Том 2. Стихотворения 1917-1922 - Велимир Хлебников

20 апреля 1920

«Как жестоки и свирепы…»

Как жестоки и свирепыСкакуны степных долин.Кругом вытянулись цепи,Меж зеленых – алый блин.

Как сегодня ярки вещи,Красным золотом блеснув,Знамя вьется и трепещет,Славит небо и весну.

Густо-синие глаза,Чуть пушисты подбородки.Эй, ребятушки, назад!Ряды сделались коротки.

Трубачи пошли в поход,Трубят трубам в рыжий рот.И как дочь могучей медиМеж богов и меж людей,Песни звучные соседиВьются в небо лебедей.

Веселым чародеямСвободная дорога.Трубач сверкает змеемИзогнутого рога.

Алый волос расплескала,Точно дева, площадь городаЛюди боя и закалаНа конях красивых бороды

Золото красное птицамиНосится взад и вперед.Огненных крыл вереницамиБыл успокоен народ.

<1920>

«Ледяною вести, деляною грусти…»

Ледяною вести, деляною грустиЕе вечеровый озор.Увидев созвездье, опустимМы, люди, задумчивый взор.Ни звонкое крыл махесо,Ни звездное лиц сиесо.Они голубой Тихославль,Они в никогда улетавль,Они улетят в Никогдавль.Несутся ночерней сияной,Промчались шумящей веяной.В созвездиях босы,Что умерло ты,Грезурные косы,Грезурные рты.Усталые крылья мечтога,Река голубого летога.Нетурные зовы, нетурное имяОни, пролетевшие мимо.Летурные снами своими,Дорогами облачных сдвиговПромчались, как синий Темнигов.Незурное младугой пение,Они голубой окопад.И синей в ресницах лазурью,Даруя дневному нетеж,Летите к земному вразурьюУсталые старой незурью,Вы только летелей летеж.Вечернего воздуха дайныИ ветер задумчивой тайны.

1920

Леляною ночи, леляною грустиЕе вечеровый озор.Увидев созвездье, опустимМы, люди, задумчивый взор.Ни шумное крыл махесо,Ни звездное лиц сиесо.Они голубой Тихославль,Они в никогда улетавль,Они улетят в Никогдавль.Несутся ночерней сияной,Промчались шумящей веянойПо озеру синих инее.В созвездиях босы,Что умерла ты,Нетурные косы,Грезурные рты.Река голубого летога,Усталые крылья мечтога.Нетурные зовы, нетурное имя!Они, пролетевшие мимо,Летурные снами своими.Летели, как синий Темнигов,Вечернего воздуха дайныИ ветер задумчивой тайны.Летите к земному вразурьюУсталые старой незурью,Даруя дневному нетеж.Они голубой окопад.Нездешнее младугой пение.

1920

«Усталые крылья мечтога…»

Усталые крылья мечтога,Река голубого летога.Нетурные зовы, нетурное имя,Они, пролетевшие мимо,Летурные снами своими,Дорогами облачных сдвиговПромчались, как синий Темнигов.Незурное младугой пение,И в черные солнца скрипение,Они голубой Тихославль,Они в никуда улетавль,Они улетят в Никогдавль.

1920, 192!

«И если в „Харьковские птицы“…»

И если в «Харьковские птицы»,Кажется, СушкинаЗасох соловьиный долИ первый гром журавлей,А осень висит запятой,Ныне я иду к той,Чье греческое и странное руноПриглашает меня пить«Египетских ночей» ПушкинаХолодное виноИз кубка «черной сволочи»,Из кубка «нежной сволочи».

1920, 1921

«Воет судьба улюлю!..»

Воет судьба улюлю!Это слез милосердия дождь.Это сто непреклонных Малют,А за ними возвышенный вождь.Пали огнем высочества.Выросли красные дочиста,Алых рубашка снята,Множеством усиков вылезли,Множеством веток наружу.Синие рачьи глаза – тело «вчера»Кушали раки.Собаки вчерашнего выли зло.Это сразились «вперед» и «назад».И песни летели железо лизать.Высунув алый язык,Черные псы пробегали дорогой.Носится взы-ы, ветер тревоги.Нет, не поверят снега снегирюБудто зима улетела.Рот человечества, так говорюОт имени тела, –Что стяг руки усталой выпал злаИ первая гадюка выползла.В чурбане спрятанный божокСмотрел:Ханум Джейран, ее прыжок,Чье расстояние колен –Большая ось вселенной,А голубой венок локтей –Пути земного синий круг.

