Леди с дурной репутацией - Тереза Ромейн

разные общие помещения, мисс Бентон слегка растерялась. Всюду была прекрасная отделка: кремовые деревянные панели, драпировки по стенам. Это не был обычный постоялый двор — никакого намека на присутствие простонародья: ни тебе бара с закопченным потолком и залитым элем полом, ни угрюмых слуг в засаленной униформе. Напротив, здание окружали роскошные цветники, дорожки были тщательно выметены, неподалеку от клумб узкими рядами росли овощи. Из каждого окна открывался живописный вид, а в комнатах было чисто, тихо и спокойно.

Это была истинная роскошь — без смога, суматохи, навязчивости обслуги, уличного шума.

Должно быть, требовались огромные усилия, чтобы поддерживать это ощущение спокойствия и мира, но если ты герцог, то в состоянии устраивать все по своему желанию.

В небольшой гостиной она увидела нескольких обитателей заведения. Устроил ли это Джордж или все произошло случайно, но получилось что-то вроде встречи оставшихся в живых участников тонтины.

Здесь был Кавендер, одетый, как всегда, дешево, но по моде. Со сцены он бы произвел неизгладимое впечатление. Джерри, тихий и задумчивый, страдал подагрой, поэтому передвигался при помощи трости и путешествовал в компании врача. Это, конечно, не давало достаточных оснований отвести от него подозрения, но Кассандра мысленно поставила его в самый конец в ряду потенциальных подозреваемых. Нездоровье можно симулировать, но если так, тогда он притворялся больным уже много лет.

В Чичестере отсутствовал Брейтуэйт, и Кассандра почувствовала, что скучает по его дружелюбному лицу, которое, как она напомнила себе, могло быть лицом убийцы. Зато тут присутствовала леди Деверелл, которая с поразительной скоростью одновременно говорила и поглощала кексы.

— Завтра должны состояться велосипедные гонки и состязания по стрельбе из лука, — обратилась она к Джерри, хотя того, судя по всему, это интересовало мало, поскольку принять участие в этих мероприятиях он не мог. — Мой муж сейчас в особняке, организует все виды пари, и я присоединюсь к нему за ужином.

— Пари можно заключить на что угодно? — поинтересовалась Кассандра у Кавендера, рядом с которым сидела.

— Разумеется! — воскликнул тот. — Иначе как узнать, что вы в выигрыше?

Леди Деверелл остро взглянула на мисс Бентон. Ее лицо с огромными голубыми глазами, как отмечал Чарлз, оставалось привлекательным даже в сорок лет, как и пышные каштановые волосы и еще более пышная грудь.

— Вы мне кажетесь знакомой, — заявила леди. — Простите мне назойливость. Мы встречались?

Улыбка у нее была дружелюбная, но глаза, казалось, пронизывали насквозь, и Кассандра затаила дыхание. Да, короткое время она была у мадам в служанках, а сейчас пыталась выяснить, кто из этих двух джентльменов, возможно, убийца.

— Скорее всего, вы видели срисованную с меня карикатуру, — удалось ей беззаботно выговорить. — Все из-за моей прически.

— Скорее из-за вашего поведения, если дело дошло до карикатур, — заметила ее светлость. — Но не мое дело судить.

И эта дама, поддев ногой ведро с золой, когда-то заявила Кассандре, что надо лучше выполнять свою работу! Молодая сыщица, которая не доверяла пронзительным взглядам, но предпочитала держать рот на замке, приняла от ее светлости чашку.

— Я знаю, где вы ее видели! — Кавендер наклонился вперед — само желание помочь. — Мы познакомились на балу у Харроу. Вы тоже там были. Должно быть, зацепились взглядами.

— Должно быть, — леди Деверелл очаровательно улыбнулась. — Очень сожалею, что тогда не смогла познакомиться с вами, миссис Бенедетти, но вот теперь мы здесь. Друзья Нортбрука, знаете ли, должны быть и моими друзьями. Мы можем приятно провести время — так, чтобы эти мужчины не мешали нам своими пари.

«Мой брат видел тебя голой, когда ты звала на помощь», — нелюбезно подумала Кассандра, а потом уж и совсем нелюбезно: «И ты оставила беднягу валяться на земле со сломанной ногой, пока кто-то его не забрал».

Сказала она, конечно, не это:

— Вы правы, миледи.

В присутствии Джерри и Кавендера она не могла сказать ничего другого.

Дело считается раскрытым, когда становится понятной схема поведения и появляется возможность просчитать, что произойдет дальше. Кассандра полностью поняла схему поведения элиты. На поверхности тонкий слой позолоты — внешние атрибуты, которые крутятся, как огненные колеса фейерверка, чтобы привлечь внимание своим сиянием, а под этим все то же: пустота, никчемное времяпрепровождение — бал, очередная вечеринка, суаре, чаепитие… что угодно, лишь бы не оставаться лицом к лицу с собственной очаровательной бестолковостью.

Кассандра осознала это, потому что почувствовала то же самое и испугалась, что и ее ничего не волнует и не может взволновать, словно она стала настоящей леди.

* * *

К тому времени, когда Кассандра, наконец, избавилась от леди Деверелл (даме потребовалось вернуться в особняк, чтобы переодеться к ужину), она чувствовала себя как выжатый лимон. Как может такое огромное количество слухов содержать так мало полезной информации? А в присутствии тех мужчин, которые не собирались никуда уходить, мисс Бентон не могла упомянуть тонтину. Единственное, что было возможно, это разузнать про лорда Деверелла, но как раз он, судя по всему, мало интересовал свою жену.

Кассандра тряхнула головой в надежде, что она прояснится, затем, перехватив проходившего лакея в ливрее, попросила показать, в какой стороне расположен ее номер, и заказала себе ужин.

Подкрепившись, она привела себя в порядок и почувствовала прилив сил. Можно зайти и к Джорджу, который занимал номер по соседству, между ней и герцогом Ардмором.

Кассандра постучалась, и дверь ей открыл лорд Нортбрук — без сюртука, с закатанными рукавами сорочки и распущенным галстуком.

— О, привет! — воскликнул он беззаботно. — Хотите посмотреть, как я тут устроился? Все пришлось переделывать.

Кассандра вошла в комнату, которая должна была выглядеть точно так же, как ее, но после того, как сюда въехал маркиз со своей любовью к химическим опытам, преобразилась. Там, где у нее стояли небольшое бюро, письменный стол и умывальник, Джордж умудрился устроить место для работы, сдвинув все вместе и уложив поверх доску.

— Видите? — он показал рукой на сооружение. — Очень удобно.

Большая из двух его камер стояла на импровизированном столе. Рядом лежали разные сорта бумаги в черной упаковке, стояли знакомые флаконы цвета янтаря.

— Отец спрашивал, пойду ли я на ужин в особняк, — сообщил Джордж, — но я заказал еду в номер. Если мы останемся здесь на все выходные, можем поработать, как я и обещал.

Он улыбнулся Кассандре, и было невозможно не ответить ему улыбкой.

— Вы действительно обещали и еще сказали, что мне это может понравиться.

— А может, и нет. Понимаете, солнечный свет вызывает сильное потемнение этих солей, — Джордж потряс перед ней пузырьком. — Я не могу остановить реакцию, как только она начнется, а потом мне нечего