Клинок белого пламени - Анна Тьма

   Когда впереди, за завесой дождя, показались огни, Ал бешеным усилием заставил себя сесть прямо, громовым голосом приказал поторапливаться.

   Застава за шесть лет войны превратилась из красивой, но бесполезной башенки, в настоящий форпост. Легенда была давно готова и проработана, боги замаскированы человеческими обликами, некроманты с императором и упрямым эльфом Риноилем переодеты офицерами империи. Узнаваемы остались только Ал и Арох, и те под именами, прославившими их в войне.

   Командоры спрыгнули с лошадей, в темноте подошли к высоким, массивным воротам. Демон безошибочно нашёл небольшую дверь и, не церемонясь, постучался ногой. Со всей силы.

   -- Дверку поломаешь, -- сообщил Арох.

   -- В следующий раз сделают покрепче, -- хмыкнул Альтис и постучался ещё разок.

   -- Кого принесло на ночь глядя?! -- недовольно поинтересовались с той стороны. Открылось смотровое окошко и сонным очам пограничника предстала картина, изображавшая двух злых, уставших, промокших вояк.

   -- Командор Ален Белый Грифон и командор Арэн Белый Волк, -- едва не прорычал Альтис. -- С сопровождением.

   Открыли им меньше, чем через минуту. С вызовом сиял Знак на куртке демона. Границу, как и прежде, охраняли эльфы вперемешку с людьми. И те и другие выстроились перед двумя живыми легендами ровным строем, замерли по стойке "смирно".

   -- Командир Таэрилар, старший заставы Лирила! -- приложил кулак к сердцу широкоплечий эльф с жёстким, не свойственным этой расе, лицом. -- Позвольте узнать цель вашего визита?

   Чем-то этот ушастый был знаком Альтису, но никак не припоминалось. А смотрит-то с восторгом, почти обожанием, скрытым за сухостью военной выправки. Нестандартный какой-то эльф. Черты резкие, как высеченные из камня, почти полное отсутствие обычной для этой расы мягкости. И глаза разного цвета. Один -- лазурно-голубой, другой серый, как сталь. "Прошёл войну" -- отстранённо отметил про себя Ал и в слух сказал:

   -- Вольно, командир. Причины появление на вверенной вам территории носят служебный характер, -- и Альтис протянул эльфу написанную им самим накануне и заверенную печатью императора грамоту.

   Командир вскрыл грамоту, быстро прочёл, молча и не выдавая удивления раздавил пальцем нарисованную в углу пиктограмму огня, сжёг бумагу.

   -- Ещё раз рад приветствовать вас, командоры, -- снова приложил кулак к сердцу, склонившись с почтением. -- Прошу вас, проходите внутрь, вы наверняка промокли и устали. Вольно! -- бросил эльф уже своим. -- Дежурные, приготовить гостям ночлег, ужин и позаботьтесь о лошадях! Выполнять!

   Кто-то из людей изумлённо охнул:

   -- Златогривые!..

   После чего количество желающих позаботиться о лошадях и оказать самый тёплый приём прибывшим резко прибавилось. Ал усмехнулся, повернулся и устроил ещё более интересное представление.

   -- Калигул! -- звучно позвал он, мгновенно заставив шарахнуться от сереброгривого чёрного зверя людей и эльфов. -- Сам расседлаешься.

   "Да, высший", -- къяр поклонился и величаво направился в сторону конюшни. И проследил фиолетовым глазом, с каким страхом на него смотрят пограничники.

   -- Калигул! -- снова позвал Альтис и конь остановился, повернувшись к хозяину. -- Дай-ка сюда мой рюкзак.

   Зверь немыслимым для нормальной лошади образом изогнул ногу, щёлкнул трёхсекционным копытом и спокойно бросил хозяину запрошенную вещь. Ал поймал ранец, закинул его на плечо и махнул къяру рукой, отпуская. После чего вошёл следом за эльфом внутрь заставы. За дверью его встретило ласковое тепло нагретой, просторной залы, мягкий свет щедро развешенных по стенам и потолку ламп, дразнящий запах еды и питья. Мгновенно закружилась голова, Пламенный сбился с шага.

   -- Ты чего, брат? -- обеспокоенно взглянул на него Волк.

   -- Ничего, -- мотнул головой Альтис. -- Нормально всё, -- и отошёл ближе к одному из двух каминов -- погреться.

   Следом за командорами дисциплинированно, без разговоров, толкотни и прочего шума вошла вся компания. Самым большим источником возни, восторгов и сдавленной ругани, выражавшей недовольство погодой, ночью и всем окружающим миром, оказались подростки.

