Посвященная. Как я стала ведьмой - Аманда Йейтс Гарсиа

кладбищах, воруя в церквях, паясничая на улицах, живя в чем-то наподобие хаоса, но, в отличие от того выступления, что мы видели накануне, у нашего хаоса не было смысла.

Энергия Айлы была хаосом. Она олицетворяла дух Шута. В Таро Шут дикий, аморальный, разнузданный, – неконтролируемое электричество, блуждающее в пространстве в поисках изолятора. Айла не нуждалась ни в структуре, ни в форме. Ей не требовалось контактировать с чем-либо или работать, кому-то подчиняясь. Она была космическим эльфом, созданием бездны. Когда мы находились под кайфом, Айла была счастлива. Не обычный «трип». Не путешествие в Авалон. Ее путь к Землям Сияющих был возвращением домой. Ей нравилось позволять себе растворяться и разъединяться на части в волнах. В противоположность, энергия «Труппы Хаоса» была контролируемой, запряженной, чтобы тянуть колесницу смысла, погружать людей на более глубокий уровень, развиваться и двигаться куда-то.

Неожиданно весь этот кутеж, которым я занималась с «Цирком мечты», показался мне каким-то детским. Я хотела, чтобы моя работа была интеллектуальной. Становилось недостаточно просто бунтовать и все отрицать; я хотела работу, которая что-то значила бы для людей. Я была настолько отсутствующей в тот вечер, что Айла не переставала спрашивать, что со мной случилось. Она отправилась в магазин и купила мне два прекрасных кашемировых свитера: один цвета шотландского вереска, а второй – тыквенно-оранжевый кардиган с пуговицами из перламутра. Но моей улыбки в ответ на эти подарки оказалось недостаточно. «Что бы я ни делала, тебе всегда мало», – проныла она и опять исчезла в толпе. Снова оставив меня переживать, не бросит ли она меня в очередной раз где-нибудь в Шотландии, без денег, без кошелька и даже без паспорта.

На следующий день Айла взяла напрокат машину, и мы поехали на побережье, остановившись возле груды желтых валунов, образовывавших полукруг вокруг серого Северного Моря. Мы сбежали по тропинке, скидывая одежду, поспешно нырнули в воду, замерли, пораженные ее северным холодом. Волны поднимали и опускали нас, наши тела порозовели, зубы стучали. Мы держались за руки, образовав круг. Ныряя по очереди, мы словно крестили друг друга, как русалки, даря друг другу новые и новые имена. Плавали на спине под сияющим солнцем. Издавали спонтанные звуки, гул и щелканье – волшебный язык, которые попал к нам от Мата Мари, волшебной богини моря. Ради подобных моментов я и жила со своей группой. Я лежала в холодном, мерцающем свете, а мои подруги, дети-феи, танцевали в круге вокруг меня, поднимая меня и напевая. Контуры лиц освещались солнцем, я видела сияние их глаз, любовь, горящую во тьме.

Бунт, выбор жизни артиста, аутсайдера или ведьмы, ведет к множеству трудностей и лишений. Ко многим сомнениям относительно себя самого. Но есть и моменты, подобные этим. Моменты такой откровенной и случайной красоты, что тебе кажется, словно ты живешь так, как было предназначено людям – в радости и свободе. И тогда появляется чувство, что это того стоит. Любая другая жизнь после такого кажется невозможной.

Вечером мы прибыли в поместье XVIII века в Шотландском нагорье, которое Айла забронировала, чтобы сдержать обещание, данное ею возле Русской Реки. Мы будем спать в замке. К востоку от нас маленькая речка обнимала склон холма, покрытый пурпурным чертополохом, вереском и маленькими мшистыми деревьями. Белоснежные лошади гарцевали на пастбищах с изумрудной травой, а на севере растянулись до самого горизонта поля хлебов, по пояс высотой, волнуясь, словно золотое море.

Поместье было построено из бледно-серого камня, гладкого, словно голубиные перья. Флаги развевались над дорогой вокруг замка, вдоль которой стояли мужчины в шоферских фуражках, готовые сопровождать зажиточных людей в «Линкольнах», «Порше» и «Астон Мартин», когда те прибудут. Если они и удивились, увидев наше неопрятно одетое сборище, которое выбиралось из арендованного мини-купера, – мы, все еще мокрые после купания в Северном море, так и ехали в клоунских ботинках на платформе, Парадокс в своем комбинезоне, – никто из них не подал и виду. Они просто отсалютовали нам, коснувшись своих кепок, и указали в сторону консьержа.

Наше жилище находилось на самом верху центральной крепости, – группа апартаментов с тяжелыми деревянными дверьми. Как только мы прибыли в наши комнаты, Киара – одна из девушек, пригласивших меня в «Цирк грез» и любовница Парадокса, отправилась в душ и вышла оттуда в одном полотенце, замотанном на голове, в то время как мы все сидели и пили шампанское, подготовленное к нашему приезду в ведерке со льдом.

Позже, когда мы лежали в кровати перед ужином, Айла захихикала:

– Эта Киара всегда бегает повсюду голая. Мне кажется, она постоянно пытается завлечь нас на какую-то большую вечеринку свободной любви или типа того.

Айла была возмущена и шокирована. Я едва заметила, что Киара обнажена, но Айла оказалась сбитой с толку.

– Я имею в виду, она знает, что мы встречаемся. Она знает, что ты моя девушка, так зачем ей это делать?

Никому не было дозволено становиться между мной и Айлой. Никто не смел даже намекать на это.

В последний день в Шотландии мы сидели на валунах, шепча заклинания над грибами у нас в руках, известными как «шляпки фей». Мы планировали выехать рано утром на следующий день, чтобы успеть на рейс из Эдинбурга ближе к вечеру. Река журчала и пела нам, когда мы съели грибочки и ждали сдвига, перемещения в волшебный мир, где можно увидеть, как оживают деревья, камни и ветра. Где облака разговаривают, а земля раскрывает свои секреты.

Как только мы попали в ту реальность, Айла явилась в своем настоящем облике, с остроконечными ушками и виляющим хвостом, топая вокруг всех нас, прыгая вперед и назад. Мы шли по дороге вдоль реки до тех пор, пока не добрались до маленького кустика чертополоха чуть выше наших щиколоток, который гордо стоял прямо по центру тропинки, с пушистой фиолетовой головкой и шеей, завернутой в воротничок из торчащих иголок. Листья его сворачивались и разворачивались, словно живое блестящее кружево. Я опустилась возле него на колени.

– Посмотрите на этого прелестного маленького воина, – предложила я, любуясь. Это был рыцарь, бросивший нам вызов, когда мы осмелились пройти.

Все собрались вокруг, восхищаясь неистовством чертополоха. Айла потянулась погладить его, а потом завопила:

– Он меня укусил!

Она отскочила назад, ее лицо потемнело от ярости, и она зарычала, оскалив зубы. Айла и чертополох казались очень похожими друг на друга, до тех пор, пока она не напала на него в бешенстве. Сила природы, скачущая, топающая, жаждущая крови, сыплющая градом камней, летевших из-под кожаных ботинок со стальным носком. Ее злость не уменьшалась до тех пор, пока я не оттащила ее назад, и мы все стояли вокруг, раскрыв рты, в то время как она судорожно пыталась