Грааль и Откровение Иоанна Богослова. Философия благородства - Александр Леонидович Роцков

евреев. Просто в таком наглядно письменном виде не у всех народов это можно найти, но не сомневайтесь у других народов, конечно же, это тоже было. Например, в наше демократическое время трудно даже представить себе ту степень сословной разобщенности, какая существовала, например, в Европе средних веков. Современные популярные кинофильмы в этом смысле дают неправильную информацию. Рыцарь в боевых доспехах был для крестьянина почти сверхъестественным существом, на него смотрели как на жителя иного мира, почти как на божество. Никто не смел и подумать стать с ним вровень. Еще, например, четкое различие между големом и человеком, т.е. между потомками адамового рода и представителями окружающих кроманьонских племен, возможно, имеет свой отголосок в одной интересной особенности некоторых кавказских языков, например, в абхазском: наличие особого грамматического класса "разумное – неразумное". Так абхазское "дыйшьит": он его (человека) убил. В то же время "ишьит": он его (что-то неразумное, например, животное) убил. По этому же принципу различаются два суффикса множественного числа: "цэа" – для разумных существ, и "куа" – для неразумных. Когда "куа" применяется для определенной категории людей, то этим хотят выразить пренебрежение, как бы указывая на их второсортность, недостаточную сознательность.

Зло – это всегда тупик, и у самоличностного человека порождает синдром духовной клаустрофобии. Мрак и ад – это замкнутое пространство без света, т.е. конечность и темнота. А в противоположность этому тупику божественная перспектива добра воспринимается как насыщенная светом бесконечность. Свет здесь надо понимать как энергию. Свет и сам по себе есть электромагнитная энергия, а кроме того, он всегда служил поэтическим символом божественной энергии. А тьма, как поэтический символ, всегда обозначал или отсутствие энергии, или ее недостаточность, порождающую борьбу за нее, т.е. хищничество, энергетический вампиризм и т.д. Мир сей это апофеоз энергетической бедности при культе богатства. Он во тьме, и такой он – миллионы лет. А возраст Грааля – это возраст человеческой тоски по раю, начиная с того мига, когда появился первый ипостасированный человек, и когда он почувствовал в душе отблеск светоносной вечности.

Енох

О Енохе, в отличие от почти всех других патриархов (кроме Ноя), сказано, что он "ходил перед Богом". Подобное выражение встречается в Библии не часто, и, если встречается, обозначает высшую степень нравственного направления жизни человека. Данное выражение даже ещё несколько шире. Оно намекает ещё и на особенную, исключительную близость к Богу, вследствие этой нравственно богоугодной жизни.

Ап. Иуда в своём послании ссылается на пророчество Еноха: "се, грядёт Господь со тьмами святых ангелов Своих – сотворить суд над всеми и обличить всех между ними нечестивых во всех делах, которые произвело их нечестие…" (Иуд. 14-15.). В ветхозаветной Библии, переписыванием которой, как известно, из века в век занималось священство, почему-то не сохранилось это пророчество Еноха, а лишь только краткое упоминание о его праведной жизни. Всё это, и особенно краткость упоминания, несколько странно, по сравнению, например, с довольно подробным жизнеописанием патриарха Ноя, который, как написано, тоже, как и Енох, "ходил перед Богом". И, что ещё примечательно в связи с этим, Енох, так же как и Ной, только задолго до него, пророчествовал о потопе. Но об этом весьма важном пророчестве Еноха мы знаем тоже не из Ветхого Завета, но со слов того же ап. Иуды.

Тем не менее, в ветхозаветной церкви пророчества Еноха, сохранялись и нашли свой отголосок, а, быть может, и более или менее точное выражение в апокрифической иудейской книге "Книга Еноха". В дальнейшем эта книга, долгое время известная не полностью, а лишь по отрывкам у некоторых христианских церковных писателей (что тоже весьма странно), всё же сохранилась до нашего времени и в эфиопском переводе была в употреблении у абиссинских христиан. Однако никто уже не даст гарантий за точное соответствие этой книги, вернее, того, что, может быть, от неё теперь осталось, с тем, что на самом деле говорил или писал Енох. Откуда у пастырей церкви такая, прямо скажем, подозрительная небрежность по отношению к священной книге? Ведь хранить пророческие книги для них – естественная и безусловная обязанность. Мало того, но по свидельству бл. Иеронима (Catal. cap. 15.), в его время именно вышеприведённое нами цитирование ап. Иудой пророчества Еноха служило для клириков основанием сомнения в каноническом достоинстве самого этого послания ап. Иуды.

Еще о Енохе, тоже в отличие от других патриархов, говорится, что Бог "взял" его, в более точном переводе – "переселил". Тот же термин употреблен в рассказе о вознесении пророка Илии, и еще у ап. Павла: "Верою Енох переселен так, что не видел смерти. И не стало его, потому что Бог переселил его" (Евр. 11:5). Куда переселил? Самое простое предположение: в тот самый Эдем или рай, откуда был изгнан Адам и Ева. Но для нас не то важно, куда был переселен Енох, а то, зачем, по какой причине он был туда переселен? А причина, видимо, была.

Иоанн Златоуст пишет: "многие спрашивают, куда переселён Енох, и почему переселён, почему не умер, и не он только, но и Илия, и если они живут, то как живут и в каком состоянии. Но спрашивать об этом совершенно излишне". Это нежелание знать причину переселения Еноха характерно не только для Златоуста, но и вообще для всего священства в целом. Мы же думаем, что предки Адама, о которых мы упоминали под именем "Аеырги", стали, по сути, первыми в истории попами в современном значении этого слова. А Енох, по всему видно, стал первым протестантом, реформатором, а значит и раскольником, за что подвергся гонениям. И начиная с Еноха в истории обозначилась новая духовная традиция. Со временем она стала тайной. Зачем Еноху оказалась нужна тайна? Тайна нужна или слабым и беззащитным, или тем, кто принципиально не агрессивен в нашем агрессивном мире. Наверное, Толстой был интуитивно и по большому счету прав, когда говорил о непротивлении злу насилием, если рассматривать эту проблему глобально и с точки зрения морального абсолюта, но тогда нужна тайна, тайный рай.

Рай и ад верующие люди обычно воспринимают как некие места. Рай это приятное место, ад – неприятное. Рай – награда, ад – наказание. На наш взгляд, более философский, наверное, по сравнению с общепринятым, важно то, что рай и ад означают еще и некий апартеид, разделяющий добрых и злых людей. И этот апартеид есть, по сути, божественная защита для тех, кто встал на путь достижения морального абсолюта (иначе это было бы самоубийством). Призывая к нравственному совершенству, Христос обещает и защиту в