Проклятый дракон - Ника Андарова

отстали. Что поделать, воины Симошеха безоружны перед чарами местных девушек. Особенно, в преддверии обряда, – Виента лукаво глянула на Шехара. – А я всегда могла улизнуть из-под отцовского надзора.

Она подошла ближе, заглядывая ему в глаза. Ее тонкая рука опустилась на его предплечье.

– Сагдар с каждым разом становится все прекраснее. И все благодаря твоему правлению, Шехар, – вкрадчиво проговорила она.

Шехар осторожно убрал ее руку со своего предплечья и ответил:

– Ты слишком добра, Виента. И я действительно рад тебя видеть. Твоя любовь к нашему городу радует мое сердце.

Виента смущенно опустила глаза, польщенная его словами.

– Мне нужно переодеться к приему, Шехар. Увидимся там. – тихо проговорила она.

И, улыбнувшись ему, она удалилась так же бесшумно, как и появилась. Шехар посмотрел ей вслед. Тонкая, статная, умеющая держать себя в руках и контролировать эмоции. Она станет хорошей женой правителя. И хоть ее возможное присутствие в совете не радовало, она любила город. Благоволила даже самым простым горожанам.

Отец был бы рад такому союзу. Дрогару он доверял безоговорочно. Знает ли правитель Симошеха все тайны города? Он никогда не давал поводов так думать.

С армией Дрогара у них будет шанс выполнить свой долг и защитить земли эрфитов. Да еще и его дочь станет Шехару женой. Он должен быть доволен, что все получилось именно так. Только радости Шехар почему-то не чувствовал. Что-то жгло его нутро и не давало покоя. А перед глазами стояла одна дерзкая эриконка. Вот чье прикосновение он хотел бы ощутить на своей руке.

Глава 13

Остаток дня Аэрин провела в комнате, старательно отгоняя от себя мысли о том, что произошло. Мрак бы побрал этого аргхатийца с его просьбами научить чему-то. Что это было? Она словно оцепенела, вдыхая его запах и ощущая легкое поглаживание его пальцев. Так рядом с мужчиной она никогда себя не чувствовала. Хотелось податься вперед, сделать это еле уловимое касание более ощутимым. Более близким. Ей вдруг стало любопытно, какое было бы продолжение, не зайди Келан в оружейную.

Тут вошла Найроби, заставив Аэрин вздрогнуть. Девушка мысленно одернула себя. Чего так бояться? Будто старуха могла ее мысли читать.

Найроби занесла платье и небольшой мешочек. Платье было глубокого сине-зеленого цвета, с россыпью вышитых белых птиц, что порхали по подолу и рукавам. Аэрин недоверчиво посмотрела на него.

– Я это не надену, – не дожидаясь пояснений, отрезала она. Хватит с нее одного раза.

– Тебе нужно быть на приеме в честь гостей из Симошеха, – проговорил входящий следом Акрис. – Это приказ Шехара. А платье можешь не надевать. Можешь быть хоть голой, я просто закину тебя на плечо и исполню приказ. У тебя двадцать минут, – с этими словами Акрис захлопнул дверь.

Аэрин сжала челюсть. Вот тебе доверие и свобода. И что-то подсказывало ей, что дальше может быть только хуже. Нужно срочно как-то менять свое положение и понять, как она может покинуть Аргхат. Ей нужны знания. И карты. Информация, как пересечь Полог.

Она ненавидела приемы. Несколько раз жрецы приводили ее на пиршества магов. Гнусное зрелище, честно сказать. Полуголые танцовщицы и служанки, на лицах которых периодически проскальзывало отвращение. Масляные от хмельных напитков маги и жрецы, громко смеющиеся и наслаждающиеся излишествами и едой. Аэрин передернуло от воспоминаний.

Но, с другой стороны, здешние приемы могут отличаться от того, что она видела в Башне. Кто знает, что полезного она может услышать или узнать на местном пиршестве.

Она со вздохом поднялась и подошла к платью. Вышитые птицы на рукавах и подоле напоминали ей о свободе, которой она так жаждала. Ткань была легкой и приятной на ощупь.

Найроби помогла ей надеть наряд. Он оказался двухслойным. Нижнее платье было более светлым и струящимся, верхняя накидка с рукавами была из ткани плотнее и полностью не сходилась на талии, оставляя в просвете легкий низ. Поверх они затянули широкий темный, расшитый мерцающими нитями, пояс. Волосы Аэрин трогать на стала, они и так были вдоволь расчесаны.

Тут Найроби заговорщически улыбнулась и вытащила из потрепанного мешочка кисточку, краски и какую-то палочку.

– Никто не посмеет сказать, что Найроби настолько стара, что не смогла собрать женщину на прием. Я тебя накрашу.

Удивительно, как задор в глазах преображал ее старческое лицо.

– Не думаю, что это обязательно, – вежливо отказалась Аэрин.

Старуха поджала губы и упрямо протянула ей баночку с розовой мазью. Пришлось взять немного и размазать по губам. Может, так она от нее отстанет? Аэрин оттерла испачканные пальцы о тряпье, что лежало на стуле. Найроби, обмакнув палочку в черную краску, аккуратно провела по ее глазам. «Упрямая странная старуха», – со вздохом подумала Аэрин. Что-то еще поколдовав, Найроби отступила и довольно улыбнулась.

Акрис вошел, как всегда, резко и без стука. Недовольно окинул ее взглядом и кивком указал на дверь, приказывая идти.

Дворец вновь оживился. Туда-сюда сновали служанки. Они смотрели на нее с любопытством. От того ужаса и страха, что она видела до этого, не осталось и следа. Вдруг Аэрин осознала – они не знают, что она эриконка. Видимо, принимают ее за гостью из того самого Симошеха, откуда прибыли визитеры. Тем лучше. Быть местным пугалом ей уже изрядно надоело.

До Аэрин донеслась игра инструментов. Они прошли мимо горы подарков и подношений, что привезли гости. Вот так просто их сложили в коридоре, словно груду мусора. Ларцы. Свертки тканей. Корзины с сухофруктами. Скорее всего, позже их разберут, но пока каждый проходящий мог полюбоваться на щедрость Симошеха.

Среди этой груды она краем глаза выловила зеркало – большое и массивное, в золоченой неуклюжей раме. Она подошла ближе. Из него на нее смотрела девушка, хрупкая и невесомая, облаченная в неземной красоты платье. Как давно она не видела своего отражения… Аэрин с любопытством разглядывала себя в зеркале.

Платье мягко струилось по ногам, широкий темный пояс делал ее фигуру еще изящнее. На фоне сине-зеленых одежд ярко выделялись птицы, что порхали по подолу и рукавам. А еще глаза. Старательно подведенные Найроби, они казались еще более синими и глубокими. Их загадочный блеск перекликался с мерцанием нитей на ее поясе.

Вот бы мастер Патц увидел ее такой. Он ведь так мечтал надеть на нее платье. Даже купил ей одно. Не такое красивое, как это, но для нее оно было первым и самым прекрасным. Первое ее платье, к которому она так долго привыкала, касаясь его вечерами и представляя, как наденет его на день рождения мастера и сделает ему сюрприз.