Йога Таун - Даниэль Шпек

* * *

Лоу осторожно отодвинул дверь «Пенелопы» и заглянул внутрь. Девушки спали, прижавшись друг к другу, рука Коринны лежала на спине Марии. Лоу захлестнула нежность к обеим. «Какой же я был идиот», – подумал он. Мелочный, ревнивый, испугался не оправдать ожидания. Неспособный принять подарок, который преподнесли ему Мария и Коринна. Слишком зажатый, чтобы ответить на их радость. Все, что касалось музыки, относится и к любви: нужно просто отойти в сторону и дать ей свободу. Худший враг – твое Я. Прежде чем познать духовное начало Востока, нужно забыть то, что он думал о себе, решил Лоу. Нужно сломать застывшие страхи, гордость и общественные условности, вернуться к своей природе, которая состоит лишь из любви и свободы. Он поднялся в автобус, сварил кофе на газовой горелке и, когда девушки проснулись, принес им кофе в постель.

Глава 13

Вскоре «Пенелопа» снова отправилась в путь. Лоу краем глаза наблюдал, не будут ли Коринна и Мария нежничать между собой, искал скрытые знаки, но ничего не обнаружил. По ночам Коринна спала в палатке, а Мария снова рядом с Лоу, но не с ним. О том, что произошло, никто не обмолвился ни словом. Они полагали, что если молчать, то боль исчезнет, подобно ране, заживающей через несколько дней.

Их никто не научил говорить о чувствах. Как никто не научил искусству любви. Или как найти путь в Индию. Родители, мастера молчать, учили их только ненужным вещам. Как завязывать галстук. Гладить брюки. Бить детей. Воевать. Внушили им, что они счастливы, потому что у них есть телевизоры, стиральные машины и свои комнаты. А на деле оставили им эмоциональную пустыню. Но компас сломался. Им приходилось самим прокладывать путь – первопроходцы нового времени, бездомные сироты. Раньше было так – родители давали детям книгу и говорили: прочитай досюда и пиши дальше. И каждое поколение добавляло свою главу, а потом передавало книгу дальше. Поколение Лоу прочитало вздор, состряпанный старшими, и отправило книгу в мусор. Продолжать не годилось, нужно было все начинать заново. Найти другой язык. Других героев. Хорошие стали плохими, а плохие хорошими. И вообще нужно было заново определить, что хорошо, а что плохо. А концовка оставалась открытой. The Times They Are a-Changin[49].

* * *

Дурман ночи, о которой никто не говорил, постепенно рассеивался. С каждым километром, приближающим их к последней границе, на первый план все больше выходили бытовые заботы. Деньги, провизия, порванные пыльники рулевой рейки. Лоу задавался вопросом, была ли та внутренняя полнота, пережитая им в какой-то миг, иллюзией или же Йогананда прав, говоря, что иллюзия есть то, что мы называем реальностью. Но Йогананда мог быть в двух местах одновременно, и для этого ему не требовался никакой автобус.

Только Марк пребывал в эйфории, которую они испытали в обществе суфиев. Словно открыл мистическую формулу или всегда был одним из них. Он не отрывался от земли, нет, он просто парил. Сидя на заднем сиденье и отбивая ритм, пока «Пенелопа» громыхала на колдобинах, слушая крестьян, у которых они покупали манго, сливаясь с древними пейзажами и принимая неопределенность со спокойствием древней души, он жил полной жизнью. И для этого ему много не требовалось, напротив, в нем не было того, что мешало Лоу, – паутины мыслей, в которой старший брат барахтался, обдумывая решения и просчитывая, что может пойти не так. Марк никогда долго не раздумывал. И не принимал решений. Он плыл по течению. Черт побери, думал Лоу, только что стоял на пороге ада, а теперь снова Мистер Тамбурин. Безо всяких усилий. В чем твой секрет?

* * *

Коринне все труднее было скрывать, что она влюбилась в Марка. Она уже готова была проиграть битву богов и стать человеком. А еще она чуть было не отправила всех на тот свет. Это случилось после пересечения индийской границы, в Уттар-Прадеше, где последние холмы Гималаев плавно переходили в тропический лес. На обочинах скакали обезьяны, не обращая внимания на автомобили, проносившиеся в шаге от них. Лес принадлежал животным, а не людям, которые были здесь только проездом. Коринна вела автобус, Мария сидела рядом с ней, а Лоу дремал на заднем сиденье рядом с Марком, который попыхивал косяком. Вообще-то курили они на пару с Коринной. Смеялись до упаду из-за какой-то ерунды. Когда Коринна обернулась, чтобы передать Марку самокрутку, Мария вскрикнула. Дорогу переходила слониха со слонятами.

– Тормози! – заорал Лоу.

Коринна слишком поздно ударила по тормозам. Автобус был совсем близко к слонихе. Лоу увидел ее старые маленькие глазки. Коринна крутанула руль влево, к обочине. Ей удалось избежать столкновения, но когда она вывернула обратно, чтобы не улететь в лес, автобус повалился на бок. Лоу видел все как в замедленной киносъемке: потеря равновесия, точка невозврата, а потом – словно перестала действовать сила тяжести – все полетело кувырком. Книги, вещи и четыре человека, скрежещущий звук удара – и все остановилось. Во внезапно наступившей тишине слышалось пение птиц. Мир вокруг перевернулся.

Лоу ощутил жгучую боль в колене. Он кое-как выбрался из автобуса и вытащил остальных. Они ошеломленно сделали несколько неверных шагов между деревьями. Мария рухнула на землю. Лоу опустился рядом с ней на колени. Она была очень бледная. Лоу увидел, как Коринна цепляется за Марка. По лбу у нее ползла струйка крови.

– Вау, – удивился Марк, глядя на слонов, удалявшихся в лес.

– Придурки! – заорал Лоу. – Не могли подождать? Вести машину, обкурившись, – вы совсем охренели? Убивайтесь сами, если вам так приспичило! А мы тут при чем?

Марк изумленно уставился на него. Лоу слышал, как с его губ срываются слова «безответственно», «безрассудно», «эгоистично». Он говорил в точности как отец. И ненавидел себя за это. И ненавидел Марка, когда тот успокаивающе положил ему руку на плечо. Оттолкнул брата и продолжил орать, не помня себя.

– Ты прав, – сказала Коринна.

Руки у нее дрожали.

На дороге остановилась машина. Из нее выбрались два индийца. Они приблизились, лишь когда Лоу угомонился. Говорили они очень тихо, помогли поставить автобус на колеса. Лоу оценил ущерб: правая сторона помята, несколько окон разбито, ось погнута. Заходившее солнце окрашивало деревья в медовый цвет. Лоу снял разорванную рубашку и смотрел, как Марк оказывает первую помощь Коринне. Мария сидела у дерева, глядя куда-то вдаль.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

Мария не ответила.

Кое-как Лоу довел раненую «Пенелопу» до ближайшего городка. Небольшое сонное