Пикассо. Иностранец. Жизнь во Франции, 1900–1973 - Анни Коэн-Солаль

впечатления Крамарж записывал в блокнот, отмечая хронологию самых важных событий в жизни Пикассо. В «решающем» 1907 году «без каких-либо предпосылок он внезапно увлекся Новой Каледонией, Новой Гвинеей, островом Пасхи и Маркизскими островами»{209}. К 1909 году Пикассо «приблизился к своему последнему периоду, но все еще двигался медленно. В его работах много тонко раскрашенных натюрмортов и фигур с яркими контурами. Прослеживаются зачатки кристаллов. И все еще преобладают серый и зеленый. Холодная хроматическая гармония». Затем наступил 1910 год, который Крамарж рассматривал как «следующий этап в эволюции Пикассо. Сохраняются кристаллы и серые тона, иногда встречаются голубые. Некоторые чисто линейные, кристаллические композиции появляются значительно четче». А потом настал 1911 год, когда в работах Пикассо «наметился прогресс. Другими словами, он вошел в новый период: линии, плоскости и кристаллы гармонизировались. В работах преобладают серый, черный и коричневый цвета».

Двадцать второго мая на аукционе в «Отеле Друо» Крамарж купил за 275 франков гуашь «Арлекин» (Harlequin), а четыре дня спустя потратил 600 франков в галерее Воллара на скульптуру «Голова Фернанды» (Head of Fernande), созданную Пикассо в 1909 году. Коллекционер не стремился покупать работы какого-то одного временного отрезка, он был одержим идеей собрать у себя наиболее полную коллекцию, по которой можно было бы отследить эволюцию творчества Пикассо. И также Крамарж все больше влюблялся в Париж: «Я говорю с людьми на своем ужасном французском, и они восхитительно терпеливы со мной и намного тактичнее немцев. Я все время работаю. Жаль, что я не приехал в Париж раньше…»{210}

Понимали ли люди, с которыми общался Крамарж, что, помимо того, что он был начинающим коллекционером, он также становился экспертом, историком искусства и будущим теоретиком кубизма? Вероятно, да, потому что Канвейлер изо всех сил старался показать Крамаржу и других художников. В частности, он взялся организовать для него просмотр личной коллекции Игнасио Сулоага[72], у которого можно было взглянуть на некоторые работы Эль Греко.

«Мой дорогой друг, – писал Канвейлер Пикассо, – хочу попросить об одолжении от имени доктора Крамаржа. Не знаешь ли ты, в Париже ли Сулоага? Если да, то мог бы ты обратиться к нему с просьбой разрешить доктору К. прийти посмотреть его коллекцию? Заранее благодарю от себя лично и от имени доктора Крамаржа, Ваш друг, К.».

Пикассо откликнулся на просьбу немедленно и тут же написал своему соотечественнику и коллеге.

«Друг Сулоага, можешь ли ты показать Эль Греко сеньору К.? Он специально приехал из Вены, чтобы взглянуть на твою коллекцию. Заранее благодарен, твой друг Пикассо, 27 мая 1911 года»{211}.

Тридцатого мая, получив драгоценную записку от Пикассо – «Сулоага в Париже. Можете подъехать к нему завтра около полудня с этим письмом. В это время он будет дома», – Канвейлер вручил ее Крамаржу, и тот отправился на улицу Коленкур, 54 осматривать коллекцию Сулоаги. А на следующий день в знак своей признательности за предоставленную возможность коллекционер выписал Канвейлеру чек на 3500 франков, купив у него работы Брака, Вламинка, ван Донгена и несколько картин Пикассо – «Женский торс» (Woman’s Torso, 1908) за 1000 франков, «Порт в Кадакесе» (The Port at Cadaqués, 1910) за 800 франков плюс гуашь «Сидящая обнаженная» (Seated Nude,1909) за 350 франков. А позже дополнил свою коллекцию приобретенными в галерее Саго двумя акварелями Пикассо – «Лежащая женщина» (Reclining Woman) и «Стоящая обнаженная женщина» (Standing Female Nude) – и эскизом «Обнаженная женщина» (Female Nude).

После этого все пришло в движение: Канвейлер прислал коллекционеру фотографии нескольких новых картин, только что привезенных из мастерской Пикассо, и Крамарж выразил желание приобрести «Девушку с мандолиной» (Girl with Mandolin). Канвейлер ответил, что картина уже продана, но предложил вместо нее натюрморт «Стакан» (The Glass), отметив в письме: «У вас такого еще нет». И также посоветовал две очень большие картины, написанные Пикассо прошлым летом в Сере: «Человек с кларнетом» (Man with a Clarinet) и «Поэт» (The Poet).

Осенью 1911 года плодотворное общение художника, коллекционера и арт-дилера укрепилось еще более, а когда Крамарж в конце ноября вернулся в Париж, его страсть к Пикассо достигла пика.

«Все самые старые вещи Пикассо уже проданы, – писал он жене. – Но все, что он сделал в этом году, по-прежнему доступно. Я выбрал три работы. Вчера разговаривал с Пикассо и Вламинком»{212}.

Все это время Крамарж ведет подробные записи о картинах Пикассо, с безошибочной точностью отбирая работы, на которых был особенно заметен прогресс художника, произошедший в период с зимы 1906 по весну 1909 года.

«Зима 1906 года: головы все еще примитивны, как на его автопортрете; темные глаза нарисованы немного небрежно{213}. Весна 1907 года: фигуры уже более скульптурные (нос). Весна 1908 года: основные шаги («Две женщины»). Больше сдержанности. Лето 1908 года: спокойнее и гармоничнее. Осень 1908 года: улица Буа близ Верней, Уаз (зеленая картина у Стайна). Весна 1909 года: большой прогресс»{214}.

Словно боясь упустить что-то важное, Крамарж мотался по Парижу, пока вконец не выдохся. Он определенно попал в зависимость от арт-дилеров, то и дело наведывался в мастерскую Пикассо, все больше воодушевлялся его работами из частных коллекций (включая, конечно, коллекцию Стайнов) и делал новые приобретения.

«Я купил несколько уникальных произведений, в том числе автопортрет Пикассо 1907 года. Привезу домой около десяти картин. В воскресенье в одиннадцать утра иду в мастерскую Пикассо, обычно мы встречаемся с ним каждый день ближе к полудню»{215}.

Восьмого декабря 1911 года в галереях Канвейлера и Воллара коллекционер потратил почти 7000 франков, купив восемь картин Пикассо, относящихся к периоду 1907–1911 годов, который считал потрясающе интересным.

Не прошло и трех месяцев, как Крамарж снова вернулся во Францию.

«Мне очень хорошо в Париже. Ты же знаешь, здесь я себя чувствую как дома, – писал он жене. – Тебе, возможно, следует привыкать к мысли, что мы переедем сюда жить»{216}.

В своих блокнотах он описал еще несколько картин Пикассо: «Портрет Кловиса Саго» (Portrait of Clovis Sagot), «Шут» (The Jester) и «Женщина с веером» (Woman with a Fan). И сделал длинный комментарий к «Портрету Гертруды Стайн» с намеками на Сезанна и Энгра. Утром 30 апреля 1912 года в мастерской на улице Равиньян Крамарж увидел несколько незаконченных картин Пикассо – «Натюрморт с плетеным стулом» (Still Life with Chair Caning) и «Натюрморт со скрипками» (Still Life with Violins) – и пришел от них в восторг. «На столе, покрытом клеенкой, на переднем плане стоит стакан с чем-то серовато-оранжевым. Тяжелое граненое стекло