Авалинда Райс. Тьма внутри - Дана Рэйвен

Она завернула за угол и попала в специальную секцию, где содержались особо опасные преступники. Верховная ведьма проследовала чуть дальше и остановилась напротив девятой. Она скользнула по табличке. Для всякого случайного гостя этих коридоров та была пустой. Но для того, кто обладал силами Этейн или её разрешением, по металлу расползались строгие рубленые буквы: «Эмма Райс. Особо опасная преступница. Не приводить в сознание».

Этейн заглянула за решётчатое окно и увидела женщину в длинной робе с сероватым лицом, парящую вертикально в воздухе без сознания. Недолго понаблюдала и ушла.

***

Стоял тёплый майский день. Джордж-стрит была почти пуста во время ланча. Жители Эдинбурга разбрелись по многочисленным кофейням и ресторанам города, и туристы последовали их примеру. Авалинда подошла к зданию банка, в котором работал Кэйлем, и мысленно попросила его выйти.

Сидя за рабочим столом, Кэйлем почувствовал сильное желание выйти на улицу. Он бросил дела, схватил бумажник и выбежал из кабинета.

Оказавшись на улице, он стал оглядываться, словно искал кого-то, а найдя глазами Аву, пошёл к ней.

– Я уже начал думать, что ты мне приснилась! И дедушка, и ещё куча всего странного, – рассмеялся он от радости, увидев Аву.

– Не приснилась.

Ава улыбнулась.

– Я должна рассказать тебе многое, но для начала мне нужно знать, хочешь ли ты этого.

– Конечно, хочу! Я ужасно скучал.

Он сгрёб её в объятья. Авалинда забылась и поддалась, закрыв глаза, уткнулась ему в грудь.

Эпилог

– Как тебя зовут?

– У меня нет имени. Я пришёл из хаоса и туда же собираюсь уйти.

– Значит, ты путешествуешь?

– Да, я побывал в разных местах.

– Я буду называть тебя «путешественник». Почему ты здесь?

– Я хочу, чтобы этот мир стал моим безраздельно.

– Но здесь существую я.

– Это не имеет значения. Я всё равно скоро буду властвовать здесь. У тебя нет выбора.

***

На задворках нашей вселенной в параллельном и очень близком измерении парил дух в бескислородном пространстве. Как и многие другие бесчисленные духи его порядка, он мог принять любую форму и сейчас напоминал чёрный сгусток, который осторожно передвигался по безграничному клочку чёрного окружения, искрясь и медленно извиваясь, образуя спирали и овалы.

Сегодня не имело значения. Время и пространство в этом измерении тоже не играли никакой роли. Только мысль и энергия властвовали здесь. Дух вспоминал свои похождения в других параллельных мирах, и с каждым радостным для него событием, возникающим в мыслях, его чёрная масса принимала соответствующие формы. Он наслаждался моментом, когда убивал людей, имея нескончаемые образы демонов, которых породили сами жертвы. Гнев и злоба, алкоголь и наркотики, зависть и корысть – о, как он наслаждался каждым мгновением. Его жизнь и существование как таковые зависели от этих человеческих эмоций и чувств, но он отказывался верить, что только это даёт ему силу.

В его мыслях возник образ дряхлого старика, изнывающего от голода и мора. Дух заострил на этом своё внимание и погрузился в волшебный и прекрасный для себя период войны. Любая война на Земле и в других мирах была его местом радости. Он резвился как дитя и требовал ещё. Появлялся именно в том месте и времени, где люди более всего ненавидели друг друга и шли на убийства. Он подталкивал тех, кто сомневался и не давал надежде поселиться в мыслях.

Старик в его голове заговорил, а дух ловил каждое его слово.

«Грядёт твоё время. Скоро ты вновь придёшь на Землю. Ты отлично поработал в недавний период», – сказал старик, и его образ застрял в мыслях духа, но вскоре начал принимать форму жертв голода и войны, обездоленных и лишённых крова. Образы менялись в одно мгновение, их были тысячи, и это число росло и умножалось.

Дух с почти божественным благоговением наблюдал это, и его собственная форма начала вырисовываться в длинную фигуру в плаще с капюшоном. Вскоре в том самом бескислородном пространстве парила фигура поистине инфернальная. Из-под капюшона выглядывало мертвенно бледное квадратное лицо с высоким лбом и тяжёлыми нависшими бровями. Глазницы были пусты: глаза появятся позже, сейчас в них нет надобности. Массивная челюсть крепко сомкнулась и, пытаясь расплыться в улыбке, мерзко кривилась.

«Прекрасный образ! – подумал дух, оглядев себя со стороны. – Не хватает только острых зубов. Нет, – протянул он, – зубы только отвлекут их. Оставлю так»

В то же мгновение дух увидел двойную воронку неподалёку от себя и резво устремился в её направлении. Она сужалась в середине, абсолютно чёрной и пульсирующей, и расходилась по краям, как огромные песочные часы. Более широкие части искрились огнями, они как вспышки мелькали то тут, то там. Пространство вокруг воронки было изогнуто, и звёзды, попадающие в её окружение, изгибались и засасывались внутрь, оставляя светящиеся хвосты.

Дух устремился в самую середину воронки, которая казалась огромной и невероятно маленькой одновременно. Его чёрная фигура затянулась внутрь, и он исчез. Пространство наполнилось пустотой, которой и было всегда. Части песочных часов замерли на мгновение и снова закружились.