Корнеслов - Дмитрий Вилорьевич Шелег
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тихомир недоверчиво поднял брови.
Тимофей покачал головой:
– Не веришь? Слушай!
Названия коры на других языках, например, от начального латинского – cortex и crustum, ясно показывают сходство с нашими хрустеть, хрупко, хрусталь, а именно звукоподражание сухим преломляющимся предметам. Ум человеческий от понятия о звуке перешел к понятию о предмете, издающем его – от кр к кора. Однако различие в одном и том же колене может быть столь велико, что требует особого соображения. Например, находим три таковых слова: кора, коришневый и коржаветь. Кажется, между ними нет никакой связи, но это не так. Человек, желая отличить от общего слова кора некоторого особого дерева кору, назвал ее уменьшительным именем корица и от нее произвел название цвета – коришневый. Чтобы отличить подобную же кору на каменьях, плодах, назвал ее другим уменьшительным именем – корка.
Марфа понимающе сказала:
– Хлебная корка.
Тимофей согласился:
– Находя, что кора обыкновенно бывает жесткая, человек вместо того, чтобы сказать: «Она делается, подобно коре, жесткою», – стал говорить: коржавеет.
Марфа догадалась:
– Отсюда – корж.
Тимофей сказал:
– Вы сами можете найти множество примеров.
Человек, находя сходство между корой дерева и звериною кожей, потому что она так же покрывает зверя и так же может быть с него сдираема, для отличия от кора прибавив букву, назвал ее скора или шкура и произвел ветви скорняк, скорнячить.
Скорлупа – ясно, что слово составлено из кора или скора и глагола лупить.
Марфа улыбнулась:
– Или скоро лупится.
Тимофей грозно нахмурился и, покачав ей головой, продолжил:
– Слушай же дальше. Без сомнения, кора, скора, шкура, кожа принадлежат к одному семейству, потому что одинаковым образом покрывают тела растений и животных. Может быть, буква р выпущена из середины, так что вместо коржа стали говорить кожа. Глагол коржаветь значит сделаться корой или кожею – становиться жестким. Латинские слова имеют одинаковое с нашими происхождение: кора – cortex, скора или шкура – scortum, скорняк или кожевник – coriaris, кожа – corium. Их слово corium, происходящее от cortex, сохранило коренную букву r, а наше кожа – потеряло. Но по всему ясно, что оно от того же корня происходит.
Или если взять слово корысть. Человек, приметя, что неприятели в сражениях, для хвастовства или своей прибыли, снимают с убитых соперников доспехи, оружие, одежду и обнажают их подобно тому, как обнажают дерево или зверя, сдирая с первого кору или со второго – скору, назвал, по сходству, такие приобретения корысть, откуда произвел ветвь корыстолюбие.
Тихомир подхватил:
– А слово корень может быть произведено от слова кора, поскольку есть не что иное, как та же самая кора, уходящая в землю и там пускающая от себя множество отростков?
Тимофей согласился:
– Так и есть. И слово крест, которое сначала было корыж, произошло от слова корень. Если сравнивать корень с чем-то другим, то мы нигде не увидим столько переплетающихся между собою отростков, находящихся в том перекрестном положении, которое мы разумеем под словом крыж.
Тихомир задумался, вспоминая прошлые уроки Афанасия:
– Может быть, сначала был корест? Слово, то же значащее, что и крыж. И произошло оно от подобия со словом корень!
Тимофей кивнул:
– И слово корзина происходит от слов кора или корень, поскольку сплетается из молодой коры или кореньев. Короб – такой же сосуд, как и корзина, делающийся из тонкой коры.
Тихомир предположил:
– Может быть так, что корабль получил название от короб, потому что он по своему образу действительно как короб, имеющий согнутые бока?
Тимофей согласился:
– Все правильно. Еще от слов кора или корка ответвляется слово скорбь, когда гладят рукой по шершавости. Отсюда ветви оскорбление, прискорбно. Дальше идет корю или укоряю – глагол тоже произведен от названия кора, которая всегда бывает не гладкая, а уязвляющая. А с приложением предлога по выйдет покоряю, где есть понятие об оскорблении. Но когда мы говорим «ваш покорный слуга», то в слове покорный коренная мысль совсем исчезает, потому что здесь мы подразумеваем не принужденную, а добровольную покорность, покорение из учтивости.
У Тихомира возник вопрос:
– А покараю?
Тимофей объяснил:
– Караю почти то же значит, что корю, то есть наказываю, причиняю боль, как бы грубой корой провожу или тру по чувствительному месту.
Но к тому же кора есть самая ломкая, самая хрупкая часть дерева – отсюда крошу.
Марфа спросила:
– А слово крупа происходит от хрупкость?
Тимофей согласился:
– Молодец. Правильно, потому что все раздробляющиеся тела хрупки, при ударении одного в другое или при сокрушении издают звук кр или гр.
Тихомир подключился, энергично высказав:
– Закрыть, открыть, покрыть, крыша, покрывало, покровитель.
Тимофей так же энергично закивал:
– Без сомнения, все эти слова происходят от слова кора и дальше – крою, крыть.
Первые люди находили убежище под ветвями дерев, под кущами и шалашами, где древесные листья и кора служили им первою корышею – крышею или крышкою от непогод.
Так же слово кровь! Откуда могло произойти название кровь, как не от глагола крою! Мысль о скрытности, сокровенности должна была породить это слово в человеческом уме, поскольку он видел, что кровь всегда сокрыта под кожей и не прежде появляется, как после разрезания кожи.
Марфа спросила:
– А слово круг?
Тимофей ответил:
– Кора, которая всегда окружает дерево по кругу, могла представить понятие о круглости. Кружка – оттого, что всегда бывает круглая. Кружево – оттого, что когда его плетут, то, перекидывая коклюшками, всегда делают круг.
Тихомир предположил:
– Тогда слово край тоже могло произойти от кора или корка, поскольку на всяком дереве кора или на всяком предмете корка есть предел, конец.
Тимофей согласно закивал и продолжил за ним:
– От край произошла и крома, или кромка. Отсюда искромсать, то есть беспорядочно резать, без разумения и надобности из целого куска делать многие края.
От крома пошло закромы, закром. Верхний край строения называется кровля или кров, а боковой, то есть стена, назывался кром. Потому что под словом закрома разумеются глубокие ящики, которые делаются внутри житницы по ее сторонам или краям для хранения хлебных зерен. От слова кром, то есть ящик, делающийся при крае житницы, мы, по сходству укладки зерен в этом ящике, стали говорить укромно, укромный.
Отсюда же тьма кромешная – значит самая крайняя. Наречием кроме мы как бы говорим: за краем, вне края.
От понятия укромный мы, уподобляя это тихое и спокойное пребывание зерен спокойствию и тишине наших мыслей, легко можем перейти к понятию скромности, то
