Слепой цирюльник - Джон Диксон Карр

Стюард спустя рукава прибрал каюту, вид которой свидетельствовал о том, что капитан явно собирался в спешке. Наконец стюард удалился, прихватив поднос с посудой. Нехороший взгляд, брошенный через плечо, подтверждал их предположения, что даже красоты природы не улучшили настроение капитана и не вдохновили на исполнение матросских песен на мостике.

– Подозреваю, он все еще зол, – высказал свое мнение Уоррен. – А ведь это такое деликатное дело, Хэнк. Давай теперь говорить будешь ты. Кажется, я не рискну.

– Даже не сомневайся – говорить буду я, – согласился Морган. – И я не поручусь за нашу дальнейшую судьбу, если шкипер войдет сюда и увидит тебя с опасной бритвой в руках. Если он только что отправился к Стертону, вернувшись, он точно будет не в настроении веселиться. И чтобы за весь разговор ты даже не пикнул, ясно? Ни словечка, ни жеста, если только от тебя не потребуется с чем-нибудь согласиться. Я не желаю больше рисковать. Однако же я понятия не имею… – Морган опустился в кожаное кресло, взъерошил волосы и поглядел в иллюминатор на светлое небо. Залитая солнцем каюта, сонно вздымавшаяся на мягко шуршавших волнах, отчего-то не внушала умиротворенности. – Даже не знаю, – продолжил он, – что обо всем этом думать. Пока что оставим в стороне Вудкока и то, что ему известно, к черту его. Куда подевался этот изумруд? Вот в чем вопрос.

– Но, Хэнк, в конце концов, это как раз не наше дело, – заметила Пегги с присущей женщинам практичностью. Она сняла свои очки в черепаховой оправе с довольным видом человека, решившего задачу, и убрала их в сумочку, звонко защелкнув замок. – Лично я не стала бы переживать по этому поводу, дружище. Какая разница?

– Какая разница?!

– Ну да, конечно, я сочувствую лорду Стертону и все такое, но, в конце концов, у него денег куры не клюют, разве не так? И что он в итоге сделал бы с изумрудом, запер его в каком-нибудь гадком старом сейфе, и кому от этого прок? Действительно важный вопрос, где сейчас кинопленка Кёрта. Я знаю, что бы я сделала, будь я мужчиной, – насмешливо заявила она. – Я взяла бы этого паршивца Вудкока и пытала, пока он не расколется. Или заперла бы его где-нибудь, как это сделали с каким-то бароном из «Графа Монте-Кристо», не давала бы ему есть, а потом совала бы ему под самый нос тарелку с супом и зловеще хохотала, пока он сам не стал бы умолять, чтобы я выслушала его. А вы, тоже мне мужчины! Надоели.

Она раздраженно взмахнула рукой.

– Милая барышня, – сказал Морган, – ваша безжалостность столь же возмутительна, как и ваша логика. Несколько раз я наблюдал схожие наклонности у собственной жены. Во-первых, мы никак не можем совать тарелку с супом под нос инсектицидного короля и зловеще хохотать, во-вторых, необходимо принять во внимание еще один момент. Оставим глупости. Суть в том, что это мы умыкнули изумруд старика Стертона и вся ответственность… Что за черт?

Он слегка вздрогнул. Несколько мгновений прислушивался к низкому и размеренному шипению, которое разносилось где-то у него над головой. В его нынешнем состоянии ума оно показалось ему не менее зловещим, чем шипение, которое услышал доктор Ватсон ночью в темной комнате, расследуя дело в «Пестрой ленте». На самом деле это оказалось автоматическое противокомариное ружье «Русалка».

– Кёрт, – окликнула Пегги, с подозрением разворачиваясь к нему, – что ты там еще затеваешь?

– А отличная штуковина! – сообщил Уоррен с некоторым даже восхищением. Глаза у него блестели, он с рассеянным видом наклонился над замысловатой трубкой, сверкавшей металлом и эмалью. То был усовершенствованный цилиндр с резьбой и желобками и со сложной системой черных кнопок. Из его сопла вырывался, как и обещала реклама, сноп брызг, орошая бумаги на столе капитана. Уоррен отодвинул их в сторонку. – Смотрите, все кнопки подписаны. Вот здесь «Спрей»… это то, что сейчас. А тут есть еще «Полсилы» и «Полная мощность»…

Пегги зажала рот рукой, сдерживая хохот. Этот неуместный приступ веселья раздражил Моргана еще сильнее. Помимо всего прочего, заявленный «спрей» оказался жутко вонючим.

– Отключи эту чертову штуковину! – взвыл он, когда тонкий сноп брызг заблестел у них над головами. – Нет, не разворачивай на гардероб, ты, осел! Ну вот, теперь ты окатил парадную форму капитана. Разверни…

– Хорошо, хорошо, – досадливо отозвался Уоррен. – Необязательно брюзжать по этому поводу. Я всего лишь испытывал агрегат… Все, что нужно сделать, видишь, нажать на эту пимпочку и… Да что такое с этой хреновиной? Эй!

Когда он нажал на «пимпочку», спрей, в самом деле, иссяк. Он сменился тем, что хитроумные инженеры, разработавшие устройство, по-видимому, наименовали «Полсилы». Тонкая, зато упругая струйка жидкой отравы дугой вознеслась над плечом Уоррена, когда он попытался заглянуть в сопло ружья и разобраться в путанице кнопок. Преуспел он только в том, чтобы включить фонарик.

– Дай-ка мне эту дрянь, – потребовал Морган. – Я разберусь. Сделай что-нибудь, а? У нас тут уже дождь из отравы, вся каюта пропиталась! Да не разворачивай на себя, ты что, совсем дурак? Поверни… О господи, нет! Только не на постель капитана! Убери это от постели капитана… Нет, не затыкай его подушкой. Только не под матрас, болван! Да ты же…

– Но это все-таки лучше, чем промочить всю каюту, разве нет? – осиплым голосом произнес Уоррен откуда-то из серебрящегося ядовитого облака. – Ладно. Не надо хлопаться в обморок. Я его выключу. Я ему… – Он увернулся от протянутой руки Моргана, злодейски ухмыляясь, и выбежал на середину каюты. – Нет, не трогай. Это я включил эту штуку и, с Божьей помощью, я ее выключу! – Он взмахнул «Русалкой», которая шипела, словно полная сил кобра. – И вот эту дрянь мой дядя должен был расхваливать, а? Это же надувательство! Просто пакость! Я разыщу Вудкока и все ему выскажу! Я перенажимал уже все чертовы кнопки…

– Да хватит уже болтать! – выкрикнул Морган, которого начало заволакивать липким туманом. – Сделай что-нибудь. Стреляй наружу через иллюминатор!

– Я знаю, что делать! – обрадовал Уоррен все с тем же злодейским воодушевлением. – Я понял, как надо. Попробую «Полную мощность». Похоже, это единственный способ опустошить эту пакость. Ага, вот она. Если Вудкок говорил правду…

Вудкок не обманул и мог бы сейчас по праву гордиться ответной реакцией своего детища. Тонкая струйка жидкого инсектицида начала бить из сопла с мощью и яростью брандспойта. И меткостью изобретение мистера Вудкока отличалось отменной. В самом деле, выстрелив на всю длину каюты, жидкость угодила прямо в лицо капитана второго ранга сэра Гектора Уистлера, как только он