Мир без Стругацких - Эдуард Николаевич Веркин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А вот, было ещё. Приехали к нам года два назад кино снимать. Двое из Москвы и человек пятеро иностранцев. Все с камерами, фотоаппаратами. Волосатые все, в штанах до земли, широких таких, с карманами. Поснимали они своего кино в институте, поснимали на полигоне, в село приехали. Пришлось мне их водить.
А чего им тут снимать, кроме штанов-то? Село как село. Они идут, аппараты свои, как авоськи, свесили, отдуваются. Жарко. Тут из окошка цокольного в Клавдеевом доме чуть ли не под ногами у делегации высовывается сантехник наш, Чёнсё, злой-презлой, в лапе тросик, и мне говорит:
– Наиль агъа, о ерни беш йылдыр темизлемегенлер![11]
Делегация как шарахнется!
Я ему отвечаю:
– Бу лакъырды ярынгъадже беклеп оламазмы?[12] – Он кивает: понял. И такой – раз, и спрятался. Этот, московский, ко мне поворачивается и спрашивает, дурака кусок:
– И многие у вас тут на языке пришельцев разговаривают?
Второй московский его за рукав так подёргал, отвёл в сторонку, видно, объяснил.
Но так подумать – а кто в Крыму не пришелец? Все когда-то пришли сюда, кто откуда. С юга ли, с востока ли. Чтобы прямо сверху – такого раньше не бывало, конечно.
А как маленькие зявки изюм любят! Одно время думал я часть винограда Якову, Артемидину мужу, отдавать, на вино, но подумал и не стал. Всё съедаем так. Не остаётся.
Николай Караев
Аксёнов, Василий Павлович (статья из Всесправа сети «Интер», доступна на 126 языках)
Василий Павлович Аксёнов (ш. Bazz Axyonow, 20.08.1932, Казань – 06.07.2009, Москва) – советский писатель-фантаст, прозаик, поэт, драматург, сценарист, переводчик и педагог. Шестидесятник, один из участников Большого Поворота, Гроссмейстер НФ (1995).
Детство и юность
Василий Аксёнов родился 20 августа 1932 года в Казани в семье Павла Васильевича Аксёнова (1899–1991) и Евгении Соломоновны Гинзбург (1904–1977). Отец – председатель Казанского горсовета, член бюро Татарского обкома КПСС. Мать – преподаватель в Казанском педагогическом институте, затем заведующая отделом культуры газеты «Красная Татария». В 1937 году родители арестованы и осуждены на 10 лет тюрьмы и лагерей, четырёхлетний Вася Аксёнов отправлен в детский дом, потом воспитывался в семье дяди, пока мать, вышедшая в 1947 году из лагеря и жившая в Магадане, не добилась разрешения на приезд сына на Колыму. См. «Огонь», единственный нефантастический роман Аксёнова (написан 1975, издан 1982).
Сочинять НФ начал в начале 1950-х под влиянием «Звёздных кораблей» (1947) Ивана Ефремова. В 1952 (или 1953) году познакомился с Ефремовым лично: приехал к нему в Москву в Большой Спасоглинищевский переулок и показал первые рассказы, оценённые мэтром как «многообещающие». В 1956 году Аксёнов окончил 1-й Ленинградский медицинский институт и получил распределение в Балтийское морское пароходство. Несмотря на то что родители уже были реабилитированы, Аксёнову не давали допуск, пока не вмешался Ефремов (уже лауреат Сталинской премии). Работал врачом на судах дальнего плавания, карантинным врачом на Крайнем Севере, в Карелии, в Ленинградском торговом порту, в туберкулёзной больнице в Москве, с 1960 года – профессиональный писатель.
Шестидесятники
После первых же книг («Коллеги», 1959, повесть об экспедиции на Венеру; «Межзвёздный билет», 1962, роман о двух братьях в СССР близкого будущего: один – «космический врач», другой – бунтарь и стиляга, который в поисках себя уезжает на станцию «ОрбиТаллин» и устраивается в мусороловецкую артель; «Апельсины с марсофермы», 1962, серия монологов марсианских колонистов-тружеников, которым привезли первый урожай апельсинов, выращенный на этой планете) Аксёнов выдвинулся в первые ряды советских фантастов – и фактически возглавил шестидесятников.
