Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект - Яков Ильич Корман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, если «светло-серый» — это сам поэт, то возникает перекличка с «Горизонтом» (1971): «Светло-серый лимузин / Позабыл нажать на тормоз» = «Педали тормозов я предаю забвенью» (АР-3-114).
Как говорил Геннадий Гусев, в 1969 — 1978 годах работавший инструктором отдела культуры ЦК КПСС: «Все это обсуждалось в Отделе культуры на седьмом этаже на Старой площади. И все время говорилось о том, что Высоцкий — бесспорный талант, но человек практически без тормозов. То есть для себя послушать магнитные записи — с удовольствием, но, когда надеваешь сюртук и застегиваешься на все пуговицы в присутствии, соответственно, [начальства] начинаешь осуждать — за хулиганство, за вольнодумство и прочее, прочее, прочее»[1641] [1642].
А основная редакция «Горизонта»: «Но тормоза отказывают — кода!», — напоминает более раннюю песню «Я не люблю», где лирический герой напророчил себе: «Уж лучше пусть откажут тормоза!». Вот в «Горизонте» они ему и отказали…
Если вернуться к сопоставлению «Песни о двух красивых автомобилях» с «Горизонтом», то можно обнаружить множество других совпадений между «светло-серым лимузином» и лирическим героем Высоцкого:
1) «По горячему шоссе, об асфальт сжигая шины…» /2; 440/ = «Условье таково, — чтоб ехать по шоссе <…> И плавится асфальт…» /3; 137/.
2) «Они знали — игра стоит свеч» = «Кто за меня — мы выиграем с вами!».
3) «Только б вырваться — выплатят всё по счетам» /2; 152/ = «Вот мой последний шанс, все сотни и рубли» (АР-3-114).
4) «Поскорей! Только б свечи не сжечь…» = «Завинчивают гайки. Побыстрее! — / Не то поднимут трос, как раз где шея».
5) «Впереди, гляди, разъезд — / Больше газа, больше веры!» /2; 440/ = «Я прибавляю газ до исступленья / В местах, где ограничено движенье» (АР-3-112).
6) «Светло-серый лимузин, / Не теряй ее из виду!» /2; 153/ = «И я твержу себе: “Во все глаза смотри / И тормози на скользких поворотах!”» /3; 360/.
7) «Неуспеешь! Так и есть… / Ты промедлил, светло-серый!» /2; 440/ = «Успеть, пока болты не затянули!» /3; 137/.
8) «И, врубив седьмую скорость…» = «Но стрелки я топлю. На этих скоростях / Песчинка обретает силу пули».
9) «Нет, развилка — как беда, / Стрелки врозь — и вот не здесь ты!» = «Я горизонт промахиваю с хода!».
В черновиках «Песни о двух красивых автомобилях» читаем: «Им плевать на мудрость слов, что где тонко, там и рвется» (АР-7-40), — как и в написанной чуть раньше песне «Было так — я любил и страдал» (1968), где речь шла от первого лица: «Что мне была вся мудрость скучных книг, / Когда к следам ее губами мог припасть я!» Поэтому и «чистый» лирический герой плюет на приметы («где тонко, там и рвется»): «Но плевать я хотел / На обузу примет» /5; 45/, «Но плевать на приметы, ведь мы — на виду» /5; 347/, «Мы на приметы наложили вето» /5; 117/, «В приметы я не верю, приметы — ни при чем» /1; 194/, «Запоминайте: / Приметы — это / Суета» /5; 96/, «Не верю я приметам, — да чего там» /5; 557/.
А в другом черновом варианте «Песни о двух красивых автомобилях» об авторском двойнике — светло-сером лимузине — сказано: «Этот сходится один, / И, от радости белея. / Светло-серый лимузин / Просто бросился на шею» /2; 441/. Впервые данный оборот Высоцкий применил к себе, еще будучи студентом Школы-студии МХАТ, — в «Капустнике к юбилею Художественного театра» (1958): «И от радости белею. / И губы с гордостью стучат: / Не знал, что к МХАТа юбилею / Мине сегодня пригласят»^6. Причем это ироническое «мине» (или «мене») будет встречаться и позднее: «.. Что ты стала мине слишком часто изменять» («Рыжая шалава»), «Их банкометы мине вылижут подметки» («Передо мной любой факир — ну, просто карлик!»), «А он мине — не друг и не родственник» («Песня автозавистника»), «Каждый член у мене — / расфасованный» («Баллада о гипсе»), «Целый взвод до зари / С мене дурь выбивал» («Побег на рывок»; АР-4-10), «Вдруг свисток — мене хватают, бля, обзывают хулиганом» («Рецидивист»; вариант исполнения[1643]), «Давала мене водку и кричала: “Еще нет!”» («Красное, зеленое»).
И, наконец, еще одно произведение, которое продолжает сюжет «Песни о двух красивых автомобилях», — это «Дуэт разлученных» (1973): «Ну а может, он скажет ей речь…» = «Надо б нам поговорить…»; «Ты прошляпил, светло-серый!» /2; 440/ = «Я опять прозевал переход» /4; 20/; «Нет, развилка — как беда» = «Промелькнет, как беда, ухмылка, / Разведет навсегда развилка»; «Неужели никогда / Не съезжаются разъезды?» (АР-7-41) = «Разведет навсегда развилка» /4; 20/; «Поскорей Только б свечи не сжечь» = «Время мало, торопись и не жди конца пути»; «Больше риска, больше веры!» = «Кто же первый рискнет перейти?».
***
Вернемся вновь к мотиву «прерванного полета» лирического героя: «Недобе-жал бегун-беглец, / Недолетел, недоскакал <.. > Конь на скаку и птица влёт — / По чьей вине, по чьей вине?».
Ответ на этот вопрос содержится в «Балладе о двух погибших лебедях», где охотники «стреляют влёт открыто» /5; 325/. Как мы уже говорили, охотники (стрелки, егеря, ловчие, загонщики) в произведениях Высоцкого означают власть, а значит, в «Прерванном полете» путь лирического героя (который «недобежал», «недолетел», «недолюбил» и т. д.) был прерван властью, как и в «Балладе о двух погибших лебедях». Да и в более поздних «Пожарах» герои констатируют: «Шальные пули злы, слепы и бестолковы, / А мы летели вскачь, они за нами — влёт», — как в «Конце охоты на волков»: «Эту бойню затеял не бог — человек! / Улетающих — влёт, убегающих — в бег», — и в стихотворении «В стае диких гусей был второй…», где пули (дробь) уничтожают гусей (то есть тех же лебедей из «Баллады о двух погибших лебедях» и ту же птицу из «Прерванного полета»: «Конь на скаку и птица влёт»): «Влёт глотать эту гладь, / Зная всё, и плевать, / Что живым будет только второй» /5; 584/.
Исходя из вышесказанного, можно заключить, что метафорическое выражение конь на скаку также подразумевает убийство, как и в песне «Штормит весь вечер, и пока…»: «Волна барьера не возьмет, / Ей кто-то ноги подсечет — / И рухнет взмыленная лошадь».
Приведем
