Том 2. Стихотворения 1917-1922 - Велимир Хлебников

1920

«Бьются синие которы…»

Бьются синие которы,Моря синие ямуры.Эй, на палубу, поморы!Эй, на палубу, музуры!Волны скачут а-ца-ца!Ветер баловень – а-ха-ха! –Дал пощечину с размаха.Судно село кукорачь,Скинув парус, мчится вскачь.Море бьется лата-тах,Волны скачут а-ца-ца,Точно дочери отца.За морцом летит морцо.Море бешеное взы-ы!Море, море, но-но-но!Эти пади, эти кручиИ зеленая крутель.Темный волн кумовсрот,Бури ветер, бури кра.Моря катится охаваИ на небе виснет зга –Эта дзыга синей хляби,Кубари веселых волн,Море вертится юлой.Море грезит и моргуетИ могилами торгует.Наше оханное судноПолететь по морю будно.Дико гонятся две влаги,Обе в пене и белаге,И волною КоковаСбита, лебедя глава.Море плачет, море вакает,Диким молния варакает.Что же, скоро стихнет взаЭта дикая гроза?Скоро выглянет варажаИ исчезнет ветер вражий?Дырой диль сияет в небе.Море шутит и шиганит,Оно небо великанит.Эй, на палубу, поморы!Эй, на палубу, музуры!

1920

«Цыгане звезд…»

Цыгане звездРаскинули свой стан,Где белых башен стадо,Они упали в Дагестан.И принял горный ДагестанЖелезно-белых башен табор,Остроконечные шатры.И духи древнего огняХлопочут хлопотливо,Точно слуги.

1920

«Читаю известия с соседней звезды…»

Читаю известия с соседней звезды:  «Зазор!Новость! На земном шареБез пролития одной капли кровиОсновано Правительство Земного Шара(В капле крови и море большом тонут суда).Думают, что это очередной выходБудетлян, этих больших паяцев Солнечного мира,Чьи звонкие шутки так часто доносятся к нам, перелетев небо.На события с ЗемлиУченые устремили внимательные стекла».Я вскочил с места. Скомкал известия.Какая ложь! Какая выдумка!Ничего подобного.Я просто на песке на берегу южного моря, где синели волны,Написал мои числа,И собралась толпа зевак. Я говорил:Я больше божеств. Я больше небес. Вот переставим здесь, переменим знак,И пали людей государства,Столицы сделались пеплом, чтоб зеленела трава.Я дешевле и удобнее богов.Не требую войн и законов. Мое громадное преимущество.Черным могучим быком я не гнался за смертною, не был оводом.Я удобен, как перочинный нож, и потому сильнее божеств.Возьмите меня вместо ваших небес.Черточки – боги судьбы, созданные мной.Также мне не надо кровавых жертв.Это мои превосходства как мужчины и бога.

1920, 1921

В берлоге у барона

От зари и до ночиВяжет Врангель онучи,Собирается в походЗащищать царев доход.Чтоб, как ранее, жирелиКупцов шеи без труда,А купчих без ожерелийНе видали б никогда.Чтоб жилося им, как прежде,Так, что ни в одном глазу,А Господь, высок в надежде,Осушал бы им слезу.Небоскребы, что грибы,Вырастали на Пречистенке,И рабочие гробыХоронил священник чистенький.Чтоб от жен и до наложницыВсех купцов носил рысак,Сам Господь, напялив ножницы,Прибыль стриг бумаг.Есть волшебная овца,Каждый год дает руно.Без участия ТворцаБыть купцом не суждено.Речь доносится баронья:«Я спаситель тех, кто барин!»Только каркает вороньяСтая: «Будешь ты зажарен!»Тратьте рати, рать за ратью,Как морской песок.Сбросят в море вашу братью,Совет-стяг везде высок!

