Авантюристка - Кэрол Дуглас

– Прошу прощения? – переспросила герцогиня.

– Я лишь подумала, ваша светлость, что юным своенравным леди не так уж и сложно найти способ саморазрушения. И среди них встречаются весьма миловидные особы.

Мы шли по приватным залам. Повсюду слышались стук шариков рулетки и игральных костей и шепот игроков, мерный, словно шелест дождя за окном. Приведя нас в богато обставленный кабинет, герцогиня попросила:

– Зовите меня Алисой. Мне нравятся американские правила. Это отец мой души не чает в аристократии. – Она улыбнулась мне: – А вас я, в свою очередь, буду рада звать Пенелопой, мисс Хаксли. Среди моих знакомых нет никого, кто носил бы это замечательное имя. Если мы с вами откажемся от формальностей, я смогу почувствовать себя героиней одной из нынешних пьес Оскара. Ведь ваше имя почти столь же изысканно, как Гвендолен[44].

– Если ваша светлость находит это уместным…

– Уместным! Да ты само воплощение уместности и приличия, Пенелопа. – Герцогиня с легкостью перешла к дружескому тону. – Стоит тебе только нахмурить брови, как тотчас содрогнутся грешники мира сего, все до единого. Будь так добра, зови меня Алисой. Я богата и знатна, но у меня совсем нет друзей. Ах, Ирен! С первого взгляда я прониклась доверием к тебе и твоему чудесному супругу. Конечно, принц мне очень дорог, и все-таки я не могу не восхищаться вашим союзом, ведь Годфри – простой, но в то же время весьма выдающийся человек. На поверку аристократы ужасно скучны! Присаживайтесь, пожалуйста.

Мы опустились на блестящий черный диван с набивкой из конского волоса. На столике перед нами сиял чайный набор в георгианском стиле. Алиса устроилась напротив в уютном кресле в стиле Людовика XV и налила нам чаю.

Ирен одарила нашу титулованную хозяйку снисходительной улыбкой:

– Несмотря на твое отношение к аристократии и презрение к азартным играм, совсем скоро ты станешь правящей герцогиней этого тепличного мирка.

– Дорогая моя Ирен, я бы уже давно с удовольствием ею стала, если бы не князь Карл и его предрассудки. Он к тому же совсем не спешит отойти в мир иной. – Голубые глаза Алисы замерцали, словно море, окружавшее окаймленное скалами княжество. – Старик убежден, что его рассудительному сыну нужна смиренная и кроткая супруга. – Она засмеялась, радуясь возможности посудачить. – Но ведь Альбер, как и я, – натура противоречивая. После развода он заслужил репутацию распутника – да-да, дорогая моя Пенелопа, это правда! С другой стороны, с женщинами он довольно застенчив и готов остепениться. Что же касается моих собственных девичьих увлечений…

– Доктора Траляля и доктора Труляля[45], – подсказала Ирен.

Алиса залилась звонким смехом в неподобающей герцогине манере:

– У тебя, как и у Сары, искрометное чувство юмора. Вот почему я сразу прониклась к тебе симпатией. Я совершила немало глупостей, но это уже в прошлом. Мне очень хочется стать столь же приличной герцогиней, какая непременно вышла бы из Пенелопы, будь у нее желание породниться с монаршей особой.

– У меня? Упаси господь!

– Не забывай о шантажисте, – напомнила Ирен.

Алиса отхлебнула чаю:

– Хм. Такое не забудешь. Но я уверена, вы с ним справитесь. Как бы там ни было, больше ничто не угрожает нашему с Альбером счастью, кроме строгого отца и загадочного злоумышленника.

– По-прежнему ли принц интересуется подводным миром? – неожиданно осведомилась Ирен столь вкрадчивым голосом, что я сразу поняла, как важен для нее ответ.

– Это называется океанографией, дорогая моя. Он еще новичок, хотя со стороны может показаться иначе. С тех пор как он уволился с французского флота, Альбер учится под руководством профессора Мильна-Эдвардса. Больше всего его впечатляет работа одного отставного морского офицера родом из Америки, посвященная тайнам ветров и течений. Альбера манит буквально все, что отдает соленой морской водой. Он изучает зоологию подводного мира и химическую океанографию с упорством мужчины, преследующего даму своего сердца. Во время одной из экспедиций ему удалось погрузиться на глубину в девять тысяч футов! Наверное, он встретил там русалок. А сколько у него водолазного снаряжения и прочих приспособлений – словно у героев романа Жюля Верна. Полагаю, вы заметили, что здесь морской воды в избытке, – сухо прибавила она.

