Столб словесного огня. Стихотворения и поэмы. Том 1 - Анатолий Гейнцельман

ОФОРТ

Под каштанами,КанделябрамиМалахитными,На скамеечкеСвежекрашеннойЯ с подруженькой,Небом посланнойМне в изгнание,С Божьим АнгеломСамым радужным,Коротаю дниЭти вешние.Пахнет гроздиюУпоительнойУж акации,Пахнет розамиТемно­красными.ОсыпаютсяТихо венчикиВ рябь фонтанную,ОсыпаютсяНам на головыПоседевшие.Пташки звонкиеЗаливаютсяТрелью радостной,И глаза моиИщут глаз твоих,Ангел­спутник мойЧерез ад земной,С моря на море,С горы на гору,Из тюрьмы в тюрьмуС ношей крестною.Я люблю тебяМного лет уже,Я любить тебяБуду до смерти.Недалек ужеПуть завещанный:Пахнет соснамиСвежесбитыми,Пахнет гвоздиком,Кровью смоченным,Слышен звук ужеГде­то молота.Будешь там и тыУ подножияКреста честного,Будут ласточкиНад крестом кружитьС ликованием.И по лестницеСойду облачнойЯ к тебе, мой друг,И взойдем вдвоемМы по лестницеСнежной ЯковаК Отцу Хаосу,К синей Вечности,Нашей матери,Навсегда уже.

ПОЛДЕНЬ НА КЛАДБИЩЕ

Ты слышишь ли из­под земли,Как пролетают журавли?Ты слышишь ли, что в темный склепСтучится раненый вальдшнеп?Ты слышишь ли, что рой шмелейЧрез щель забрался в мавзолей,Что хороводы мотыльковПорхают меж пустых гробов?Нет, ты не слышишь ничего,В тебе потухло божество:Ты, как бесцельный человек,Окончил свой напрасный век.Я слышу всё, но я устал.Словесный лишь меня металлПоддерживает, но пружинНе чувствует уж арлекинВ своей игрушке заводной:Он не кружится как шальной.Возьми же, Муза, ржавый ключИ заведи его для туч,Для замка снежного вверхуВ лебяжьем на плечах пуху,Для пляски между облаков.Иль заведи его в альков,Чтоб поцелуем отогреть,Чтоб мог он снова Славу петь,Хоть не достоин Славы тот,Кто создал жизни эшафот.

КОНЦЕРТ

В зеленых франтоватых фракахПлатаны спят у ручейкаИ при незримых ветра знакахПокачиваются слегка.

Какая сказочная прелестьВ зыбленьи радостных ветвей,Как очаровывает шелестЗеленых в синеве камей!

Зеленый ропот волн и леса –Стихий свободных голоса,Весны мистическая месса,Взносящая на небеса.

Атласные недаром тучиПочти касаются ветвей,Чтобы наслушаться созвучийПод сводами лесных церквей.

Как соловей, я сам в концертеМечтательный подчас солист,Когда не думаю о смерти,Когда от всякой скверны чист.

ОСТРОВ МЕРТВЫХ

Черный остров пиний темных          Где­то за стеной,Анфилада зал огромных...          Тишина. Покой.Эхо слышится под сводом          Строгих мертвых зал.Рок дворянским этим родам          Жить здесь наказал.На тяжелых кринолинах          Кончился весь рядДам прекрасных на картинах.          Мертвые глядятС порицанием из рамок          На пигмеев рой,Что, шумя, явился в замок          Праздничной порой.Меж классических пейзажей          И ночных аллейКуплей занят и продажей          Селянин­плебей.Я один, как волхв восточный,          Еду за звездой!Я король ведь лоскуточный          С дивною мечтой.Черный остров пиний темных          Где­то за стенойПривлекает нас, бездомных          Рыцарей, порой.Даже в залах этих гулких          Мертвые глазаСтоят по жаре прогулки,          Стоят, чтоб слезаПролилась и для Гекубы          В каменном гробу:Страшного суда уж трубы          Слышатся вверху.

