Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен

они пропускают с высоких равнин между холмов только дождевую воду. Они узкие, сухие, извилистые и заросшие диким терновником, лакричником, бирючиной и дубами. Некоторые среди них предоставляют разбойникам, идущим от Донских полей, подходящий переход к берегам Волги и служат им удобным станом.

Речка, выходящая из Танаиса, или Дона, под Царицей напротив острова Серпинский, на которую указывает Олеариус, мне на моем пути не попадалась и никому здесь неизвестна. Олеариус[999], может быть, на этот счет был введен в заблуждение людьми, которым надоедали его слишком частые вопросы и, может быть, чтобы ему угодить, они наконец, допустили существование такой реки или канала, и не будучи в состоянии указать более точное место, показали ему мелкие места, где суда не могли пройти, чтобы исследовать дело лично.

Что теперь касается перехода казаков на их лодках из Дона в Волгу, то это происходит различными способами:

Во-первых, они обычно ставят свои лодки на плоские низкие бердыши и колеса и перевозят их сушей от Пантишина, ближайшего берега Дона, самого ровного и гладкого известного им места, до Волги, обычно либо ниже, либо выше Царицы. Это имело место еще за 2 недели до нашего прихода, когда 5 000 казаков это сделали. Они перенесли свои суда через разрыв берега или горное ущелье Крутой Барак, достигли Волги и спустили их в Яик, чтобы там грабить калмаков.

Этот переход может быть совершен за один день и это расстояние не больше 35 верст, между тем как хороший всадник может пройти этот самый путь в полдня, а именно, от Царицы до Паншина.

Паншин — это один из главных казахских городов, самый близкий от Царицы. Он носит название реки, у истока которой он около Дона стоит.

Дорога между обоими городами находится в руках казаков. Они ездят на телегах и повозках с продуктами питания в Царицу на рынок, а оттуда привозят большое количество соли. Оба эти народы называют ее Паншина Дорога: от Царицы 7 верст до Крутого, от Крутого — 7 верст до и через песчаную мелкую речку Мичатна, которая на 11 верст дальше, после Царицы, впадает в Волгу, затем 7 верст до.., еще 7 верст.. и, наконец, 7 верст до Остио и города Паншина.[1000]

Во-вторых, они плавают на своих лодках, которые называют казанки, по рекам Россошка и Царица; вверх по реке Рососка (которая от Паншина через полтора, а под городом Глубиц — через полдня езды впадает в реку Дон) на 30 верст. /W 718/ Оттуда они переносят свои лодки сушей на 10 верст, а потом 20 верст вниз по реке, до Волги. Но так как эта река из-за своей крепости для них в основном недоступна, они вынуждены продолжать остальную часть пути по суше.

В-третьих, это происходит еще и с помощью рек Иловля и Камышинка, когда они из Дона (около города Иловля — в 20 верстах от Паншина) идут вниз по реке Иловля, на большом расстоянии, и к концу спускают лодки, волоча их только три версты через степь[1001] в Камышинку, вниз по реке, до Волги. Дорога от Иловли до устья реки Камус — 60 верст, считается, что это самый короткий переволок (так они называют места таких переносок) всей бухты. Это устье русские недавно хотели закрыть с помощью небольшого шанца, но казаки его немедленно свалили.

Лодки или суда обычно такие просторные, что в них могут поместиться 10 вооруженных мужчин. Они сделаны из липового дерева, и потому легкие, так что, если переволок не слишком длинный, их без колес, своими силами, могут переносить, для чего ровная земля, заросшая очень короткой травой, очень пригодна.

Там можно легче переносить суда через землю, в этих краях, потому, что там трава очень гладкая, и суда по ней скользят.

Следует более позднее сообщение, из уст некоторых военных людей, которые в том краю находились; оно, видимо, уточнит предыдущее

Когда донские казаки, с одобрения или разрешения своего предводителя, собираются за добычей, то города (из которых некоторые стоят на Дону, на расстоянии одного дня пути один от другого) об этом сообщают следующим городам. Тогда те, кто желает участвовать, в назначенное время вместе собираются.

От Паншина потребовалось не меньше 4 дней, чтобы против течения дойти до Иловлы. Эту реку они называют Иловла, а город называют так же Иловлинки Город.

Река Иловла довольно извилиста и обычно узкая, кроме тех мест, где она проходит по лесу и болотам. Она идет из России, мимо реки Медвежья; берет свое начало с гор там, на ее берегах растут много яблонь, плоды которых увозят в город Иловла.

Переволок между Иловлей и Камусом пустынен, несколько холмист, с очень гладким грунтом, так что разбойничьи лодки перетаскиваются на санях, но чаще на низких дрогах, с помощью людей, но никогда не используют лошадей.

Камышенка берет свое начало с холмов Истимской пустоши. Казаки главным образом интересуются ее удобной гаванью, так как река мелкая. Она судоходна для лодок только на расстоянии 5 верст от ее устья.

Недавно несколько козацких разбойников проделали путь от Дона до Волги так, что они на реке Иловла до переволока целый день были заняты переносом лодок, но обычно их туда перевозили за полдня. Оттуда шла еще одна дорога в Царицу. Ее можно было пройти верхом за 2 дня и меньше. Этот переволок, хотя только в 10 верст длиной, потребовал от них почти целый день, чтобы добраться до Камышинки, которую смогли только на расстоянии 5 верст использовать до Волги.

Если сравнить сказанное здесь с предыдущим, то можно было бы заключить, что последний перебрался через реку в сухое лето, и что в другие времена года эта река Камус может быть более богата водой и выше судоходна, и что переволок или переход тогда короче». Здесь заканчивается это сообщение.

Стенька Разин, тот главный бунтовщик, сам убежал по этой речке и скрылся в крепости, которую он построил в верховье этой речки, на стороне Дона. Обычно требуется 5 дней пути по этой реке, чтобы из Волги прийти к Дону.

Городок Царица населен несколькими сотнями московитских воинов. Он маленький, имеет деревянные стены и башни. Несколько выше есть речка Балыклейка, и другая, под названием Мечатна. Обе они впадают в Волгу. Между Царицей и Астраканью вся земля пустынна.

Руслана — это река в нижнем течении Волги. Она, говорят, так названа по имени одного тартарского князя, который там, якобы, воевал /W 719/ с казаками,