Последняя роза Шанхая - Виена Дэй Рэндел

Ее владение китайским впечатляло. Она даже мое имя произнесла правильно.

– Итак, ты видела моего пианиста. Он бесподобен, согласна? Великолепный пианист. Я никогда не встречала никого, похожего на него.

Эмили пристально посмотрела на меня. И в тот момент я поняла, почему она зарабатывала на жизнь журналистикой.

– Небольшое предупреждение, Айи. Влюбиться – это все равно что балансировать на краю пропасти с завязанными глазами. Это замечательно, но может привести к опасным для жизни травмам.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь. – К счастью, Пэйю не было поблизости.

– Не хочешь, чтобы я говорила о твоём секрете? Я расскажу тебе о своем.

– Ты беременна.

Она чуть не подавилась от дыма.

– С чего ты это решила?

– Ты очень редко бываешь здесь. Должно быть, у того есть веская причина.

– И поэтому ты решила, что я беременна? И почему вы, китайцы, так сильно любите детей? Синмэй хочет, чтобы я забеременела. Он сказал, что китайцы любят детей.

– Но не я. – Я терпеть не могла этих бесконечно надоедливых сопляков. Однажды мой племянник запустил петарду в моей спальне, а другой племянник накидал мне в чай крысиный помет. Я уже молчу про все конфеты, которые они стащили из ящика моего стола. – У меня никогда не будет детей.

Она пожала плечами.

– Я приехала сюда, потому что несчастна. Мне больше не нравится Шанхай. Когда-то меня обожали поэты и олигархи, подруги и друзья-мужчины. Взгляни на меня теперь – изгой общества, одинокая и бедная. – Она снова превратилась в ту женщину на диване «Честерфилд» – отстраненную и вспыльчивую.

– Ну же. Все не так плохо. У тебя все ещё есть работа.

Она шмыгнула носом, ее хриплый голос пропитался печалью.

– На самом деле, я ее только что лишилась.

Я не знала, что сказать.

– Думаю, эта поговорка правдива: «Соль и сахар нельзя смешивать». Помни об этом. – Она засмеялась, приоткрыв рот и чуть высунув язык. Ее голос сочился горечью.

Вошёл Синмэй, полы его длинного халата развивались.

– Вот ты где, моя любовь. Выглядишь так, будто тебе необходимо хорошо затянуться. Идём?

– Я больше не могу так жить. Я хочу уехать. Синмэй, ты должен поехать со мной в Гонконг. Умоляю тебя. Если ты не поедешь со мной, я умру. – Ее короткие волосы колыхались вокруг ушей, а помада делала губы похожими на шрам.

Синмэй что-то прошептал ей на ухо. Мне показалось, в его глазах отразилась мука. Каким бы эгоистичным братом он не был по отношению ко мне, он любил Эмили. Но он был отцом шестерых детей, первенцем семьи Шао.

Меня осенило – они оказались в ловушке. Эмили была несчастной в Шанхае, а Синмэй был несчастен из-за нее. «Вот что происходит, когда ты выбираешь кого-то, кто тебе не подходит?» Я взяла приглашения и вышла из комнаты.

В своей спальне я разожгла мамину курильницу для благовоний и бросила их все в огонь.

Глава 24

Эрнест

Несколько дней спустя Эрнест закончил работу и спустился на мозаичный пол пустого атриума. Он собирался уже отправиться домой, когда кто-то окликнул его сзади. Ченг спускался по мраморной лестнице, его чёрно-белые кожаные модельные ботинки выстукивали по ступенькам фальшивую мелодию.

– Ты уволен, – заявил Ченг.

Эрнест подумал, что ослышался. Дела в клубе шли хорошо, и Айи была довольна.

– Я не понимаю.

– Ты уволен. Теперь понимаешь? И не приходи сюда больше. – Эрнест заволновался. Ему нужна была эта работа, чтобы обеспечивать Мириам, к тому же, он не хотел оставлять Айи. Ченг, который его недолюбливал, должно быть что-то подозревал, и Эрнест тоже не испытывал особой любви к жениху своего босса, раздражительному и деспотичному человеку. Он спросил бы у Айи, но она, как говорили, приболела и не выходила на работу после их поцелуя.

– Айи об этом знает?

– Если увидишься с ней снова, я тебя убью. – Ченг закатал рукава своей рубашки.

Он вел себя, как избалованный школьник. Если им суждено было подраться, так тому и быть. Эрнест шагнул вперед.

– Если я одержу победу, я останусь.

Удар Ченга был быстрым и тяжёлым. Эрнест отбил его. Второй ногой в живот вызвал у Эрнеста стон. Но он отплатил ему, сделав подсечку. Ченг упал плашмя на пол и громко выругался.

Улыбнувшись, Эрнест протянул руку.

– Мир?

Глаза Ченга метали молнии, но он принял протянутую руку, забинтованную, и вместо того, чтобы подняться на ноги, он потянул Эрнеста на пол и ударил по ней локтем.

Ослеплённый мучительной болью, Эрнест взвыл, катаясь по полу. Сквозь туман в глазах, он разглядел над собой красивое лицо Ченга.

– Отвали, чужестранец.

Эрнест поднялся на ноги и, пошатываясь, вышел на улицу. Утро было холодным, предрассветный воздух колыхался вокруг него, словно темная вода. Он проиграл поединок и потерял работу, которая обеспечивала Мириам. И квартиру. Выселят ли его? У него не осталось никаких сбережений.

И Айи. У него не было возможности увидеть ее после того, как он поцеловал ее.

* * *

Он ковылял по улице, когда услышал тихий голос:

– Тяжёлый день?

Подняв голову, он увидел полицейского-сикха, который арестовал его много месяцев назад. Тот стоял возле трамвайной остановки и курил.

– Доброе утро, сэр, – настороженно ответил Эрнест. – Все в порядке?

– Лучше и быть не может. Не волнуйтесь. Я здесь не для того, чтобы арестовать вас. Тут продают лучшую самосу в городе. Сигарету? – Он взглянул на забинтованную руку Эрнеста. Кровь пропитала серую повязку, запачкав его рукава.

– Спасибо. – Эрнест поежился. Боль в правой руке сводила с ума, пальцы онемели. Он прижал ее к животу и взял предложенную сигарету левой рукой.

Сикх прикурил ее для него от дорогой серебряной зажигалки.

– Вытрите лицо. Вы весь в крови.

Сикх, возможно, и был самым здоровенным мужчиной в Шанхае, но он обладал самым мягким голосом. Он был хорошим полицейским, несмотря на все, что между ними произошло.

– Меня зовут Эрнест Рейсманн, сэр.

– Джиотирадитья Мирчандани. Зови меня Джио.

– Джио. – Эрнест курил, глядя на улицу, где начали появляться одноколесные тачки, велосипедисты и продавцы тофу. Им навстречу ехал грузовик с японскими солдатами в форме цвета хаки, которые держали в руках винтовки со штыками. – Я сегодня потерял работу.

– Тяжёлый день.

Грузовик проехал мимо. Несколько солдат пристально посмотрели на его лицо и окровавленные бинты.

Джио потянул его за руку.

– Повернись и продолжай идти, Эрнест.

– Что происходит?

– Ничего. Волноваться не о чем. Прошлой ночью произошло столкновение между японскими солдатами и членами совета. К счастью, мы были там, но мой сослуживец застрелил солдата. Японцы ведут расследование. К