Игры. Нерассказанное - Дженнифер Линн Барнс

поняла: он снова хочет меня поцеловать.

«Он не посмеет, – сказала я себе. – Я не позволю». Раз он так увлекся историями, я ему тоже одну расскажу. Со всеми подробностями, которых он так жаждет. Назову его имя. Раскрою происхождение. И правду о пожаре. И о том, что его руки – по локоть в крови.

Я открыла было рот, но в ту же секунду Гарри отступил и шумно вздохнул, точно его ножом пырнули.

Перемена была такой разительной и быстрой, что мне тут же вспомнилось, как он отреагировал, увидев металлический кругляшок.

– Хотя нет, не говори, – попросил он.

А ведь это он открыл ящик Пандоры. Он вскрыл правду обо мне. Он решил давить до последнего. А теперь пришла пора пожинать плоды.

– Тебя зовут…

– Прошу тебя.

Такого я никак не ожидала.

В этот раз пришла его очередь отводить взгляд.

– Я тут подумал… лучше я останусь для тебя просто Гарри, Анна Слева Направо и Справа Налево.

Глава 27

Следующие три дня мы вообще не разговаривали. Никто не хотел нарушать молчание. На четвертый день я обратила внимание, что он почти ничего не ест. А ведь я не для того с таким трудом спасала его из лап смерти, чтобы теперь смотреть, как он чахнет.

Я раздраженно поставила ему на матрас тарелку с едой и стала ждать.

Гарри поднял на меня глаза.

– Я немало сказок прочел и знаю, что угощения от волшебных существ лучше не принимать.

Нет уж, хватит с меня болтовни о сказках.

– Поешь – и я сыграю в игру. Любую, какую выберешь – конечно, в разумных пределах, – бесцветным голосом сказала я.

– И ты еще утверждаешь, что не самоотверженная, – заметил Гарри и взял пластмассовую вилку. – Что в тебе нет магии. Что ты вовсе не луч бескомпромиссного, неугасимого света.

– Ешь, – велела я, – и замолчи!

– За последние несколько дней мы могли убедиться в том, что сочетать эти задачи я не могу.

Кажется, в этих словах было скрыто самое искреннее признание, что он только делал, – он будто бы намекал, что для него есть только два режима: либо он закрывается от мира и теряет интерес ко всему, даже к еде, либо впускает в свою жизнь все и сразу.

– Ешь, – повторила я. – А то мы никогда до маяка не дойдем.

Сперва до маяка, а потом еще и еще дальше, пока ты наконец не уйдешь навсегда.

Гарри начал есть.

– «Виселица», – объявил он.

– Виселица?

– Вот во что мы сыграем. Только сделаем ставки, чтобы было интереснее. Сдается мне, моя родня, кем бы она ни была, любила азартные игры. А рискованные ставки – особенно.

Меня так и подмывало рассказать ему про родню, но я помнила – он сам не желает этого знать.

Его мозг противится этому.

– И какие же будут ставки?

– Я предлагаю следующие условия… – объявил он, неспешно пережевывая еду. – У тебя три дня на то, чтобы разгадать мое слово. И неограниченное количество попыток. Вместо висельника, которого обычно рисуют, когда игрок ошибается, буду, не знаю, волоски тебе на голове пририсовывать, если понадобится. Если ты так и не угадаешь мое слово, расскажешь мне все про злую королеву.

Про мою мать.

Кажется, он заметил мое возмущение, потому что тут же предложил альтернативу.

– Ну или можешь рассказать о том, кого ты потеряла.

– Потеряла? – переспросила я.

– Да. О том, по кому ты так горюешь. Кого так сильно любишь. – Он поймал мой взгляд. – Такие глаза бывают лишь у тех, кто потерял дорогого человека, Анна Слева Направо и Справа Налево.

Такие глаза? Они же самые обыкновенные, болотно-карего цвета, ничем не примечательные, вечно настороженные.

– А что будет, когда я выиграю? – уточнила я.

– Когда? Твоя уверенность, пусть и неуместная, восхищает.

– Вообще-то я две головоломки твои разгадала, верно? – парировала я. А еще развернула все бумажные фигурки, которые он мастерил, и ни разу не порвала бумагу. Словом, прошла все испытания, какие он мне только устраивал.

– А какую награду ты хочешь, лгунья моя?

Хочу… Я никак не могла выжать из себя окончание этой фразы, даже просто сказать: я хочу, чтобы ты дошел до самого маяка. Нет.

– Не знаю.

– Неведомый дар? – Гарри вскинул брови. – Ну, поистине сказочный сюжетец, Анна Слева Направо и Справа Налево!

– Страшно? – полюбопытствовала я. Такой Гарри нравился мне куда больше, чем тот, что молчал три дня.

– До смерти, – с улыбкой ответил он. – По рукам.

Глава 28

Бумаги у нас так и не появилось, так что Гарри начертил задание на салфетке.

Я оценила количество черточек и пробелы между ними.

– Это одно слово?

– Да, одно.

Я сощурилась. Не случайно он дал мне неограниченное количество попыток. В алфавите всего двадцать шесть букв.

– Е, – начала я.

Гарри достал еще одну салфетку. Я думала, сейчас он начнет рисовать виселицу, как и полагается, а он изобразил овал.

– А.

На салфетке появилась плавная, изогнутая линия – наметка для будущего глаза.

Кому-то из нас было не занимать уверенности в себе. Кому-то, но не мне. Я сощурилась и перечислила остальные английские гласные, включая Y.

Тем временем глаз принял более отчетливую форму, и я с удивлением поняла, что Гарри – весьма неплохой художник. Это был вовсе не человечек с палочками вместо рук и ног, а эскиз довольно детального портрета. Мне вспомнилось, как он обещал пририсовывать мне по волоску, если придется.

– Слов без гласных не бывает, – заметила я.

Гарри только пожал плечами.

– А я не говорил, что слово будет написано буквами.

– Ну а чем же тог… – Я осеклась. – Цифры. У нас тут что, шифрованная «Виселица»?

– Кажется, у меня в крови любовь не только к азартным играм, но и ко всяким коварным уловкам, – подметил Гарри, поигрывая ручкой, будто миниатюрной дубинкой. – В свою защиту хочу напомнить, что у тебя столько же попыток, сколько волосков на голове, звезд на небе или потенциальных способов стереть с моего классически прекрасного лица самодовольную ухмылку. Наверняка ты часто об этом размышляешь.

– Не такой уж ты и красавчик, – мрачно возразила я.

Он улыбнулся.

– Кстати, по-итальянски «лгунья» будет bugiarda, ты знала об этом?

Я стала перебирать числа от одного до двадцати шести, и быстро стало ясно, что код, придуманный Гарри, будет ой как непросто взломать. Только четыре догадки не обернулись новым штрихом на салфетке: 5, 3, 7 и 2. Каждая цифра использовалась лишь один раз, а остальные слоты так и остались