КРАСНЫЙ МОСТ

Наставив из ладоней шорыНа чутко внемлющие уши,Я слушаю, как в речке хоромПоют влюбленные квакуши.Речушка – жалкий наш Mugnone,Известный на весь мир, однако,Прославленный в ДекамеронеВ новелле с хитрым Буфальмако.На красном мостике стою я,В зеленую гляжу водицу,Где тенора поют, ликуя,Чтоб хоть одну признать сестрицу.Вот, вот они: глаза­червонцыИз­под зеленых видны фраков,Последними лучами солнцаОсвещены они меж маков,Пылающих как капли крови,Пролитой кем­то на откосе.И я, исполненный любови,Гляжу в них, будто бы в ХаосеНет глаз загадочно­лучистей,И кажется, моя в них юностьВидна полней, чем в звезд монисте:Моей души в них многострунность.Степь черноморскую я вижуНа дне квакуши глаз холодных,Всё, что люблю и ненавижу,Портреты в платьях старомодных.И это сонное adagioМне грустью наполняет сердце,И слов загадочная пряжа,Как восхитительное scherzo,Звучит из сумерек кровавых,И превращаюсь я в квартины,И превращаюсь я в октавы,И рай встает из вязкой тины.

ЛУНА И КИПАРИС

На холме одинокий кипарисСтоит, как строгий теневой абрис.Под кипарисом позабытый склеп,Для яселек Спасителя вертеп.Когда над деревом взошла луна,Казалась мне кометою онаС алмазовым рассыпчатым хвостом,Как та, что в Вифлееме над ХристомОстановилась, приведя волхвовВ сообщество убогих пастухов.И радостных исполнен я тревог,Как будто сызнова рождался Бог,А я Креститель дикий Иоанн,Готовящий пути чрез океан...Ах, неужели снова Божий СынСреди людских появится пустынь?Нет, это невозможно, раз словаБесплодны все, как сорная трава.Но, к счастью, то лишь бледная луна,И никакая Мать уж не должнаРождать Мессию для слепых людей,И никаких нет стоящих идей.И сам я – глас вопьющий средь пустынь,И невозможен нынче Божий Сын:Нет ни комет, ни путеводных звезд,Весь мир – один кровавый лишь погост.

АТОМ БОЖИЙ

Я ветер, хлопающий ставней,Я пузырек волны морской,Катящйся куда­то плавно,Но я отравлен весь тоской.Я капля, что стучит в окошкоПрохладным пальчиком своим,Извилистая я дорожка,Ведущая зачем­то в Рим.Действительность, старуха злая,Зачем тебе алмаз морской,Что, горы волн опережая,На скалы катится с тоской?Я радужный лишь шарик пены,Отравленный давно, как ты,Хоть и взлетающий на стены,Влюбленный в синие мечты.Из тучи я алмаз, упавшийНа пыльное тюрьмы стекло,Не любопытный, не алкавшийИскоренять земное зло.Кто хочет отразиться в каплеМиниатюрной, подожди,Пока на страшном клюве цаплиНе буду я иль на грудиПречистыя с мечами в сердце,Как горькая из глаз слеза,Пока в передзакатном scherzoНе заблещу, как бирюза.Я всё, что есть, хоть жалкий атомЯ Божий только на земле,И я исчезну в непочатомНа изумрудовом крыле.

КРЕСТ У МОРЯ

Всплеск синих волн. Алмазы пены.Как смоль чернеющие стены.Над пропастью чугунный крест.Бушующий простор окрест.А под крестом в скале могила,Где спит угаснувшая сила:В ячейке каменной поэт,Потухший мирозданья свет.Проснется ль он еще? Кто знает,Но кажется, что он внимаетСимфонии мятежных волн,Небытия блаженства полн.О чем он пел? О чем мечтал?У соловья, у черных скалСпроси о том, спроси у волн,Спроси у облаков: мир полнЕще его святым пеаном,Его душа над океаномЕще кружится, словно стриж.Спроси загадочный Париж,Спроси Флоренцию, Неаполь,Там много ароматных капельЕго души меж облаков,Словесных много жемчугов.Спроси меня: двойник усталыйЕго я, выползший на скалы,Чтобы соленым жемчугомУпиться, словно это ром.Вдали загадочные шкуныТаинственные пишут руны,И растворяюсь я окрест,Схватившись за чугунный крест.

НЕСУЩИЕ