Публичное одиночество - Никита Михалков

Мне трудно представить, что Министерство обороны настолько слабая организация, на решения которой способна повлиять истеричная кампания в блогосфере. Никаких формальных оснований для снятия «мигалки» не было и нет. За все эти годы мой водитель не имел ни одного нарекания от сотрудников ГИБДД. В любом случае «мигалка» положена не Михалкову, а председателю Общественного совета. Я сдам ее вместе с удостоверением.

Передо мной лежит ваше письмо. Оно датировано 16 мая. Почему заговорили о нем только вчера < 23 мая>?

Письмо носило сугубо внутренний характер. Оно было адресовано министру обороны и моим заместителям в Общественном совете. Мыслей превратить его в открытое обращение у меня не было. Каким образом фрагменты попали в СМИ? Наверное, тем же, каким обычно попадают конфиденциальные документы на страницы газет.

Вы останетесь рядовым членом Совета или покидаете его совсем?

Покидаю совсем.

Что послужило причиной?

Чуть больше года назад, во время подготовки парада к шестидесятипятилетию Победы я как председатель Совета обратился в Министерство обороны, обеспокоенный тем, что не предполагается участие в параде суворовцев и нахимовцев. Мне виделось огромной идеологической ошибкой то, что на Красной площади перед гостями, ветеранами, фактически перед лицом всего мира 9 Мая не пройдет будущее нашей армии. Хотя туда были приглашены даже войска НАТО. Мне объяснили, что ребята могут заболеть, переутомиться, отстать от школьной программы и тому подобное. Но все это, на мой взгляд, недобросовестные отговорки. До того они спокойно совмещали парад с учебой, и ничего страшного не случалось.

Это было год назад. Письмо в Минобороны отправлено недавно. Вы так долго думали?

Просто после этого я стал внимательно изучать нашу современную систему военного образования. И теперь могу констатировать, что из курсантов готовят не будущих офицеров, а универсальных менеджеров. Захочет – пойдет в армию, а захочет – в банк. То есть напрочь обрубается корневая офицерская преемственность. Человек, который пришел учиться, но при этом не уверен до конца, будет ли он дальше офицером или банковским служащим, задает логичные вопросы: «А зачем мне заниматься строевой подготовкой, для чего изучать кодекс офицерской чести, зачем форму носить»? Военно-патриотическое воспитание вообще вымывается из программы. Так не может быть. Выбор профессии, если речь идет об армии, – это выбор образа жизни. И образа мыслей.

Недостатки военного образования – единственная причина вашего ухода?

Недостатки образования выливаются в изъяны армии. Нехватка сержантского состава. Внедрение либерального начала: служба рядом с домом, два выходных, послеобеденный сон, наемные работники занимаются хозяйством… Это опять-таки костюм «Бриони», надетый на грязное белье. Внешне вроде бы европейская армия, но содержание-то совершенно иное. В нашу армию другие люди приходят. В бытность министром обороны Сергея Иванова, я уже был тогда председателем Общественного совета, помню, что он на нашем заседании с прискорбием констатировал, какое количество призывников безграмотны, то есть не умеют ни читать, ни писать…

Я не собирался диктовать Министерству обороны стратегию и тактику военного дела. Но в мои задачи входит иметь по любому вопросу свою точку зрения.

Почему Вы отправили ваше послание вскоре после Дня Победы?

Последней каплей, которая заставила меня принять решение о выходе из Совета, стал парад 9 Мая нынешнего года. Там был явлен образ армии, которая грядет и которую мы, видимо, скоро обретем. Это армия, одетая в унифицированную военную робу, когда у бойца полностью пропадает ощущение себя как части определенного рода войск. Такого не могли представить ни в царской армии, ни в советской. Всегда существовала гордость за свою форму, свои отличия. А тут шла по площади какая-то серая масса. Парад пушечного мяса. Кто есть кто, можно было выяснить только из комментариев диктора…

Означает ли ваш выход из Общественного совета, что у вас испортились личные отношения с руководством Минобороны?

Абсолютно нет. Я просто не вижу смысла в своем дальнейшем пребывании в этой организации. Потому что моя работа там сводилась к вещам, наверное, важным, но все-таки недостаточным. Не принципиальным. Где-то выступить, показать солдатам кино, донести до Министерства обороны чью-то жалобу, помочь ветерану – это хорошо. Однако на общее состояние дел в армии, дел все более плачевных, на мой взгляд, мы повлиять не можем.

Вы считаете Общественный совет институтом бесполезным?

Ну почему? Может быть, на мое место придет человек такого веса, что к нему начнут прислушиваться. Вдруг председателем Общественного совета при Министерстве обороны станет…

Владимир Путин.

Да. Вот тогда, я думаю, решения будут приниматься быстро и правильно. (I, 153)

СОВЕТНИК

(1991)

Интервьюер: Говорят, что именно в дни защиты Белого дома Вы стали советником президента по культуре?

Нет, неправда.

Во-первых, я стал советником не президента, а премьер-министра России Силаева; а во-вторых, я стал им полтора года назад. Я просто не счел необходимым об этом на каждом углу говорить.

У меня было мое дело, и я им занимался, и было другое дело, которое я обещал сделать Силаеву. А 23 августа я положил ему мой рапорт об отставке. Именно в те самые дни счастья, когда, наверное, был смысл себе дырку в лацкане крутить…

Как реагировали на ваше заявление об уходе?

Попросили бумагу забрать: «Сейчас не время. Мы должны работать вместе…»

Моя задача (как советника по культуре) не в том, чтобы шептать на ухо советы или наветы. А в том, чтобы люди, с которыми общаюсь, получали от меня информацию о том, как все это решалось в России, когда она была единой и неделимой.

К сожалению, в силу разных причин у них нет этого опыта, этого знания. Они не знают Ильина, не знают Бердяева, не знают Струве, не знают Леонтьева, не знают Мережковского, не знают Соловьева, не знают Розанова. Они не знают всего, что создано русской философской мыслью, как резюме исторического пути нашей державы…

Нужно искать ответы на сегодняшние вопросы не в том, каковы ошибки Брежнева или Сталина, а в чем были победы Ивана Калиты, Михаила Федоровича Романова или императора Александра I.(I, 41)

СОВРЕМЕННИКИ

(2009)

Интервьюер: На мой взгляд, в нашем интервью маловато фамилий наших современников. Давайте восполним пробел? Я задаю вопрос, Вы отвечаете на него фамилией ныне живущего нашего соотечественника.