Право имею - Вячеслав Базов

— Заткнись! — перебил Глеб. На них смотрели — дети и подростки, что уходили из школы. Эти взгляды прожигали в Глебе дыру. Но мерзким были даже не взгляды… братья казались отвратительными. Им не место было тут, в мире Глеба.

— А ещё знаешь, что?.. Ты и правда давай, сам иди. Девочки у вас тут — ничего так. Жаль, в куртках особо не присмотришься, но мы выберем по…

— Я поеду, — громко, чтобы слышал и Кир, сказал Глеб. Выдернул у брата свой рукав, снял очки и, повернувшись, отдал их Киру, попросил: — Подержи у себя, ладно?

— Всё в порядке? — спросил Кир, забирая очки. Глеб, не глядя ему в глаза, кивнул:

— Да. Они же мне родные братья. Всё будет в порядке.

— Да мы и друга твоего можем взять, — предложил Вадим. Уже залезая в машину, Глеб ответил спокойно:

— Ему некогда, ему на работу надо.

— На работу. Столы протирать, — фыркнул брат и сел на заднее сидение, с другой стороны от Глеба. Машина тронулась, покрыв дорогу фонтаном грязевых брызг.

— Куда мы едем? — спросил Глеб. Он чувствовал себя почти жертвой — сидел, сложив руки на коленях. В портфеле был нож, хороший, острый, и это почему-то успокаивало. Глеб не доверял братьям настолько, что если бы его завезли в лес и там попытались убить — он бы не удивился.

— Развлекаться! — «обрадовал» Вадим.

— Тебе прошлого раза мало? Почему ты ещё не в тюрьме?

— А тут интересная история! Прикинь, денег предложили той шмаре, чтобы заявление забрала, и полиции. И знаешь, кто их взял? — вместо ответа Вадим заржал, ударяя себя по колену. Глеб старался даже не смотреть в его сторону, вместо этого нарвался на взгляд старшего в зеркале.

— Знаешь, почему Вадик так к бабам пренебрежительно? Потому что почти что без мамы рос. Я-то её ещё помню немного. А знаешь, почему ушла мама?

Глеб знал. Потому что отец притащил в дом ребёнка со стороны и заявил, что растить будет как родного.

— Почему же она вас с собой не взяла? — спросил Глеб, хотя и знал ответ — отец бы не отпустил. И удар от Вадима был вполне ожидаем, странно, что только один.

* * *

Это была какая-то квартира со старыми, пожелтевшими обоями, пропахшая сигаретным дымом и перегаром. У порога валялись две пары туфель на шпильках. Из комнаты вышла девушка в розовом пеньюаре с мехом. Она уже едва держалась на ногах, и попытка быть в таком состоянии ещё и соблазнительной показалась Глебу сначала смешной, потом мерзкой. Вадим развернул её и пнул обратно в комнату, вошёл следом и закрыл дверь. Глеб не спешил разуваться, остался стоять у открытой двери и всё ждал, когда Миша перестанет закрывать проход.

— У меня не день рождение, чтобы дарить мне проституток, — как можно увереннее заговорил Глеб. — И… такие женщины не в моём вкусе. Я думаю, что могу найти лучше.

— Боишься? — усмехнулся Миша, закрывая за собой дверь и по-прежнему не отпуская.

— Заразиться.

— Или ты не можешь трахаться с проститутками, потому что тогда тебе кажется, что ты свою мать ебешь?

— Давайте всё же без меня, — Глеб попытался обойти брата. — Шутка удалась, да, очень смешно. Теперь я пойду.

Дверь за спиной брата открылась сама, на пороге стояла мама — в коротком платье, в расстёгнутой шубе. На секунду она удивилась, потом словно поняла что-то, опустила плечи и перестала улыбаться.

— Здравствуй, — отстранённо произнесла мама. Миша обхватил её за плечи и втянул в квартиру.

— Всё в силе. Если он тебя смущает, то я приплачу. Сколько скажешь. Ну? Сколько за то, чтобы сын посмотрел, как ты работаешь?

Что-то сломалось в Глебе. Обычно спокойный, пытающийся даже в конфликтных ситуациях сохранять хладнокровие и знающий, что оно — ключ к победе, в этот раз он не выдержал. Не мог больше сохранять лицо. Вырвался из квартиры так, словно от этого зависела его жизнь. Оттолкнул маму, отпихнул брата, раскидал их так, что мог и травмировать. Выскочил в коридор, побежал по лестнице, а потом не смог остановиться — бежал, оскальзываясь, по снегу, по городской слякоти. Забежал в какой-то парк, там забрался глубже и рухнул лицом в снег. Он задыхался от долгого бега, и было и жарко и холодно одновременно, и невыносимо больно от всего. До этого как-то отодвигал от себя эти мысли, а теперь в полной мере осознал — он в аду. И идти ему некуда. Да, институт, другой город. Но потом отец прикажет вернуться. Глеб чувствовал себя так, будто мир с самого рождения жевал его, ломал кости огромными зубами, и всё никак не мог переварить.

Он уже не представлял себе нормальной жизни. Что бывает так, чтобы без трупов и крови в доме, чтобы мама звонила не только тогда, когда у неё кончились деньги, чтобы нянчиться с младшей сестрой. Чтобы в дом не страшно было привести девушку.

* * *

Глеб не смотрел на часы, поэтому казалось, что до района коттеджей, он добрался уже к ночи. Во всяком случае уже стемнело. И фигуру, что ждала кого-то на повороте к домам, он попытался обойти, приняв за что-то подозрительное. Его окликнул знакомый голос, и фигура направилась к нему, протянула очки.

— Всё в порядке? — спросил Кир. Он не понимал — внешне никаких следов драки на Глебе не было, но выглядел он так, словно его растоптали.

— Нет, — Глеб произнёс это так, как сказал бы «да». Да и сделал это не задумываясь. С одной стороны, он устал, хотел побыть один. С другой стороны ему нужен был кто-то, хоть что-то положительное в его жизни. Кир как раз был светлым пятном, и очки из его рук оказались тёплыми.

— Ясно… прогуляемся? — предложил Кир. Глеб одновременно подумал о том, что отец его наверное потерял, что скорее всего уже поздно, и что на завтра ничего не сделано. И в то же время кивнул, спросил только:

— Куда?

— К Лисе.

— Зачем?

Резануло ощущением, что и к девушке, однокласснице, которую звали Олесей, а они называли: «Лисой», Кир предложил сходить за тем же — рассчитывая на секс. Глеб ей явно нравился, в то время как сама девушка нравилась Киру. Словно плот, на котором располагался хрупкий и ещё незапятнанный кусок мира Глеба макнули в ту грязь, которая окружала его дома.

— Я думаю, вам надо увидеться. Да и вообще видеться чаще, — Кир развернулся и пошёл снова по направлению к городу. Он посматривал