Рождение чудовища - Гульнара Черепашка

Вместо яиц здесь на привалах кормили знакомой пищей – не похожей ни на мясо, ни на яичницу, ни на коренья. Желтоватая, солоноватая, жирная, пахнущая остро и незнакомо. Памятный с прошлого года сыр. Само слово казалось таким же жирным, плотным и неуловимо будоражащим, как и вкус. Впрочем, за время пути Накато привыкла и к этому. Здесь сыр не считался редкостью.

Иногда она задумывалась, что за этот год – даже чуть меньше – увидела больше, чем за всю предшествовавшую этому жизнь. Нет, не зря она променяла жизнь в родной степи на неизвестность!

*** ***

Начало лета. Солнце пригревало горячо – куда горячее, чем в степи в это время года. Уж во всяком случае, в северных краях, где обычно кочевало их племя.

Горы сделались ниже, более округлыми и пологими. По словам колдуна, путешествие подходило к концу. Сейчас они вдвоем стояли на небольшой площадке, с которой открывался широкий обзор на много дней пути вперед. Равнина, лежащая, кажется, совсем недалеко впереди, разбегалась во все стороны, насколько хватало глаз.

- Взгляни! – Амади указал вперед.

Вниз убегал горный склон, ложился волнами, образуя глубокие лощины и длинные горные языки, спускавшиеся к бескрайним равнинам. Необъятные просторы – далеко-далеко вдаль и вширь.

Пасущиеся стада и сверкающие ручьи и речки. Небольшие озерца вдали на равнинах и совсем, кажется, близко – между вытянутыми языками горных склонов, полускрытые лесными зарослями. Пятна леса и участки возделанной земли. Некоторые склоны были сплошь испещрены обработанными, засаженными участками – издали они разительно отличались от заросших разнотравьем диких склонов.

А откуда-то из-под темнеющего покрова леса выбегала широкая сверкающая в солнечных лучах лента, выбитая множеством ног и копыт. По ней двигались люди, вереницы всадников и целые караваны. Невообразимо широкая тропа.

Земля внизу вся сплошь оказалась поделена на возделанные участки – Накато никогда не видала подобного. Насколько хватало глаз, до горизонта – ни единого дикого клочка земли.

И самое изумительное – вдалеке, среди зелени, рек и озер, раскинулось широкое чужеродное пятно. Девушка помнила постройки возле рудника. Помнила дома горских пастухов, их деревушки, прилепленные к горным склонам. Но это было совсем другое. Множество домов – больших и высоких, потому что их видно было издалека! – стояли вплотную друг к другу. Их было множество – даже не десятки, а, наверное, сотни. А может – тысячи. Они растекались широким пятном среди возделанных пахарями лоскутов.

- Это что, дома? – спросила она все же. – Это дома из камня! Это такая большая деревня?

Да помилуют ее боги! В эту чудовищно громадную деревню можно запихнуть все деревни, встреченные ими на пути через горы, и еще место останется.

- Это – город, - голос Амади прозвучал чуть торжественно. – Ты видела деревни, в которых живут пастухи. А это – город. Называется Кхорихас.

- Кхорихас, - повторила девушка.

Название звучало странно, от него на языке оставалось ощущение глинистой пыли. А может быть, дело было в том, что эту пыль доносил ветер?

- Дорога, что ты видишь внизу, тянется от крупной деревни у подножия. Деревня называется – Ови. Там – начало Подгорного тракта, который опоясывает немалую часть восточного Шелкового подгорья. Тракт ведет через несколько городов – таких же, как и Кхорихас.

- Мастер Амади, - окликнула девушка. – У деревни и города есть имена? Такие же, как у людей?

- Ах да, - он усмехнулся. – Ты ведь родилась в степи. А у этих горских деревушек если и есть названия – так никто, кроме жителей, этих названий и не знает. Всякая деревня и, в особенности, город, имеет свое название. Иначе как же отличить одну деревню или город от всякого другого? Не будь названий – как бы я мог сказать, направляюсь я в Кхорихас или в Рунду, а может, Аус?

- Ну… да, наверное, - пробормотала Накато. – Выходит, городов так много?

- Не так уж и много, - задумчиво отозвался колдун. – Думаю, через пару-тройку десятков лет их станет больше. Но уже сейчас их куда больше, чем было век назад.

- А сколько их было век назад?

- Ни одного! – расхохотался Амади. – Ни одного, девочка. И все эти поля, что ты сейчас видишь – всё это были дикие земли. Но нам пора, - спохватился он, обернувшись. – Стоянка окончена, караван двигается дальше.

Накато послушно пошла вслед за ним. Лишь обернулась напоследок на пару мгновений, кинуть еще один взгляд на удивительную картину.

Уже нынче вечером они, если верить караванщикам, окажутся внизу. В той самой деревне Ови, из которой выходит Подгорный тракт, что петляет яркой лентой среди зелени полей и тянется к далекому городу. Она увидит возделанные поля вблизи. Сверху они казались крошечными клочками – но Накато знала: вид издали обманчив. Вблизи они окажутся большими – каждое поле с площадку, на которой можно разбить стоянку. Может, какие-то будут чуть меньше.

*** ***

Деревня Ови оказалась намного больше, чем горские деревни, которые видела Накато в дороге. Больше, чем поселок рудокопов на севере.

А на окраине этой деревни кипела толчея – даже более шумная и многолюдная, чем на давешней стоянке, с которой отправлялся караван. Кроме их каравана, с соседнего перевала к деревне спустился еще один, и на окраине они перемешались. А поутру появился еще один, и новый спускался с гор – судя по расстоянию, должен был оказаться внизу перед закатом. Слышался разноголосый говор. Часть слов была знакома Накато, часть – звучала непонятно.

Мелькали одеяния из грубой некрашеной материи и тонких, мягких тканей. Из кожи и яркие наряды из разноцветной струящейся материи.

Большей частью здесь собрались мужчины. Но были и женщины – в большинстве закутанные с макушки до пят в плотные покрывала, с закрытыми лицами. На Накато поглядывали с любопытством.

Громкий возглас за спиной заставил девушку подобраться. Она сама не знала, отчего решила – окрик касается их с Амади.

Накато развернулась стремительно, готовая к нападению. Радостно щерившийся незнакомец отпрянул, взглянув в ее лицо. Плотный и краснощекий, с мясистым носом, он ничем не отличался от собравшихся здесь купцов. Выражение лица добродушное. Вот только подошел он слишком близко. Девушка шагнула к нему, и он отступил еще на шаг. Широкая улыбка сползла с вытянувшегося лица. Он раскрыл рот, желая что-то сказать, но только развел в растерянности руками.

- Ба! Да это же Кваку!