– Но тот второй доктор…

Алиса улыбнулась, предаваясь воспоминаниям, и посмотрела на меня:

– Буду с тобой откровенна. Так или иначе, я служу товаром на международном рынке браков. Со свойственным нам, американцам, прагматизмом отец лелеет надежду, что мне пожалуют титул в обмен на свежую кровь и деньги, которых так отчаянно не хватает европейской аристократии. Я всегда следую зову сердца – Арман безумно любил меня, как и мои дорогие врачи, и как теперь любит принц, – но в глубине души я знаю, что составлю достойную партию аристократу. Да, ничто человеческое мне не чуждо. Я рано овдовела и страдала от одиночества, и тут в моей жизни появились эти прекрасные мужчины – оба весьма привлекательны и заинтересованы в моем благополучии. Быть может, любовь к романтике передалась мне от Генриха Гейне, моего двоюродного деда. Для всех окружающих я очаровательная блондинка родом из Америки и будущая герцогиня. Себе же я кажусь куда более сложной натурой.

– Мы тебя понимаем, – ответила Ирен за нас обеих. – И знаем, что, выходя замуж за монаршую особу, так или иначе приходится идти на некоторые уступки, которые не всегда удается предвидеть. Рада слышать, что твой принц столь глубоко интересуется наукой о подводном мире. Ведь это пристрастие было у него всегда?

– С юных лет.

Ирен кивнула, чрезвычайно довольная ответом герцогини. Я окинула подругу подозрительным взглядом.

– Судя по всему, ты восхищаешься мужчинами, преданными науке, – продолжала примадонна допрашивать герцогиню.

Алиса вновь задумалась.

– Я могу восхищаться и тем, кто не имеет подобной склонности. Скажем, адвокатом. С твоей красотой и талантом ты, конечно же, тоже могла бы выйти замуж за принца, но в браке со столь потрясающим, хоть и простым человеком, как твой супруг, есть своя прелесть.

Какое-то время Ирен хранила молчание. Своей позой и слабой полуулыбкой она напомнила мне Мону Лизу.

Лишь я одна знала, что Алиса наступила на больную мозоль. Безусловно, у Ирен были все качества, необходимые для того, чтобы породниться с королевской семьей. Вот только она не смогла убедить влюбленного в нее монарха смириться с ее неблагородным происхождением.

– Все мы рано или поздно выбираем то, что подходит нам более всего, – отрешенно промолвила подруга и повернулась ко мне: – Раз я уже связана узами брака, быть может, Алиса употребит свой талант свахи, чтобы подыскать жениха тебе, Нелл?

– Ну уж нет! – От неожиданности я чуть не разлила чай на блюдце.

– Разве ты не хочешь выйти замуж? – с любопытством спросила Алиса.

– Конечно же, я не возражаю. – Я залилась краской, вспомнив о своем юношеском чувстве к молодому викарию Джасперу Хиггенботтому и необъяснимых приступах дурноты в присутствии одного джентльмена, которого мне, очевидно, уже не суждено увидеть. – Однако я справлюсь сама.

– У тебя непременно все получится, – заверила меня Алиса. – Все мои друзья находят тебя просто очаровательной.

– Между прочим, нашей Нелл увлекался сам Оскар Уайльд. До того, как женился, разумеется, – лукаво промолвила подруга.

– В то время Оскар беспрестанно кем-нибудь увлекался – взять хотя бы его интрижку с Лилли Лэнгтри. Похоже, сейчас он изменил своим привычкам, – сказала Алиса.

Я очень обрадовалась, узнав о столь удивительном преображении нашего старого знакомого. Мне вдруг подумалось, что надежда умирает последней. Если уж Оскар Уайльд перестал распутничать, быть может, в один прекрасный день и я встречу достойную партию.

Предавшись радужным фантазиям, я задумалась над тем, каким мог бы быть мой супруг. Уж точно не костлявым Джаспером. В последнее время я стала куда более опытной, чем раньше. Благодаря Ирен я увидела жизнь во всем ее многообразии, чего никогда бы не достигла, останься я в отцовском приходе. При мысли о том, что я пью чай с женщиной, не скрывающей внебрачной связи с двумя мужчинами, я даже поежилась, ведь подобное поведение – прямая дорога в ад.

– Мы обязательно поможем мисс Хаксли сменить фамилию, как только разберемся с шантажом. Впрочем, не думаю, что подобный пустяк отнимет у нас много времени, – заявила Алиса.

– Прекрасная идея, – согласилась Ирен. – Немедленно поделюсь ею с мужем. Но на твоем месте я бы не стала называть шантаж пустяком. Интересно, что Годфри выяснил в ходе расспросов.

– Рада, что вы присоединились ко мне за чаем. Я останусь в казино – нужно поговорить с управляющим. Месье Блан очень боится, что мое неприятие азартных игр заставит принца отказаться от наследства, так что придется мне убедить дорогого друга, что я сама неравнодушна к золотым луидорам. Жаль, что вы так скоро уходите, – очень уж хотелось показать вам казино. С точки зрения архитектуры оно бесподобно. Я лишь надеюсь, что оно больше не причинит никому зла и станет источником лишь счастья и радости.