The Woman in Me. Автобиография - Бритни Спирс

подумала: «Если думаете причинить мне боль из-за того, что я вам отказала, не дождетесь».

Серия концертов должна была закончиться 31 декабря 2017 года. Я ждала этого с нетерпением. Мне так надоело выступать в одном и том же шоу неделю за неделей, год за годом. Я постоянно просила записать ремикс или добавить новый номер – что угодно, лишь бы разбавить рутину.

Выступления больше не приносили той радости, которую я испытывала в молодости. Чистая беззаветная любовь к пению, возникшая в подростковом возрасте, улетучилась. Теперь другие решали, что и когда мне петь. Никого не интересовало, чего хотела я. Мне продолжали внушать, что лишь стороннее мнение имеет значение, мое никого не волнует. Я была нужна, чтобы зарабатывать деньги своими выступлениями.

Я себя растрачивала. Будучи артисткой, которая всегда гордилась своими способностями, я страшно злилась, что мне не позволяли вносить изменения в собственное выступление. У нас выдавались свободные недели между концертами в Вегасе. Столько времени было потрачено впустую. Я хотела порадовать поклонников новыми ремиксами, придумать что-то потрясающее. Мне даже не разрешали исполнить любимые песни, например Change Your Mind или Get Naked. Не давая радовать поклонников лучшими шоу, которые они по-настоящему заслуживали, меня пытались выставить в неприглядном свете. Приходилось исполнять одно и то же неделю за неделей: одна и та же программа, одни и те же песни, одни и те же аранжировки. Я уже так давно с ними выступала, что отчаянно хотела все изменить, подарить своим замечательным, преданным поклонникам новые эмоции и впечатления. Но в ответ слышала лишь «нет».

Мои выступления казались мне ленивыми и странными. Я беспокоилась о том, что обо мне подумают. Мне хотелось показать, что я готова дать публике гораздо больше. Я любила часами работать со звукоинженером в студии и делать собственные ремиксы. Но мне говорили: «Их нельзя добавить в программу из-за тайминга шоу. Придется все переделывать». Я была бы только рада, но все мои идеи рубили на корню.

Когда я пыталась настаивать, все, что мне могли предложить, – поставить один из моих новых треков, пока я переодеваюсь.

Люди вели себя так, будто делали мне огромное одолжение, включив мою новую песню, пока я в подвальных помещениях пыталась лихорадочно сменить костюм.

Было стыдно, потому что я знаю этот бизнес. Я прекрасно понимала, что мы с командой запросто можем изменить программу. Но все решал отец, и у него мое шоу было не в приоритете. А значит, те, кто мог бы решить проблему, не стали бы ничего делать. Исполнение устаревших песен и меня заставило постареть. Мне хотелось нового звучания, других движений. Теперь я понимаю: родных пугала мысль о том, что именно я стану звездой. Поэтому отец все решал за звезду. За меня.

Когда я снимала клипы на синглы из альбома Glory, я чувствовала себя легко и свободно. Эта пластинка напомнила мне, каково это – исполнять новый материал и как сильно он мне нужен. Через год после выхода Glory мне сказали, что я получу свою первую премию Radio Disney Icon Award, и я подумала: «Как здорово! Я возьму с собой мальчиков и надену модное черное платье, будет очень весело».

Пока я сидела в зале и слушала попурри из собственных песен, меня переполняла целая гамма чувств. Когда неожиданно появилась Джейми Линн, чтобы исполнить Till the World Ends и вручить мне награду, эмоции били через край.

Сидя в зале, я вспоминала концерт, на котором исполняла песни из альбома In the Zone. Это были ремиксы, специально записанные для телеканала ABC. Мы репетировали неделю, я исполнила несколько новых треков. Меня так красиво сняли. Я чувствовала себя ребенком. Честно говоря, это одна из моих лучших работ. В исполнении знойной.„Baby One More Time чувствовалась атмосфера кабаре, а для Everytime я надела прекрасное белое платье. Смотрелось безумно красиво. На том этапе карьеры я чувствовала себя свободной, исполняла собственные песни, причем по-своему. Невероятные ощущения – я обрела контроль над творческим процессом.

Сидя в ожидании награды Icon Award от радиостанции Disney Music, даже несмотря на то что меня удостоили чести выступить, я пришла в ярость. Три исполнителя и моя сестра вышли на сцену с новыми аранжировками – с тем, о чем я умоляла тринадцать лет. Они получали удовольствие от экспериментов с моими песнями, а я была лишена такой возможности. Мне приходилось сидеть и улыбаться.

39

До опеки, когда мой друг и агент Кейд звонил и предлагал отправиться на гастроли, я прыгала в машину еще до того, как он заканчивал рассказывать, куда именно мы поедем. Если я хотела увеличить громкость на одном из концертов, просто просила звукорежиссера. Если меня выводили из себя, я сразу давала это понять. Я была дерзкой. Но в Вегасе я просто улыбалась, кивала и раз за разом, словно заводная кукла, монотонно отрабатывала одно и то же шоу.

Единственный источник моих сил – осознание, что впереди меня ждут два отпуска с детьми, как это было прежде. Правда, в год выхода Glory я была вынуждена отправиться в тур, что означало отмену семейных каникул. Пришлось взять детей с собой на гастроли, что мало кому понравилось. На следующий год я отчаянно нуждалась в отдыхе. Однажды вечером за кулисами перед шоу собралась моя команда, и я сказала: «Слушайте, хочу, чтобы вы знали. Мне правда нужен этот отпуск».

Для меня очень важны традиции. Больше всего мне нравилось ездить с детьми на Мауи, брать лодку и выходить в океан. Честно говоря, это помогало восстановиться и морально.

«Если заработаем денег и отыграем еще пару гастрольных концертов, ты можешь уехать на все лето и отдыхать».

«Отлично! – сказала я. – Классно, что мы на одной волне».

Прошло несколько месяцев. В декабре 2017 года выступления в Вегасе – ура! – подходили к концу, и я испытывала невероятное облегчение. За это время я отыграла сотни шоу.

Когда я переодевалась в гримерке между выступлениями, кто-то из моей команды сказал: «В этом году будет еще одно турне. Мы не можем закончить на Вегасе. Летом предстоят еще гастроли».

«Мы так не договаривались, – сказала я. – Я же объясняла, что везу детей на Мауи».

Атмосфера накалялась, как, впрочем, всегда, когда я пыталась возражать. Напоследок мне сказали: «Если не поедешь в турне, мы подадим иск, потому что у тебя есть контрактные обязательства».

Я поняла, что мне угрожали. Все прекрасно знали, как эмоционально я реагировала на перспективу оказаться в суде.