«В те годы советская цензура, уже не столь людоедская, как при Сталине, но всё ещё стоявшая на страже (превратно понимаемых) советских ценностей, остро реагировала на писателей-реалистов, а фантастика получила известную свободу. Этим и воспользовались Аксёнов и другие шестидесятники: формально они сочиняли советскую НФ, однако их стиль на глазах преодолевал гравитационное притяжение прежней эпохи и, не желая быть спутником “нового официоза”, устремлялся в новые выси» (Флеминг Р. На четвёртой космической. Предыстория Большого Поворота в 15 фантастах. Н.-Й., 1993).
Среди произведений 1960-х выделяются повести «Растуманенная ночка Мары» (1968, о долгой ночи планеты Мара, обитатели которой видят наяву тут же овеществляющиеся сны), «Жаль, что нас не было с вами» (1965, история любви на фоне съёмок «омнифильма» в Крыму 2020 года; прототипом «омнирежа» Баркова мог быть Андрей Тарковский) и «Мой дедушка – Дар Ветер» (1969, сочинённое с согласия Ивана Ефремова вольное продолжение «Туманности Андромеды» о юном звездолётчике далёкого будущего и его приключениях в Тёмных Эмпиреях). О «Моём дедушке» критики писали, что Аксёнову удалось превратить «светлый, но холодный и бесконечно далёкий мир Ефремова в реальность не менее светлую, но такую, что в ней хочется жить». В 1972 году вышла вторая книга дилогии – «Маячок, который вечно молчит».
Популярность Аксёнова росла стремительно. В марте 1963 года Никита Хрущёв на встрече с интеллигенцией подверг Аксёнова и Вознесенского своеобразной критике («фантасы-пидарасы»), но уже через три года, когда Аксёнов принял участие в демонстрации на Красной площади против предполагаемой реабилитации Сталина, власть вынуждена была считаться с шестидесятниками, на которых (по выражению того же Хрущёва) «чуть не молится пионерия». Флеминг, анализируя события эпохи, писал: «СССР шёл по тонкому льду; оттепель усиливалась, и лёд становился всё тоньше; неизбежно наступил момент, когда стране нужно было выбирать – либо идти ко дну недостроенной псевдокоммунистической Атлантидой, либо научиться плавать». Ряд исследователей утверждает, что на выбор власти в пользу продолжения оттепели главным образом повлиял не негативный опыт КНР, интеграция ЕЭС или события в США, а «фантастическая (во всех смыслах) популярность шестидесятников» (см.: Ху Сяомин. Две культурных революции. Шанхай, 2010; другую точку зрения см. в книге: Тамм Х.-В. Реальная политика и политический реализм. Тарту, 2012).
В 1967 году Аксёнов выпустил в серии ЖЗЛ биографию М.К. Ганди «Любовь к человечеству». С её публикации, как считается, началось движение «советских цветов». См. «Цветы в дуле танка» и Пражская весна.
От «сказок невинности» к «сказкам опыта»
Популярнейшая фантастическо-юмористическая повесть о буднях советского магического института «Золотая была Железка, о, золотая» (1974) стала последней книгой Аксёнова о «безусловно светлом будущем». Как сказал позднее автор, «это была последняя сказка невинности, за ней последовали сказки опыта». Повесть, равно как и переведённый Аксёновым НФ-роман «Нультайм» (1976) прогрессивного американского киберпанка К. Э. Доктороу, сформировали субкультуру «нуль-т», благодаря которой к концу 1970-х СССР смог ввести в эксплуатацию компьютерную сеть «Интернационал»; изначально сеть создавалась, чтобы сделать более эффективной плановую экономику, однако влияние «Интера» быстро вышло за экономические рамки (см.: О’Флаэрти-мл. Л. За пределы пределов. Дублин, 1999).
Написав после «Железки» «Огонь», который