1920, 1921

«Вытершись временем начисто…»

Вытершись временем начисто,Умные, свежие донага,Прочь из столетия онаго,Куда зубом ПлеваВ черные доски стеклянного хлеваДля государственной особы деятеляШилом вонзилось все человечество.Гремучий шарРукой СозоноваИли Каляева, уже я не помню,Зуб коренной в дереве черном, зуб мертвеца,Кривая заноза.Мы времякопы в толпе нехотяевИ пороховые вдохновенья Главпродугля,Пшеницы грядущего сеятели,Пороха погреб под каменоломней.Каменный уголь столетья былогоСжигая на ломти,Идемте, о дети, идемтеВ наши окопы.Пора и пора,Пред нами пораЖарче горячего пара дыханьеСолнцелова за мною.

1920

Сильные, свежие донага,Прочь из столетия онаго,Куда рукою Каляева или Созонова,Я уж не помню,Желтым зубом ПлеваВ черные доски зеркального хлеваСамодержавного деятеляКрепко, как щепка,Въелося все человечество.Из белого черепа вылетел онПослом одиноким,Будто он плюнул зуб коренной, старый и желтый,Всем на прощание:Человечество, съешь!Пора, уж пора –Прочь из былого!За нами другая пораДел – солнцелова.Идемте, идемте в веков камнеломню.Мы времякопы и времярубы.Во времени ищем уделы.Желтые прочь старые зубы.Мы ведь пшеницы грядущего сеятели,Своих вдохновений ПродугольИ времякопы сердец камнеломни.Пора уж, довольно накипи нечисти.Мы нищи и кротки.Порою торгуем мы незабудкамиИ сумасшедшими напевов нашими дудками.Табор цыганов безумия.Нет, не поверят снега снегирю,Будто зима улетела.Рот человечества, так говорюОт имени тела.

1920, 1921

«На ясный алошар…»

На ясный алошарСадилася летава тенебуды,Садилась тенелава.Из речеложи лилась речь,Где бил слов кулакомЖелезный самоголос,Где трубы-самогуды.Тень речевого кулакаИ самоголоса труба,И воет и хохочетЖелезный голос.Был чёрен стол речилища.И самоголоса могучая труба,И сделанный железным пениемИ черные люди дрожалиНа белом снегополе,На наковальне из ушей.Дорога воздуха для тенежизнейДля хохота железного орлана.

1920

«Был чёрен стол речилища…»

Был чёрен стол речилища.Тень речевая кулакаИ самоора-самогудаРевет и воет и хохочет.Как журавли,Спуская ноги длинные,Летели тенезориНа белые пустыни тенестана.Как муху ласточка,Толпа ловилаСобытья теневого быта,Тенемолвы живую повесть.Над нею мудрецыСмотрели через окна.

1920

«Бьются синие которы…»

Бьются синие которы,Моря синие ямуры.Эй, на палубу, поморы!Эй, на палубу, музуры!Волны скачут а-ца-ца!Ветер баловень – а-ха-ха! –Дал пощечину с размаха.Судно село кукорачь,Скинув парус, мчится вскачь.Море бьется лата-тах,Волны скачут а-ца-ца,Точно дочери отца.За морцом летит морцо.Море бешеное взы-ы!Море, море, но-но-но!Эти пади, эти кручиИ зеленая крутель.Темный волн кумовсрот,Бури ветер, бури кра.Моря катится охаваИ на небе виснет зга –Эта дзыга синей хляби,Кубари веселых волн,Море вертится юлой.Море грезит и моргуетИ могилами торгует.Наше оханное судноПолететь по морю будно.Дико гонятся две влаги,Обе в пене и белаге,И волною КоковаСбита, лебедя глава.Море плачет, море вакает,Диким молния варакает.Что же, скоро стихнет взаЭта дикая гроза?Скоро выглянет варажаИ исчезнет ветер вражий?Дырой диль сияет в небе.Море шутит и шиганит,Оно небо великанит.Эй, на палубу, поморы!Эй, на палубу, музуры!

1920