Том 2. Стихотворения 1917-1922 - Велимир Хлебников

<1922>

«Где пялятся в стекла харчи…»*

Где пялятся в стекла харчи,Личико смерти закрыто повязкой харчевни.А жизнь завязала смеющийся ликСугробами мертвой деревни.Вымерли все – до единого!

1922

«Народ влачил свои судьбы по Волге…»*

Народ влачил свои судьбы по Волге,Суда судьбы и узкую веревкуШирокой лямкой народовластья заменил.Потом же львиный царепадАисты у жизни оголил,И часто, часто невпопадНарод потоки крови лил.Кто юноша, чей в черепе не сросся шов, –Он бросил смуглое яйцоИ умер, точно Балмашов,Закрывши белое лицо?Зачем свободе стременаИ седел твердая рука?!Летят весною семенаИ ливень ржи сквозь облака.И сказка имени царяРассказана секире.И вот женою дикаряНад мерзлою землей СибириБоса обуздываешь годы,Верхом сидишь на камне бивняИ в дни суровой непогодыНагая режешь струи ливня.И черный мамонт белым бивнемГрозит неведомо кому,А на селе сибирским пивнемВоспето солнце: ку-ка-ку!Над мерзлою землей ОбиЕе глаза темны и в злобеИ вьется бешено коса,Чтоб упадали пояса.

1922

«Волга! Волга!..»*

Волга! Волга!Ты ли глаза-трупыВозводишь на меня?Ты ли стреляешь глазамиСел охотников за детьми,Исчезающими вечером?Ты ли возвела мертвые белкиСел самоедов, обреченных уснуть,В ресницах метелей,Мертвые бельма своих городов,Затерянные в снегу?Ты ли шамкаешь лязгомЗаколоченных деревень:Жителей нет – ушли,Речи ведя о свободе.Мертвые очи слепцаТы подымаешь?Как! Волга, матерью,Бывало, дикой волчицейЩетинившая шерсть,Когда смерть приближаласьК постелям детей, –Теперь сама пожирает трусливо детей,Их бросает дровами в печь времени?Кто проколол тебе очи?Скажи, это ложь!Скажи, это ложь!За пятачок построчной платы!Волга, снова будь Волгой!Бойко, как можешь,Взгляни в очи миру!Глаждане города голода,Граждане голода города,Москва, остров сытых веков,В волнах голода, в море голодаПомощи парус взвивай!Дружнее удары гребцов!

1922

«Здесь я бродил очарованный…»*

Здесь я бродил очарованный,Здесь я бродил осажденныйПечатного слова сворой собак,Мечтавших уклюнуть мое голубое бедро.Я был единственной скважиной,Через которую будущее падалоВ России ведро.Мое опьянение собойБыло для завтра водосточной трубой,Для завтрашней корзины слез.Вдали, <в окне> ночей, стоял никто.Что меня грызло и мучило, – будет то.Диким псомПробегаю священной тропойСреди старых морей великановЗвездною слежкой,Освещаемый звездной ночлежкой.О, прекрасные черные нары!

<1922>

«Как ты красив, с лицом злодея…»*

Как ты красив, с лицом злодея.– Потише, тише! – замолчи!Какая милая затеяБыла схватиться за мечи!Какая страсть, какая жуть!Железный луч рукой держу.О, смерти острые лучи!Мечом, не взором, чье-то окоЗажглося умно и жестокоМне прямо в грудь.

1922

«Крученых!..»*

  Крученых!Помнишь, мы вместе грызли, как мыши,Непрозрачное время «сим победиши»?Вернее, что грыз я один!  Товарищи!Как то-с: кактус, осени хорунжие,Линь, лань, лун…?

1922

Всем*

Есть письма – месть.Мой плач готов,И вьюга веет хлопьями,И носятся бесшумно духи.Я продырявлен копьямиДуховной голодухи,Истыкан копьями голодных ртов.Ваш голод просит есть.И в котелке изящных чумВаш голод просит пищи –Вот грудь надармака!И после упадаю, как КучумОт копий Ермака.То голод копий проколотьПриходит рукопись полоть.Ах, жемчуга с любимых мною лицУзнать на уличной торговке!Зачем я выронил эту связку страниц?Зачем я был чудак неловкий?Не озорство озябших пастухов –Пожара рукописей палач, –Везде зазубренный секачИ личики зарезанных стихов.Все, что трехлетняя година нам дала,Счет песен сотней округлить,И всем знакомый круг лиц,Везде, везде зарезанных царевичей тела,Везде, везде проклятый Углич!

1922

«Пускай же крепко помнят те, кто…»*

Пускай же крепко помнят те, ктоПроводят в праздниках свой час,Что умирал на плахе некто –Московский Спас

1922

«Торгаш, торгаш…»*

Торгаш, торгаш,Умри бесстыдно,Запрятав в крючьях своих пальцевЛисты украденных поэм.

1922

«Дело ваше, боги…»*

Дело ваше, боги,Что вы сделали нас смертными.А мы за это пустимОтравленную стрелу грусти.Лук здесь.

1922

«Я видел, бабр сидел у рощи…»*

Я видел, бабр сидел у рощиИ с улыбкой дышал в ствол свирели.Ходили, как волны, звериные мощиИ надсмешкой взоры горели.И с наклоном изящным главыЕму говорила изящная дева.Она говорила: «О бабры и львы!Вам не хватает искусства напева».

1922 (1912)

«Жестяной подсказчик…»*

Жестяной подсказчик –Прок,Золотое пероИ с куревом ящик.Одетый в белый пух,Сей мученик людей кровавого столетья –Ушей лопух –Опутан нетью, свисает плетью.Перо писателяИз заячьей России,Бежавшей из окопаИ пушечного жерла,Из заячьей чернильницы,Чье горло перекушено,Сейчас сломается.Столетьем-волком,Столетьем-мамайцемПодымается.

<1922>

«Русские десять лет…»*

Русские десять летМеня побивали каменьями.И все-таки я подымаюсь, встаю,Как каменный хобот слона.Я точно дерево дрожу под времени листьямиИ смотрю на вас глазами в упор,И глаза мои струят одно только слово.Из глаз моих на вас льется прямо звездный ужас.Жестокий поединок.И я встаю, как призрак из пены.Я для вас звезда.Даже когда вы украли мои штаныИли платок,И мне нечем сморкаться, – не надо смеяться.Я жесток, как звездаВека, столетий.Двойку бури и кол подводного камняСтавит она моряку за незнание,За ошибку в задаче, за ленивую помощьНайти верный уголБега по полю морейИ сверкнувшего сверху луча.Блеснувшее выстрелом чело,Я далек и велик и неподвижен.Я буду жестоким, не умирая.А умерев, буду качаться на волнах зарницей,Пока не узнаете,Что отвращая лик парусовОт укора слабого взгляда луча,Вы, направя грудь парусовНа подводные камни,Сами летите разбитьсяВсем судном могучим.Чем судно громаднее,Тем тяжелее звезда.

1922

«Еще раз, еще раз!..»*

Еще раз, еще раз!Я для вас звезда!Горе моряку, взявшемуНеверный угол своей ладьи и звезды:Он разобьется о камни и подводные мели.Горе и вам,ВзявшимНеверный угол сердца ко мне:Вы разобьетесь о камни!И камни будут надсмехатьсяНад вами, как вы надсмехалисьНадо мной!

1922