Клинок белого пламени - Анна Тьма

   -- М-м-м... -- только и смог ответить демон.

   Резко потемнело, сосредотачивая слабый свет вокруг ламп. Смутный силуэт обрёл чёткие очертания и желтоглазый многообещающе улыбнулся. "Никуда ты от меня не денешься..." -- прочёл по губам Альтис. Дрожь прорвалась короткой судорогой, потёкшей изо рта по подбородку тонкой струйкой крови. Давящая боль в груди стала нестерпимой, застлав мир алым. Пламенный рухнул навзничь, захрипел, на губах выступила кровавая пена.

   -- Ал!.. -- Волк не успел подхватить друга. -- Какого нежитя?!..

   -- Мать твою! -- стрелой метнулась к магу воительница.

   Боги вмиг окружили упавшего побратима. Прибежавших на зов командира эльфа-целителя и фельдшера-человека просто не пустили.

   -- Ал! -- Алина судорожно расстёгивала на демоне куртку. -- Об Грань меня, он не дышит!..

   -- Быстрее! -- прорычал Стримбор, рванув оставшиеся клёпки так, что толстая кожа военной куртки надорвалась. Сердце демона не билось. -- Алина, давай!..

   Куртку и перчатки сорвали с Пламенного, едва не переломав тому конечности. Шнуровку на жилетке воительница коротко чиркнула ножом. Ястреб и Змей крепко сжали тонкие, слишком изящные для воина руки демона, вливая в него свои собственные жизненные силы. Алина судорожно шептала заклятье, чтобы заработало остановившееся больное сердце. Стримбор вытягивал в себя пронизывавшую смертную плоть боль.

   -- Дери меня Кошмар! -- ругнулась Алина. -- Не получается!

   Он не дышал. Образ невесты демона возник перед внутренним взором Пламенной сам собой и через мгновенье она уже знала, что делать. Сердце готово было биться, нужен был только толчок. Образовав в руках небольшую молнию, Пламенная с силой ударила демона в грудь.

   -- Что б тебя умертвия жрали! -- рыкнула она, склонившись и вдыхая воздух в его неработающие лёгкие. И снова ударила. -- Живьём! Только попробуй сдохни! Не смеешь ты подыхать, сволочь! А ну быстро дыши, подонок!

   Ал закашлялся и, наконец, задышал сам.

   -- Что... случилось?.. -- шевельнулись непослушные, посеревшие от боли губы демона.

   Алина скорее угадала чем услышала его слова. И не выдержала. От хлёсткой пощёчины голова попытавшегося было приподняться Пламенного мотнулась и бесполезные попытки встать прекратились. И золотые глаза, полные боли и непонимания заставили сердце девушки болезненно сжаться. Непобедимый маг вдруг оказался столь беспомощным и беззащитным, что воительнице сделалось холодно и пусто внутри. И страшно.

   Ламий, сориентировавшись, мгновенно схватил в охапку Алину, оттащил на пяток шагов, и не распустил рук, потому что её собственные ватные ноги отказались держать.

   Ароху захотелось взвыть от боли и ярости. Почему, почему всё это происходит именно с ним?! Искатели знали, насколько на самом деле хрупок и беззащитен этот грозный демон. А ведь всё из-за него, из-за Волка-придурка, которого триста лет назад оса под хвост не вовремя ужалила!

   -- Ещё раз так сделаешь!.. -- меж тем, всё же сорвалась на крик Алина. -- Только попробуй подохнуть! Я тебя сама убью!.. -- и плевать, что слова звучат совершенно нерационально.

   -- Спокойней, Линка, спокойней... -- ламий оттащил её ещё на пару шагов.

   -- Что с командором Аленом?! -- попытался всё же выяснить начальник форта. Он действительно был очень испуган.

   -- Лихорадку в пути подхватил, -- ответила Алина. -- Переоценил силы и старые раны о себе знать дали. Нам срочно нужно очень тёплое помещение, и открытый огонь. Да отпусти ты меня, я уже спокойная! -- последнее предназначалось богу.

   -- Ну-ну... -- сказал Змей, но девушку отпустил.

   -- Вы двое, тащите самое сильное обезболивающее, снотворное и что-нибудь для сердца, -- приказала Алина фельдшеру и целителю.

   Те неуверенно переглянулись.

   -- Но мы должны осмотреть больного... -- возразил человек.

   -- Неправильное лечение может убить и здорового, -- веско добавил эльф.

   -- Я кому сказала!.. -- низко зарычала Алина.

   Когда зрачки в резко пожелтевших, буквально мгновение назад бывших льдисто-синими, глазах вытянулись двумя щелочками и полыхнули алым, оба врачевателя чуть не сшибли друг друга, спеша бегом выполнить приказ.

   -- Ти-ихо, зверюга ты моя злобная! -- Змей поймал Пламенную, обхватив рукой за плечи, прижал её спиной к себе. -- Успокойся!