1920

Мы дети страны советованной

Это было в общежитии,Где звенело бэ Биби,Бэ Бакунина в Баку,Где Баилова утес.От Берлина до Бомбея,За Бизант и за БагдадМирза Бабом в Энвер-беяБил торжественный набат,Бэ лучами не слабея.Это черный глаз Армении,Скрывши белой мглою глаз бока,Ка керенок современнее,Это в черных взорах азбука.Говор мора: не верь морю.Воин моря, стань войн мор!Трубка мира – пушки порох.Я выкуриваю войны.Эй, смелее в разговорах,Будьте снова беспокойны!

1920

«Тайной вечери глаз знает много Нева…»

Тайной вечери глаз знает много Нева.Здесь спасителей кровь причастилась вчераС телом севера в черном булыжнике.В ней воспета любовь отпылавших страниц,Чтоб воспеть вечераИ рабочих и бледного книжника.Льется красным струя,Лишь зажжется троякНа вечерних мостахИ звенит поцелуй на усталых устах.Тайной вечери глаз знает много НеваУ чугунных коней дворца Строганова.Из засохших морей берега у реки.И к могилам царей идут спать старики,И порой «не балуй» раздается в кустах.

16 февраля 1921

Тайной вечери глаз знает много НеваУ ресниц голубого прибоя.Здесь спасителей кровь причастилась вчераС телом севера в черном булыжнике.В ней воспета любовь отпылавших страниц.Это пеплом любви так черны вечераИ рабочих и бледного книжника.А решетка садов стоит стражей судьбы.Тайной вечери глаз знает много НеваУ чугунных коней, у дворцовых камнейДворца Строганова.

16 февраля 1921

Тайной вечери глаз знает много Нева,Здесь спасителей кровь причастилась вчераС телом севера, камнем булыжника.В ней воспета любовь отпылавших страниц.Это пеплом любви так черны вечераИ рабочих и бледного книжника.Льется красным струяЛишь зажжется троякНа усталых мостах.Трубы ветра грубы,А решетка садов стоит стражей судьбы.Тайной вечери глаз знает много НеваУ чугунных коней, у широких камнейДворца Строганова.

16 февраля 1921,1922

Охота на королев

Лорды, вы любите, кончив Оксфорд,Охоты на косматых царей лесов.Приходите, как Каменный гость,До и после усов.И, когда лев устало кровью харкает,Вы смотрите, как умирает лев.А вы участвовали в Гайд-паркеВ охоте на королев?  Оксфорд!

1921

Решт

Дети пекли улыбки больших глазЖаровнями темных ресницИ обжигали случайного прохожего.Паук-калека с руками-нитками у мечети.Темнеет сумрак, быстро падая.И запечатанным виномПроходят жены. Шелк шуршит.

1921

Кузнец

Семьею повитух над плачущим младенцемСтояли кузнецы, краснея полотенцем,Вкруг тела полуголого.Клещи носили пищу –Расплавленное олово –В гнездо ночных движений, в железное жилище,Где пели бубенцы и плакали птенцы,Из душной серы вынырнув удушливого чада,Купая в красном пламени заплаканное чадоИ сквозь чертеж неясной мордыБлеснув кровавыми очами черта.И те клещи свирепыеТруда заре пою.Жестокие клещи,Багровые, как очи,Ночной закал свободы и обжигТак обнародовали:«Мы, Труд Первый и прочее и прочее…»

1921

Иранская песнь

Как по берегу Ирана,По его зеленым струям,По его глубоким сваям,Сладкой около водыВышло двое чудаковНа охоту судаков.Они целят рыбе в лоб,Стой, голубушка, стоп!Они ходят, приговаривают.Верю, память не соврет,Уху жарят и пожаривают.«Эх, не жизнь, а жестянка!»Ходит в небе самолет,Братвой облаку удалого.Что же скатерть-самобранка,Самолетова жена?Иль случайно запоздала,Иль в острог погружена?Верю сказке наперед:Прежде сказка – станет былью.Но когда дойдет черед,Мое мясо станет пылью.И когда знамена оптомПронесет толпа, ликуя,Я проснуся, в землю втоптан,Пыльным черепом тоскуя.Или все мои праваБрошу будущему в печку?Эй, черней, лугов трава!Каменей навеки, речка!

1921