Самые странные в мире. Как люди Запада обрели психологическое своеобразие и чрезвычайно преуспели - Джозеф Хенрик

Они позволяют нам воспроизводить цели, представления и желания других людей; но — и это и есть лазейка — они также позволяют нам воспроизводить мышление ненастоящих существ, таких как боги, инопланетяне и духи, а также Санта-Клаус и зубная фея[205].

На самом деле воспроизведение мышления существа, которого никто никогда не видел или с которым никто не сталкивался, может потребовать особенно мощных способностей к ментализации. Это говорит не только о том, что наши способности к ментализации позволяют нам думать о сверхъестественных существах, но и о том, что обладатели лучших способностей к ментализации могут быть более склонны к вере в богов, призраков и духов, потому что они лучше воспроизводят в воображении все богатство мышления таких существ. Одним из свидетельств в пользу этого является то, что американцы, чехи и словаки, обладающие наилучшими способностями к ментализации и эмпатии, с большей вероятностью верят в Бога, чем остальные их земляки. Влиянием ментализации можно объяснить и то, что, согласно выводам общемировых опросов, женщины более склонны верить в Бога, чем мужчины. Во всех обществах женщины лучше мужчин умеют ментализировать и сопереживать. Если внести в результаты поправку на то, что у мужчин эти способности развиты хуже, женщины и мужчины не различаются по своей вере в Бога или других сверхъестественных существ. Бóльшая религиозность женщин во многих популяциях может быть побочным продуктом их большей способности к эмпатии[206].

Эволюция наших мощных способностей к ментализации также может объяснить склонность нашего вида к дуализму — восприятию разума и тела как отдельных и потенциально независимых явлений. Склонность к дуализму делает нас восприимчивыми к вере в призраков, духов и загробную жизнь, в которой наше тело уходит в землю, а душа отправляется в рай. Конечно, передовая наука говорит, что разум полностью является продуктом тела и мозга и поэтому не может существовать независимо от них. Тем не менее в процессе формирования нейронных контуров нашего мозга естественный отбор непреднамеренно создал еще одну лазейку в наш разум — когнитивный сбой, который заставил нас верить в то, что разум и тело отделимы друг от друга. Вероятно, это случилось потому, что наши изощренные способности к ментализации, служащие для понимания того, что происходит в сознании других, развились относительно недавно, спустя долгое время после возникновения в ходе эволюции древней когнитивной системы отслеживания движений других тел, которую мы делим со многими другими видами. Нескоординированная эволюция этих полунезависимых психических систем породила когнитивный побочный продукт — способность придерживаться идеи, будто разум может отделяться от тела.

Если бы всеведущий инженер создал для нас целостную когнитивную систему, он, конечно, исключил бы разделение разума и тела, поскольку это невозможно. Дуалистические концепции вроде души или призраков должны иметь для нас не больше смысла, чем человек, существующий только по вторникам и четвергам. Вместо этого истории об обмене разумом или телами легко понять даже маленьким детям из таких несхожих обществ, как Фиджи и Канада. Популярность изображающих обмен телами фильмов, например «Чумовой пятницы» (Freaky Friday), наряду с широким распространением таких культурных явлений, как одержимость демонами и спиритические сеансы, свидетельствуют о силе нашей дуалистической интуиции[207].

Чтобы осознать значение когнитивных сбоев вроде дуализма, подумайте о том, как различные убеждения конкурируют друг с другом за то, чтобы внедриться в наши умы и укорениться в обществе, постоянно напоминая о себе, оставаясь в памяти людей и передаваясь из поколения в поколение. Многие идеи оказываются слишком причудливыми, сложными или противоречащими интуиции, чтобы выдержать эту конкуренцию. Их систематически забывают, неверно запоминают или видоизменяют иным образом, чтобы сделать более доступными для нашей психологии[208]. Уцелеют те, которые лучше всего соответствуют особенностям нашего причудливого мозга, не слишком сильно конфликтуя с нашей интуицией. Этот процесс помогает объяснить поразительное межкультурное единообразие в представлениях людей о душах и призраках, которые, кажется, напрямую связаны с нашими дуалистическими сбоями. В США, например, почти половина взрослых верят в призраков, и эти верования сохраняются, несмотря на непрестанные и долговременные усилия как научных, так и религиозных организаций, пытающихся разубедить людей в этом[209].

Эти два компонента — инстинкт веры и когнитивные сбои — помогают понять многие из сверхъестественных сущностей, в которые верят кочевые охотники-собиратели и, предположительно, верили наши предки эпохи палеолита. Боги охотников-собирателей обычно бывают слабыми, капризными и не особо высоконравственными. Их можно подкупить, обмануть или отпугнуть с помощью мощных ритуалов. Например, аборигенные охотники-собиратели Японии подкупали богов пшенным пивом. Если дела не шли в гору, люди могли пригрозить богу тем, что ему больше не дадут пива. Иногда такие боги все же наказывали людей, используя свои сверхъестественные способности, но обычно это происходило в приступе мелочного гнева, а не из моральных убеждений. В Бенгальском заливе, например, бог морских бурь жителей Андаманских островов сердился на любого, кто плавил пчелиный воск во время пения цикад. Островитяне считали, что в плавлении пчелиного воска нет ничего плохого, и иногда все равно поступали так, но только если думали, что бог бурь их не видит. Даже в тех редких случаях, когда боги действительно наказывали людей за нарушение общепринятых социальных норм, это обычно было связано с произвольным табу, а не с чем-то вроде убийства, кражи, прелюбодеяния или обмана[210]. Хотя охотники-собиратели часто верили в ту или иную форму загробной жизни, для них редко существовала какая-либо связь между должным поведением в этой жизни, например отказом от воровства еды, и качеством жизни загробной[211].

Конечно, мельчайшие человеческие сообщества обладали и по-прежнему обладают строгими моральными нормами в отношении того, как их членам следует обращаться друг с другом. Ключевое отличие состоит в том, что эти предписания и запреты не особенно связаны с вездесущими вселенскими силами или заповедями могущественных сверхъестественных существ. Например, обсуждая бога-творца народа жуцъоан по имени ≠Гао!на (где знаки ″≠″ и ″!″ обозначают щелчковые звуки), Лорна Маршалл пишет:

Плохие поступки по отношению к другому человеку не принято оставлять на суд ≠Гао!на, это не считается его заботой. Человек сам исправляет ситуацию или мстит за такие поступки в соответствии с общественными нормами. ≠Гао!на наказывает людей лишь по своим собственным причинам, которые иногда весьма туманны.

Маршалл пересказывает одну историю, в которой ≠Гао!на наслал недуг на двух членов племени, потому что они сожгли несколько пчел, когда отгоняли их при помощи дыма — судя по всему, каждый знает, что ≠Гао!на ненавидит, когда люди поджигают пчел. С точки зрения как могущества, так и морали боги мельчайших человеческих