   -- Командир Таэрилар, -- обратился Альтис. -- У меня к вам просьба. Вот этих малых нужно обогреть и подлечить от простуды, -- к "малым" без зазрения совести был причислен и недовольный снежный волчонок. -- А то будут всю дорогу сопли на кулак мотать. И нервы мне...

   -- Будет сделано в лучшем виде, командор Ален, -- понимающе усмехнулся эльф и кликнул одного из своих ушастых подчинённых, негромко отдав соответствующие приказы.

   После чего детей быстро увели, посадили у камина, налили чего-то горячего, забрали промокшие плащи с куртками и заботливо укутали тёплыми пледами.

   -- Мы переночуем и поутру отправимся в путь, -- сказал демон эльфу, отстранённо наблюдая, как рассаживается по лавкам и стульям немного отдохнуть весь отряд. Сесть он отказался, сославшись на желание погреться у огня. -- Нужно спешить. Как сейчас настроения в городах? Расскажи-ка мне последние новости.

   Эльф начал рассказывать, а Ал, слушая его в пол уха, разглядывал своих спутников. Голова кружилась всё сильнее, и ему требовалось полное сосредоточение на каком-либо деле, чтобы ещё хоть как-то держать себя в стальном кулаке.

   От предложения позднего ужина путники не отказались. Император предпочитал компанию некромантов и, кажется, был в них абсолютно уверен. Он удачно слился с ними, даже манеру поведения рядового воина где-то приобрёл. Минуты через две Алина погнала уставших подростков в выделенные им комнаты, спровадив заодно и Василису.

   Василёк теперь мало напоминала ту девушку, которую Альтис когда-то, кажется, вечность назад, встретил в глухой деревне. Длинные, тяжёлые волосы убраны в толстую косу до самых колен, платья и босоножки сменились дорожным брючным костюмом, под которым часто она носила тонкую кольчугу, на поясе всегда висел широкий нож. Мечтательное выражение ушло из бездонных васильковых очей. Альтису было безумно жалко её. Нельзя влюбляться в бессмертных. А она по-прежнему любила Ароха. Отчаянно, до зажатой в кулачок боли. Но Арох... он помнил Риеру... и не только её. И не хотел ломать жизнь ещё и Васильку...

   Следом за молодёжью, быстро разделавшись с ужином, начали разбредаться и некроманты с императором, сопровождаемые оставшимися пограничниками. Последним ретировался капитан Риноиль. Боги оказались самыми стойкими, живо споря о чём-то в сторонке. В их дружные ряды и затесалась вернувшаяся Алинка.

   -- А вообще, мало что изменилось, -- свернул разговор эльф. -- Разве что настороженней стали. Но сюда только отголоски войны докатились. Так, осколки... Вас примут как героев, командоры и... -- воин запнулся, задержав взгляд на угрюмом Волке. -- И принца Areshinielite давно ждут дома.

   Арох вздрогнул и с ненавистью взглянул на "собрата".

   -- У принца нет дома, -- выцедил бог, живо вспомнив "детство" в плену плоти. -- Потому что нет принца. Не произноси при мне этого имени, воин.

   -- Волк, притихни, -- в полголоса осадил Альтис друга. Ему становилось отчаянно, нестерпимо душно, в глазах плыло и очень хотелось разделаться со всеми делами побыстрее, лечь, выпить лекарство и забыться сном.

   -- Прошу простить мои необдуманные слова, командор, -- бесстрастно ответил пограничник. -- Но вы очень узнаваемы. Вас ещё не раз так назовут...

   -- Так что придётся тебе молчать в тряпку и терпеть, брат, -- добавил демон. Язык во рту еле ворочался, картинка перед глазами грозилась окончательно расплыться. -- Уж будь добр, мы здесь ненадолго...

   -- Ал? -- тревожно взглянув, позвал Волк, проигнорировав слова друга.

   -- Чего тебе?.. -- выдавил Пламенный. Собственный голос звучал как издалека, всё казалось ирреальным. Всё, кроме выкручивающей тело боли и с трудом сдерживаемой, бьющей изнутри крупной дрожи.

   -- Ты хреново выглядишь.

   -- М-м-м... -- только и смог ответить демон.

   Резко потемнело, сосредотачивая слабый свет вокруг ламп. Смутный силуэт обрёл чёткие очертания и желтоглазый многообещающе улыбнулся. "Никуда ты от меня не денешься..." -- прочёл по губам Альтис. Дрожь прорвалась короткой судорогой, потёкшей изо рта по подбородку тонкой струйкой крови. Давящая боль в груди стала нестерпимой, застлав мир алым. Пламенный рухнул навзничь, захрипел, на губах выступила кровавая пена.

   -- Ал!.. -- Волк не успел подхватить друга. -- Какого нежитя?!..