   Алина пару раз глубоко вздохнула и сбросила могучую руку ламия, снова проворчав "Спокойная уже".

   Вернулся, убежавший сразу после слов Алины, Таэрилар, коротко отрапортовал о том, что комната с камином готова. Ястреб поднял на руки тяжёлого и безвольного как тряпка побратима.

   -- Я могу идти сам, -- беззвучно шевельнулись губы демона.

   -- Заткнись и не рыпайся, -- потребовал Ястреб. Поглядел на командира-эльфа и коротко осведомился: -- Куда?

   Пограничник повёл бога за собой.

   -- Алина, -- тревожно позвал Стримбор. Увидел в синих глазах девушки жёлтую кайму, помолчал, наблюдая как стягивается из щелки в точку зрачок. Но ничего по этому поводу не сказал... -- Лин, было такое раньше?

   -- Было, -- подавленно кивнула девушка. -- Но не настолько сильно, он... он не умирал раньше... сам не умирал, -- она запнулась. И быстро, боясь не сказать, продолжила: -- Его человеческое тело -- далеко не самый лучший проводник его великой силы! И истинной сути оно не выдерживает! Он... он на грани... И Печать...

   -- Молчи, -- Ветер легонько сжал ладонями её плечи. -- Молчи, девочка. Не говори того, о чём мы и так знаем. Он не умрёт. В любом случае -- не умрёт. Веришь мне? -- и глядел так, что не поверить нельзя. Улыбнулся. -- Правильно, богам надо верить.

   Оставшиеся бегом догоняли ушедших вперёд.

   -- То, что надо, -- оценила Алина, распахнув перед Ястребом двери.

   Кровать была подвинута ближе к камину, весело потрескивал разожжённый огонь и, в принципе, очень уютной оказалась комнатка. И располагалась на самом верху здания, и соседей лишних не было.

   -- А вот это плохо, -- выдал вошедший следом Ястреб.

   -- ...! -- согласилась Пламенная, обернувшись.

   За спиной человеческого юноши то проявлялись, то исчезали эфирные крылья демона.

   Побратимы засуетились все разом, пытаясь позаботиться о прикинувшемся совсем бессознательным друге. Запрошенные лекарства Алина перехватила на входе, не позволив врачевателям даже переступить порог. У них на глазах закинув себе в рот все принесённые "сердечные" лекарства, отправила обратно, за более сильным средством.

   -- Что-нибудь ещё нужно? -- всё ещё встревожено спросил старший форта.

   -- Не мешать, -- веско заявила воительница. -- Арох, Стрим, Трэн и Ког, вас это тоже касается! Идите отсюда, мальчики, я не первый раз забочусь о брате. Всё, брысь!

   Боги покорно вышли, не посмел задержаться и эльф.

   Командир лихорадочно думал. Ему довелось воевать на передовой четыре года из шести. Таэрилар повзрослел на той войне, на ней он умер и заново родился. Случалось не раз, что только широкий срезень, пущенный меткой рукой Белого Волка спасал его за полмига до смерти. Однажды его, раненого, вытащил из пасти Кошмара Белый командир. И этот мальчишка, подросток, сам со страшной раной в животе, одной рукой держа вываливающиеся кишки, другой -- истекающего кровью лучника, тащил, падал, вставал и снова тащил... Так и не бросил.

   Эти двое стали его кумирами. Больше, чем богами -- живой легендой. Его легендой. Только вера в них, как в Творца, заставила эльфа выжить.

   Они не узнали. У принца... у командора под началом тогда было больше тысячи таких рядовых лучников, каким был Таэрилар, да состав ещё и частенько менялся.

   А Белый Грифон... Эльф был не просто ранен тогда. Нога, переломанная в шести местах, кости раздробленны, сломан позвоночник, часть рёбер вообще превратились в труху и не было почти двух третей лица. Развороченная скула, страшный ожог, снявший мясо с костей, вытекший глаз. Таэр справедливо полагал себя трупом, доживающим последние мгновенья и держащимся непонятно на чём.

   Как в насмешку, уцелевшим глазом он видел отчётливо, пусть и в тумане боли. Он был красив этот маг, не по-человечески красив, как пламя костра, как дитя богов. Глаза странные. Из невероятно синих они то и дело становились жёлтыми. Но это не имело значения. Бледная, больше похожая на гримасу страдания и ярости, улыбка, да звучный, глубокий голос, не устававший повторять: "Всё у тебя ещё будет... Бегать будешь как лань и танцевать мастерски... и морду тебе сделают лучше прежней, не дрейфь... от девушек отбиваться устанешь... Архимагам нужно верить... Давай, ушастый, дыши, живи! Погляди, как вокруг всё хорошо... Жизнь прекрасна, лопоухий!" С тех пор каждый раз, когда казалось, что хуже некуда, он вспоминал... И как в живую слышал этот голос "Жизнь прекрасна, лопоухий!". Эльфов так не смел никто называть, но этому Кошмаровому сыну лучник был готов простить всё. Только бы не замолкал...