Авалинда Райс. Тьма внутри - Дана Рэйвен

создания гнетущей атмосферы приближающейся пытки. Но свою функцию тем не менее выполняли, хотя и приходилось время от времени накладывать на них осветительное заклинание. Томми разморозил голову Апарита и жестом показал Аве, что можно приступать. Слизняк вяло открыл глаза. Уже не боялся, а покорно ждал очередной порции мучений. Его дух был сломлен окончательно. Он не надеялся выйти отсюда.

Авалинда подошла ближе к висящему в воздухе Апариту и соорудила под ним некое подобие острого конуса19 на подставке из четырёх ног, которое должно было впиться ему в область живота, так как он висел как раз условной дряблой спиной вверх. Сам он не видел этого и уставился на Аву узкими чёрными глазёнками. В разгар охоты на ведьм это устройство впивалось в задний проход человеческих жертв, но Ава любила эксперименты.

– Ну, привет. «Здравствуй» не говорю, потому что надеюсь, ты скоро сдохнешь, – прошипела она, приближая слизняка к конусу. Он ещё не успел почувствовать колющее свойство этого пыточного аппарата, но почуял неладное.

– Что ты опять от меня хочешь?

– Ответь мне на вопрос, и ты не почувствуешь боли. Мы просто отправим тебя обратно в камеру.

Апарит наклонил голову, пытаясь разглядеть, что же под ним, но все попытки оказались напрасны. Шея слишком коротка и толста, тело заморожено и не поддаётся.

– Отвечу!

– Где сейчас находится Марджори Финли?

– Откуда ж мне знать? – прокричал он и завертел лысой башкой ещё быстрее.

Ава начала постепенно опускать тело слизняка на острый конус под ним. Его кончик впился слизняку в живот совсем чуть-чуть, как укол иглы, который делает опытная медсестра без признаков мизантропии и садизма.

Апарит скосил взгляд вниз и запищал скорее от страха, чем от реальной боли. Игла вошла сильнее, в его животе образовалось углубление от невидимого предмета. По всей видимости, она вызывала адскую боль.

– Она в своей квартире! – наконец закричал он.

– Как это? – сказала Ава, даже не собираясь ослаблять действие пыточного устройства, и легко указательным пальцем водила по воздуху из стороны в сторону.

– В своей! Она там находится и переживает один и тот же день каждый день. Это приказ!

– От кого?

– Я не знаю!

Авалинда опустила палец, конус остановился, всё ещё находясь внутри живота слизняка.

– Как её можно оттуда вытащить?

Апарит часто задышал, мотая головой.

– Ну говори же! Я могу делать это целую вечность.

Ава подняла палец, и конус заработал снова.

– А! – заорало чудище. – Надо взять её большое зеркало и войти в него!

Ведьма опустила палец и заморозила его голову. Он закрыл глаза, на его морде всё ещё застыло жуткое страдальческое выражение, волоски на башке шевелились, но вскоре затихли. Он упал в сон.

– Можно ему верить, как думаете? – спросила Ава, обращаясь к Томми.

– Не вижу причины, почему нет. А вы искусны в пытках, мисс Райс. Вам бы работать у нас.

– Благодарю, но, боюсь, меня не утвердят.

– Я могу договориться, – сладким голосом пропел Томми, – а если серьёзно, я думаю, вам стоит сделать, как он сказал. Только не забудьте вашу защиту, – Томми скосился на кулон.

– Да, сэр.

***

В глухой пустоте квартиры Марджори воняло пылью и давно протухшей едой. Запах обжитого места, в котором давно никто не живёт. Казалось, оно проснулось, когда Ава ступила на порог.

Мусорное ведро, конечно же, никто не вынес. Сын не удосужился навестить квартиру и убраться там. Его глупые детские обиды всё ещё сидели в сознании и не давали простить мать. Он копался в своих застарелых ранах с большим рвением, не давая им зажить. Вспоминал, как от них ушёл отец, и почему-то безоговорочно винил мать. Эта квартира должна была достаться ему в наследство. Каждый день Дэвид напоминал себе съездить туда или хотя бы разобрать документы. И каждый раз находил тысячу отговорок. Время ещё было, и он с усилием оттягивал навалившиеся дела.

Ава осторожно зашла. В прошлый раз она поменяла замок и сделала себе ключ, позаботившись о том, чтобы у Дэвида внезапно оказались новые ключи. Он даже не заметил подмены.

Зеркало вновь уставилось на неё своим ужасающим великолепием. Огромное, в резной деревянной оправе, оно возвышалось как готический собор, внушая страх и беспокойство. На Аву оно действовало в меньшей степени, однако долго смотреть в него ей не хотелось. Вот ещё, отдавать драгоценную энергию этой гадости.

На самом деле само зеркало когда-то украшало собой дом богатого господина на севере города. Это была замечательная работа малоизвестного шотландского мастера. Узоры с охотничьими мотивами, листьями дуба и фигурками горностаев. В том доме в далёком семнадцатом веке оно провисело недолго. Господин обанкротился, и зеркало пришлось продать, как и прочую дорогостоящую утварь, дабы расплатиться с долгами. Теперь его хозяином стала лавка всякой всячины где-то рядом с Королевской милей. Новый обладатель распрекрасного зеркала нашёлся быстро. Оно переехало в дом некоего городского чиновника и жило там до самой его смерти. А после перешло в наследство его детям, которые однажды совершили безответственный поступок, неразумно использовав магию и решив впустить в него некую сущность – без ведома и понимания, что делают. С тех пор это редкое изумительное изделие стало просто открытой дверью для всякой нечисти. Оправа потрескалась, горностаи всё больше напоминали горгулий с клыкастыми мордами, а серебряная гладь потемнела и местами покрылась чёрными пятнами. Подобно красивой девушке, которой чужды сострадание и любовь, зеркало перестало быть тем, чем было создано когда-то. Сейчас оно излучало ужас и тревогу.

Задумайтесь, может ли хорошая вещь выглядеть уродливо? Скорее нет, чем да.

«Как можно было вообще притащить домой эту дрянь?» – снова спросила себя Авалинда, с пренебрежением смотря сбоку и стараясь не отражаться в выцветшей глади серебра.

Устранив неприятный запах с кухни, она подошла к зеркалу на расстоянии двух вытянутых рук и направила указательный палец в его сторону.

Изображение стало меняться, Ава больше не видела в нём себя. Откуда-то появился чёрный туман, который воронкой затянул в себя готовую к этому ведьму.

Она понеслась по тоннелю, в конце него виднелся тусклый свет. Наконец он привёл её к двери квартиры Марджори. Ава открыла дверь. Квартира была точной копией настоящей, за исключением «живых элементов», таких, как привычные для неё запахи и звуки с улицы. За окном всё вымерло, даже отдалённого пения птиц не слышалось. «Недоработано, однако»

Ведьма прошла внутрь и снова увидела зеркало. Здесь, в этой параллельно созданной реальности, оно казалось красивым и не внушало страха.

Услышав звуки из спальни, Ава пошла туда. За дверью на кровати лежала Марджори, она беспокойно ворочалась во сне. В комнате было неприятно находиться, с улицы лился странный свет: не то сумерки, не то раннее утро. Состояние, когда не знаешь, чего ожидать: то ли ураган скоро накроет город, то ли солнце погубит всё живое.

На этот