё же... Если это месть, то теперь волк не успокоится. Так и будет бродить вокруг деревни, выискивая очередную жертву. И каждое безнаказанное убийство будет только добавлять ему наглости.

С этим надо кончать немедленно. И как назло, сегодня праздник!

По улице я дошёл до своего дома. Заодно убедился, что волк какое-то время стоял в канаве напротив моей калитки. Как его не почуяли Бойкий и Серко? Наверное, ветер дул от дома в сторону волка. А может быть, собаки почуяли и даже подняли лай, а я не слышал?

В конце улицы показалась знакомая фигура в сером пальто. Серёжка! А я чуть не забыл про него. Значит, автобус уже пришёл.

Серёжка махнул мне рукой.

— Андрюха! А ты чего с ружьём?

— Иди сюда, — крикнул я брату. — Долго объяснять, дома расскажу.

Я практически втолкнул брата в калитку. Серко и Бойкий снова залаяли.

— Тихо! — прикрикнул я на них.

Мы вошли в дом. Катя по-прежнему сидела возле кровати.

— Как вы? — спросил я бабу Таню.

— Получше, — ответила вместо неё Катя. — Я укол сделала, скоро всё будет хорошо. Что там, Андрей?

Я не видел причин скрывать от Кати правду. В такой ситуации лучше напугать, чем чересчур успокоить.

— Волк. Крупный, матёрый. Перепрыгнул через забор, убил собаку и ушёл.

Глаза Кати испуганно округлились.

— И что теперь делать?

— Собирать охотников — других вариантов нет. Если волк повадился ходить в деревню — он не успокоится. Вот что. Фёдор Игнатьевич просил нас зайти с утра. Сейчас позавтракаем и поедем все вместе. Татьяну Семёновну отвезём в медпункт к Трифону. Серёжка, ты с нами.

— К вам ночью волк приходил? — недоверчиво спросил брат.

— К сожалению. Собаку загрыз.

По лицу брата было видно, что он очень хочет попроситься со мной на охоту. Но понимает, что я ему откажу.

— Ладно! Как насчёт яичницы?

Я поставил на газ сковородку и влил на неё подсолнечного масла из стеклянной бутылки. Яйца я покупал как раз у бабы Тани. Доставая их из холодильника, я вспомнил о её просьбе.

— Катя! Скажи Татьяне Семёновне, что курятник я закрыл.

— Хорошо! — откликнулась Катя из комнаты.

— Ух, вкуснятина!

Серёжка жадно принюхивался к запаху жареных яиц.

— А я опять позавтракать не успел! Почему эти автобусы так рано ходят?

— Чтобы люди на работу успевали доехать — очевидно же.

— А Таня приехала?

— Приехала. Мы вчера видели — у них в окнах свет горел.

— Пойдём к ним в гости? — загорелся Серёжка.

— Не знаю. Вы тут сами решите, ладно?

— Решим, — улыбнулась Катя, — не волнуйся. Разбирайся с волком.

Наскоро позавтракав, мы доехали на машине до медпункта. Трифон вышел на крыльцо — свежий, хорошо выспавшийся, спокойный. Поздоровался, быстро и точно расспросил нас о том, что случилось.

Мы помогли Татьяне Семёновне дойти до палаты, а сами отправились в сельсовет.

— Волк? — недоверчиво воскликнул Фёдор Игнатьевич. — Только этого нам не хватало! Да ещё и в праздник! Андрей Иваныч, что делать думаешь?

— Надо облаву проводить, Фёдор Игнатьевич. Зверь не успокоится, так и будет бродить около деревни. Собаки, кошки, совхозная скотина — это для него лёгкая добыча. Если распробует — никакими силами его не отгоним, только отстреливать.

— А много людей для облавы надо?

Я задумался.

— Пока не знаю. Зависит от того, где у волка лёжка. Но на всякий случай, хорошо бы собрать всех охотников.

Фёдор Игнатьевич почесал в затылке.

— Эх, если бы не праздник! Как я их сегодня соберу? Люди на застолье настроились.

— Собрать всё равно надо. Хотя бы заранее договоримся на завтра. Флажки у меня есть.

На чердаке дома я видел три катушки с капроновым шнуром и привязанными к нему флажками. А где Владимир Вениаминович? Он ведь тоже охотник, и ружьё с собой привёз.

— Завтракает, — сказал Фёдор Игнатьевич. — Интересный он человек! Едва проснулся — выскочил в одних трусах на улицу, и давай