Пока не погаснет последний фонарь - Ангелина Шэн

мелонпан. Я невольно зажмурилась, откладывая булочку. Это была любимая сладость Минори. Она бы так обрадовалась сегодняшнему выигрышу…

Я оборвала эту мысль. Аппетит пропал, но желудок вновь заурчал, и я взяла себя в руки.

С тихим вздохом открыла коробку с лососем и рисом и, подумав, что должна растянуть эту еду хотя бы на полтора дня, медленно съела все сашими, оставив почти весь рис. Сырая рыба быстро портится, а рис можно приберечь на потом. Спазмы в животе прекратились, но я все еще чувствовала голод, от которого разболелась голова. Я нерешительно взяла мелонпан и откусила небольшой кусочек. Хрустящий сверху и мягкий внутри, он был слегка сладким, воздушным, а песочная верхушка с сахаром приятно таяла во рту.

Вслед за сахаром в крови немного поднялось и настроение, а затем пришла сонливость. В глаза словно попал песок, голова потяжелела, и я зевнула. Поняв, что после кэйдоро поспать мне удалось не больше пяти часов, я решила не сопротивляться усталости и немного вздремнуть.

Когда я легла на кровать, подтянув колени к груди и закрыв глаза, в голове сразу же всплыли недавно увиденные жуткие сцены. Задыхающаяся Минори, истекающий кровью Имаи, Харада с перерезанным горлом, кричащая от боли и гнева Кацуми, Китано, угрожающий невиновному Сакаи ножом, и вновь Минори, которая стоит передо мной в одной из комнат и раздраженно кричит о том, как устала от меня.

– Хватит! – закричала я, обхватив голову руками, но крики, плач и обвинения все еще звенели в ушах. Я зло схватила подушку и кинула ее в стену. – Хватит!

Из горла вырвалось рыдание, и голос сорвался на середине слова. Я вновь упала на кровать, уткнувшись лицом в матрас, и почувствовала, как намокли от слез щеки. Внутри поднялась обжигающая волна злости, раздражения, горя, усталости, вины, и я яростно ударила по матрасу кулаком. Сначала один раз, потом еще несколько раз, не обращая внимания на то, как удары отдаются в голове.

Спустя какое-то время я затихла, ударив в последний раз, и замерла. Я и так была измотана, а эта вспышка отняла последние капли сил. Меня затрясло, но я не двигалась, хотя по коже бегал мороз. Несмотря на неприятные ощущения, я все же провалилась в глубокий сон, но даже в нем не смогла скрыться от мучительных образов.

Но я смогла отдохнуть, по крайней мере физически. Последние пару часов забытья оказались даже спокойными. Я то дремала, то вновь проваливалась в глубокий сон, но теперь уже без сновидений, а когда проснулась, чувствуя себя отдохнувшей, за небольшим окном виднелся уголок вечернего неба. Выпив еще четверть бутылки воды, я съела полпачки сухой лапши и, накинув рюкзак на плечи, навсегда покинула квартиру, которая на какое-то время была моим убежищем.

Небо приобрело чернильный оттенок, но у горизонта все еще сохранялись рыжие с красным пятна, словно солнце хотело успеть со мной попрощаться. Уже через пару минут и эти следы прошлого дня исчезли, оставив лишь темное небо с редкими проблесками звезд среди ночных облаков.

Прохладный ветер дул в лицо, прогоняя сон, и я слегка поежилась. Толстовка не спасала от ночной прохлады. Я надеялась, что зима в этом месте наступит еще не скоро, а когда наступит, меня здесь уже не будет.

Остановившись на несколько секунд, я продумала путь, который должен был привести меня в нужное место. Я шла быстро, не желая растягивать прогулку, и спустя несколько минут согрелась. Где-то в стороне услышала голоса людей, которые смеялись, громко вскрикивали и даже пели. Кажется, их было не менее пяти. Я поспешно свернула на другую улицу, избегая столкновения с незнакомцами, которые, судя по всему, были пьяны. Наверное, в азартных играх и вправду можно выиграть сакэ.

Вскоре голоса незнакомцев растворились в ночи, и я вновь оказалась окружена лишь тишиной, в которую гармонично вплетались шорохи спящего безлюдного города.

Спустя какое-то время у меня сбилось дыхание, и я замедлилась. На секунду мне показалось, что я уже была здесь – что это была та самая улица, по которой мы шли с Минори, когда только-только очутились в этом жутком месте. Но затем я встряхнула головой и отогнала эти мысли. Полуразрушенная школа, незнакомые вывески, угол заброшенного парка впереди… Это не могло быть то же место.

Я решила сохранить воспоминания, но это не значило, что они должны были постоянно мучить меня.

Передохнув, я пошла дальше и наконец увидела вдали то, ради чего отправилась на прогулку в такое время.

Дома расступились, и передо мной показался край города. Обширное пространство, на котором располагались синие бумажные фонари. Часть из них окружал зловещий голубоватымй ореол, но другая часть андонов уже погасла.

Столько страшных историй уже было рассказано… Я стала героиней двух из них. Сколько же людей попали сюда, сколько выжили, а сколько погибли? Сколько кайданов пережил человек, который первым очутился в этом мире? Кто-то же стал жертвой этого ночного кошмара, когда все фонари еще горели, предвещая сотню рассказов о сверхъестественном.

Разве это было справедливо, что кому-то выжить оказалось труднее, чем другим, труднее, чем мне? А кому-то будет легче, если он появится здесь, когда уже почти все фонари потухнут.

Вот только что произойдет тогда? Неужели все выжившие окажутся дома? Неужели надо продержаться до тех пор, пока все оставшиеся фонари не погаснут?

Этот путь казался мне и слишком легким… и слишком сложным. Но он дарил надежду, и я стала считать горящие огни, пытаясь понять, сколько же кайданов осталось, но сбилась. Глаза заслезились, оттого что я слишком тщательно всматривалась в полыхающий во тьме огонь, а потому я забросила эту идею.

Два дня до новой страшной истории… Уже два. Всего два.

Я судорожно вздохнула и собиралась отвернуться от фонарей, когда услышала позади шаркающие шаги.

Резко развернувшись, я слегка успокоилась, но осталась начеку. Ко мне приблизилась молодая женщина. В ночной темноте сложно было точно определить возраст, но дрожащий свет фонарей освещал лишенную морщин кожу, отливающую болезненной бледностью. Под глазами у незнакомки залегли темные круги, уголки губ были опущены, а сама она горбилась и едва переставляла ноги.

Заметив меня, женщина коротко поклонилась, и я настороженно поклонилась в ответ.

– Красивое небо, не так ли? – спросила она и посмотрела наверх.

Я, помедлив, тоже подняла глаза. На темном небе звезд было мало – их закрывали тучи. Ничего особенного я не заметила, однако взгляд у незнакомки был такой, словно она видела ночное небо впервые. Возможно, это я была слишком черствой, по крайней мере в