История села Мотовилово. Тетрадь 17 (1932-1934 гг.) - Иван Васильевич Шмелев

и в учреждениях на видном месте, вывешивались красочно оформленные показатели, кто какими темпами строит социализм, кто со скоростью самолёта, кто со скоростью паровоза, а кто едет на черепахе. У самых же отстающих в конторах на стене красовалось рогожное знамя, которое показывало позорное отставание данного коллектива. Для трудового подъёма среди колхозников был лозунг: «Сделаем колхозы большевистскими, а колхозников — зажиточными!» А также был выдвинут общий для всего народа лозунг: «Социализм — это, прежде всего, учёт». Ликвидируя обезличку, и полный хаос, в колхозе дружно взялись за наведение порядка и всё, вплоть до мелкого инвентаря, взяли на учёт. Более того, в животноводстве, по указаниям свыше, в колхозе навели строжайший учёт. Коровам, разгруппированным по местам, присвоили каждой свою кличку, тут были: «Жданка», «Вечёрка», «Умница», «Ведерница», «Сиротка», «Майка», «Бездонная», «Хрипуша», «Луна», «Зорька» и прочие, которые строжайше учитывались по масти, характеру и надою молока. Среди коров была рекордистка, недаром и кличка ей — «Бездонная». И по заслугам эту корову прозвали так, сколько её ни дои, и всё в её вымени молоко есть, но чтобы её не изнурить доением и не испортить, доярка Анна больше надоя полуторных дойниц за один раз «Бездонную» не изнуряла. «Ведерница» — доит по ведру и почти круглый год с молоком ходит. «Жданка» — долго ждала, когда её мать отелится, и ей, телёночку, присвоили это имя. «Вечёрка» — народилась вечером. «Зорька» — на заре. «Луна» — в лунную ночь. «Сиротка» — когда она появилась на свет, от натуги мать её издохла. Доярка Марья выкормила и выпоила её, вырастила до взрослой коровы. «Хрипуша» — эта корова по-коровьи мычать не умеет, а только громко хрипит. В коневодстве учёт лошадей завели ещё более подробный, чем по коровам.

Лозунг: «Лошадь в колхозе — основная сила!» — заставлял беречь колхозного коня. По штату, в колхозе полагалось иметь главного, двух старших (две бригады) и рядовых конюхов. Недаром в народе сложилась шуточная поговорка: «Старший помощник младшему конюху!» В колхозной канцелярии специальный счетовод по коневодству Ромка с помощью целой плеяды конюхов, навёл идеальный порядок в учёте конского поголовья. Он ни только знал лошадей по кличкам, среди которых были: «Громолей», «Вятель», «Неугомонный», «Голиаф», «Вагон», «Трактор», «Силач», «Буран», «Осёл», «Орёл», «Верблюд», «Трезвон», «Ветер», «Лягач», «Пягинай», «Лихой», «Упрямый», «Норовистый», «Бегун», «Резвый», «Оглобля», «Шорка», «Малышка», «Лестница» и знаменитая «Савельевская Вертеха», о горячем характере которой уже говорилось несколько раз. А вот почему другая кобыла называется «Лестницей», спрашивали счетовода в райколхоз-управлении, когда его вызывали туда для уточнения классификации конского поголовья по мастям.

— А потому, — отвечал счетовод, — когда была ожереблена, то была ростом очень маленькой, мы её назвали «Малышкой», а когда стала вырастать к хомутовой поре, выдула с колокольню, так что верхом на неё без лестницы не залезешь! Мы её перестали называть «Малышкой», а прозвали «Лестницей». Хотя и «Голиаф» — лошадь огромного роста, а всё же пониже «Лестницы». А вот мерин «Вагон» — лошадь неимоверной длины, как «пульман». «Верблюд» — имеет непомерно высокую холку, как горб у верблюда, и верховая езда на нём одно мученье, всю ж… изотрёшь и три дня раскорякой ходишь! Мерин «Упрямый» — в работе упрямится: встанет в борозде или в воде и, блаженствуя, ногами бурлит воду, одним словом, с норовом. «Пягинай» — при надевании на него хомут, назад пятится, иногда на немалую дистанцию. «Лягач» — имеет обыкновение лягаться задними ногами вскидывает, между передними у него хоть ребёнок проходи, не тронет, а к задним ничем лучше не прикасайся — лягнёт сразу обеими наотмашь! «Вятель» — вялый, как тюлень, едва его скопытишь, когда обротав, вздумаешь повести из стойла, ни один оборванный повод на его вялого счёту. «Громобой» — огромного роста, карий мерин, когда игогочет, как гром гремит. «Трактор» — неимоверной силы, гнедой масти мерин, ему любой воз нипочём! «Галоп» — выложенный жеребец, бегать рысью не может, с места берёт в галоп. «Буран» — ожереблён в такую непогодь, буранило — свету божьего не видать! «Осёл» — прозван за большие уши, как у осла. «Норовистый» — меренок с норовом, вздумает — любой воз повезёт, не вздумает — с малым возом остановится, и хоть весь кнут об него изхмыщи, с места не тронется! «Трезвон» — на свет появился, когда на колокольне трезвонили. «Орёл» — жеребец-производитель. «Оглобля» — кобыла из оглобель не вылезает, и устали не знает на ней, и днём и ночью ездят — безотказная лошадь. И опять же насчёт «Вертехи», при запряжке не постоит спокойно, так и просится в путь и только рысью бежит сломя голову, седоки только держись, а то из телеги вылетишь или шапку обронишь. Расписывая достоинства и пороки колхозных лошадей перед работниками райколхоз-управления, счетовод надолго задерживался в разговоре с ними, его хвалили за постановку такого идеального учёта, а на совещаниях ставили в пример другим счетоводам, которые отвечали за аналогичный учёт в других колхозах. А однажды его даже премировали, выдали ему уздечку и именную плётку, которая очень понравилась председателю колхоза, который впоследствии вызудил эту плётку у счетовода. Наведение подробнейшего учёта в колхозе на всякий мелкий инвентарь и в животноводстве, некоторых удовлетворял и радовал, а узнал об этом Фёдор Крестьянинов, высказался: «Нет смысла отыскивать пустых голов, их у нас хоть отбавляй и так!»

Премия за ударный труд. Нахлебники. «Господин Балакин»

Вошедшие в колхоз почти все хозяйства села, а с ними и подавляющее большинство жителей, в колхозе за работу взялись рьяно и со всем рвением. Вначале за вложенный труд людям трудодни начислялись подённо: день отработал — начислялся трудодень. Но такая система оплаты колхозникам не удовлетворяла руководителей. Работая в поле сообща, т. е. скопом, за спины истинных тружеников прятались лодыри, а получали поровну. И поэтому в оплату труда решили ввести сдельщину, которая оказалась не в нос лодырям.

— Сдельщина эта, что старинная барщина! — протестовали они.

Но, не смотря на недовольство лёгких в работе людей, сдельщина устойчиво укреплялась в деле — за хорошую ударную работу, колхозники всячески поощрялись правлением колхоза, от выдачи премии в виде чугунов или конных вёдер, вплоть до помещения фотографии в газете. Работая в поле на жнитве ржи, бабы работали по-ударному: в поле выходили с восходом солнца, обедали только час, отдыхая только в самую мучительную жару. Время обеда и окончание работы определяли, измеряя на земле свою